С приходом бывшего министра чрезвычайных ситуаций Сергея Шойгу в Министерство обороны России военные стали чаще грезить о будущем, в котором основная роль отводится роботизированным системам различных классов. Речь идет не о банальных беспилотных летательных аппаратах или подводных роботах, а об автономных наземных боевых машинах и системах десантирования. Активный интерес к неодушевленным помощникам солдата пока проявляют Воздушно-десантные войска, планирующие привлечь к своим амбициозным проектам Тульское конструкторское бюро приборостроения и Московский авиационный институт.
О том, что робототехника в российских войсках должна использоваться как можно чаще, еще в декабре 2012 года заявил министр обороны России Сергей Шойгу, прежде возглавлявший Министерство чрезвычайных ситуаций и Московскую область. 14 декабря 2012 года Шойгу и новый глава МЧС Владимир Пучков посетили 294-й центр по проведению операций особого риска «Лидер», где осмотрели некоторые образцы роботизированных систем, используемых российскими спасателями: противопожарные комплексы «Ель-4» и «Ель-10», дистанционные мобильные комплексы пожаротушений LUF-60 и роботы-саперы. Начальник Генштаба Вооруженных сил Валерий Герасимов предложил тогда использовать подобные системы в Чечне.
Вскоре после экскурсии российские военные заговорили о необходимости применения роботов в войсках для решения различных задач. С ними активно соглашались гражданские. Так, начальник Научно-исследовательского центра профилактики пожаров Ирек Хасанов объявил, что техника, подобная той, что стоит на вооружении МЧС, будет очень полезна Вооруженным силам. «Представляете склад, где возможны взрывы снарядов, сколько горело у нас. Там людям подъехать невозможно. Именно такого плана техника будет очень полезна и необходима. Как любая специальная техника, она не самая дешевая», ─ заявил Хасанов. Два робота-сапера на базе шасси MV-4 в ноябре 2012 года обошлись МЧС в 87,4 миллиона рублей.
Командующие различных видов войск рассказывали о запланированных переменах. Так, Сухопутные войска намерены начать повсеместное использование разведывательных беспилотных летательных аппаратов, а ВМФ ─ автономных необитаемых подводных аппаратов. Наиболее прорывные идеи, достойные финансирования на американском уровне, высказал командующий ВДВ Владимир Шаманов. Он не ограничился широким распространением беспилотников среди военнослужащих, а предложил разработать новые роботизированные десантируемые системы и даже автономные наземные боевые машины, вероятно, с возможностью полета. Само Министерство обороны России заказало робота для эвакуации раненых.
Любопытно, что многие подобные идеи высказывались в военном ведомстве и до смены руководства, но звучали они как-то вяло: то ли денег на разработки не хватало, то ли Анатолий Сердюков, покинувший пост министра обороны России в ноябре 2012 года, не поддерживал новый тренд. С приходом в ведомство Шойгу о беспилотниках и роботах заговорили с новой силой и даже начали предпринимать конкретные шаги.
В августе прошлого года Шаманов объявил, что ВДВ совместно с Тульским конструкторским бюро приборостроения намерены создать многофункциональный комплекс с дистанционно управляемым модулем на базе БМД-4М. Машина должна стать автономной и управляться оператором на расстоянии. Реализовать идею относительно несложно, тем более что Тульское КБП уже выпускает роботизированные боевые модули для БМД-4М (ВДВ должны получить десять таких машин ─ пять до конца 2013 года и еще пять в первом квартале 2014-го). Фактически остается реализовать для уже существующей машины систему дистанционного управления и всеракурсного обзора ─ и дело, можно сказать, в шляпе.
«К сожалению, пока Тула нас в этом вопросе не поддержала», ─ рассказал Шаманов в апрельском интервью РИА Новости. При этом он заявил, что у него есть особое видение перспективной боевой машины десанта, и Шаманов намерен обсудить это с ученым советом Московского авиационного института в конце апреля 2013 года. Машина следующего поколения, по словам командующего ВДВ, будет «чем-то средним между легким бронеобъектом и средним вертолетом». Она сможет совершать перелеты на расстояние до 50-100 километров, а благодаря складным крыльям будет умещаться в транспортные самолеты Ан-124 и Ил-76.
«Поговорим с ректором МАИ о создании рабочей группы, которая сформулирует техническое задание, определимся с финансовыми затратами и сроками реализации задумки», ─ пообещал Шаманов. Похожий проект в 2010 году американским военным предлагала компания AVX Aircraft. Он получил название Transformer TX. В США речи о роботизированной системе не шло. Новая машина должна была стать летающим внедорожником, выражаясь словами Шаманова ─ «чем-то средним между легким бронеобъектом и средним вертолетом». На какой стадии этот проект находится сейчас, пока неизвестно, но один из американских солдат прокомментировал предложение AVX Aircraft так: «Летающие машины ─ это очень круто, но я бы не хотел оказаться в таком летающем гробу».
Задумка Шаманова напоминает о советском проекте летающего танка А-40, который разрабатывался ОКБ Антонова в 1941-1943 годах на базе танка Т-60 для поддержки партизан. Конструкторское бюро смогло построить один прототип, совершивший первый полет в сентябре 1942 года. Конструкция А-40 подразумевала использование самолета-буксировщика на базе бомбардировщика ТБ-3 с форсированными двигателями. Из-за большой массы и плохой обтекаемости прототип летающего танка смог достичь небольшой высоты в 40 метров. В конце концов в 1943 году работы над проектом были прекращены. Причинами закрытия стали сложность конструкции, высокая уязвимость А-40 и малая маневренность.
Про перспективную российскую летающую БМД, кроме того, что рассказал Шаманов, пока ничего неизвестно. Вероятнее всего, этот проект реализован не будет из-за непродуманности и общей сложности его конструкции. В беспилотном исполнении машина не имеет смысла, потому что даже существующие беспилотные летательные аппараты (правда, не российской разработки) могут выполнять в воздухе гораздо больше различных задач. В пилотируемом же варианте перспективная БМД станет идеальной мишенью для атаки из засады: пока она трансформируется в полетный режим, пока раскрутит винты, пока наберет высоту, ее можно будет безнаказанно расстрелять практически в упор.
В воздухе машина будет крайне уязвима из-за больших размеров и, вероятно, плохой маневренности. Использование же активных систем самозащиты значительно усложнит конструкцию и приведет к повышению массы БМД, что для ВДВ крайне нежелательно. Наконец, для управления перспективной машиной придется готовить высококвалифицированных механиков-водителей, способных вести ее не только на земле, но и в воздухе. Словом, фантазия смелая, но крайне непрактичная со всех точек зрения.
Помимо новой роботизированной боевой машины, ВДВ нуждаются в десантируемых роботах, которые использовались бы для решения широкого спектра задач. В январе текущего года представитель ВДВ полковник Александр Кучеренко заявил, что вооружать российских десантников робототехникой Шаманов решил по примеру МЧС. При этом роботы для ВДВ должны быть меньше и прочнее аналогичных аппаратов для спасателей. Каких именно роботов военные хотели бы видеть в своих рядах, пока неизвестно. Вероятно, речь идет о роботизированных комплексах разминирования, системах наблюдения и тушения пожаров.
Не исключено, что ВДВ пригодились бы роботы, способные отмечать места десантирования. В США для этих целей, например, планируется использовать беспилотники. В марте текущего года американцы испытали систему точного наведения для транспортной авиации. Ее суть заключается в том, что разведывательный беспилотник проводит осмотр местности, выбирая наиболее пригодные для доставки грузов места и отмечая их специальными радиобуйками. Последние передают экипажам транспортных самолетов точные координаты места и сведения о погодных условиях, в первую очередь ─ ветре. Все эти данные используются для прицельного сброса грузов. Похожие системы могли бы помочь российским военным выполнять десантирование военной техники, например, в сложных погодных условиях.
Между тем в интересах Министерства обороны России началась разработка роботизированного модуля для поиска и эвакуации раненых военнослужащих. Об этом сообщило РИА Новости со ссылкой на доклад Общественного совета председателя Военно-промышленной комиссии, посвященный наработкам Фонда перспективных исследований. Новый робот должен будет уметь самостоятельно находить, опознавать и вывозить раненых с поля боя, передвигаться по разным типам местности, в помещениях и по лестницам. Робот должен будет уметь аккуратно работать с ранеными, «находящимися в различных позах». «Их транспортировка должна осуществляться без риска причинения дополнительного вреда здоровью», — приводит агентство выдержку из доклада.
Другие подробности об этом перспективном проекте пока неизвестны. В середине февраля 2013 года Министерство обороны России заказало разработку ультразвуковой манжеты для остановки кровотечения под шифром «Пчела». В марте конкурс на создание манжеты был отменен, поскольку военные получили только одну заявку на участие ─ от Санкт-Петербургского государственного политехнического университета. Согласно требованиям военных, манжета должна автоматически обнаруживать место кровотечения и сдавливать его, предотвращая кровопотерю до оказания квалифицированной медицинской помощи. Такая разработка, возможно, пригодилась бы при создании робота для эвакуации раненых.
Всевозможные роботизированные системы сегодня становятся неотъемлемой частью ведения боевых действий, поскольку машины могут выполнять некоторые задачи гораздо быстрее и точнее, чем человек. Та или иная степень автоматизации востребована во многих операциях, будь то обеспечение противовоздушной безопасности (в полностью автоматическом режиме, например, могут работать зенитные ракетные комплексы С-400) или разведка. В настоящее время наиболее активно различных роботов используют США: нанесение ударов при помощи беспилотников, разведка, рекогносцировка и наблюдение, разминирование и досмотр. В России такие технологии пока не распространены.
Многие идеи, предлагаемые российскими военными, безусловно являются важными и нужными, однако способность российской промышленности разработать их в относительно короткие сроки вызывает сомнения. Ранее несколько исследовательских институтов предлагали Министерству обороны России различные беспилотники отечественной разработки, но ни один аппарат военных не устроил. Кроме того, в стране очень слабо развито производство собственной элементной базы, необходимой для создания компактной, надежной и функциональной электроники. Наконец, отсутствует как таковая отрасль по разработке и производству роботизированных систем ─ этими задачами занимаются несколько предприятий в инициативном порядке практически без взаимодействия друг с другом.
Наконец, ведение нескольких проектов создания роботов и беспилотных систем потребует значительного финансирования сразу ряда смежных отраслей, включая разработку программного обеспечения. Госпрограммой вооружения России на 2011-2020 годы предусмотрено финансирование в размере 20 триллионов рублей. Кроме того, документ предусматривает выделение трех триллионов рублей на ведение научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ. Учитывая, что такие работы проводятся по широкому спектру вооружений, робототехнике достанется весьма скромная часть этих средств.