Российское правительство утвердило постановление, одной из главных целей которого является «обеспечение национальных интересов России в Антарктическом регионе». Хотя официально эти интересы в основном ограничены научными исследованиями, на кону стоит гораздо большее — контроль над огромными запасами полезных ископаемых. Впрочем, на беспрепятственный доступ к ним России вряд ли стоит рассчитывать: слишком много конкурентов.
Антарктический регион, о котором идет речь в постановлении российского правительства, представляет собой территории, расположенные к югу от 60-го градуса южной широты. В очерченные границы попадает южный бассейн Мирового океана (обычно этот сектор называют обобщающим термином Южный океан), однако наибольший интерес для государств традиционно представляла Антарктида. В отличие от всех остальных континентов, с момента своего открытия в 1820 году Антарктида, по сути, остается ничьей землей. Точнее, права на нее предъявили сразу семь стран, однако до сих пор их притязания остаются по большей части непризнанными.
Самой первой о претензиях на земли в Антарктиде в 1908 году объявила Великобритания, которая провозгласила суверенитет над целым рядом островов, находящихся рядом с уже принадлежащими британской короне Фолклендами. Правда, тогда Лондон «забрал» лишь маленький кусочек Антарктиды, но позже, в 1917 году, Британской антарктической территорией был объявлен весь сектор континента (вплоть до Южного полюса), ограниченный 20-м и 80-м градусами западной долготы.
Претензии остальных стран на южный континент были оформлены аналогичным образом — в виде секторов. В 1923 году Лондон «присоединил» к подчинявшейся ему Новой Зеландии Территорию Росса — узкий участок Антарктиды между 150-м градусом восточной и 160-м градусом западной долготы. Его за британской короной еще в 1841 году «застолбил» мореплаватель Джеймс Кларк Росс, однако официально королевскими владениями земли были объявлены лишь 82 года спустя. Австралийская антарктическая территория была передана метрополией своей бывшей колонии в 1933 году. Она заняла сектор между 44-м и 160-м градусами восточной долготы.
В 1924 году антарктической территорией — Землей Адели — обзавелась Франция, оформившая претензии на участок, который в 1840 году открыл путешественник Жюль Дюмон-Дюрвиль. Этот сектор был ограничен 136-м и 142-м градусами восточной долготы и вклинивался в Австралийскую антарктическую территорию, с чем британцы согласились.
Еще одна антарктическая держава появилась в 1939 году — тогда сектор между 20-м градусом западной и 44-м градусом восточной долготы был объявлен принадлежащим Норвегии. Территория получила название Земля Королевы Мод — в честь супруги норвежского короля Хокона VII Мод Уэльской. Последними в 1940 и 1942 годах претензии на антарктические территории оформили Чили и Аргентина. При этом сегменты, указанные их властями, наложились не только друг на друга, но и на британский. Еще один участок, Земля Мэри Бэрд, расположенный между 90 и 160 градусами западной долготы, так и остался незанятым — официальные притязания на него не выдвинуло ни одно государство мира.
Ситуация, сложившаяся вокруг Антарктиды, с самого начала грозила крупным международным конфликтом. Заявки семи государств на антарктические территории ожидаемо вызвали возражения со стороны многих других стран — как тех, что также претендовали на кусок континента, так и других, которые предпочитали видеть Антарктиду нейтральной территорией. Неопределенность со статусом Антарктиды усложняла и научные изыскания: к середине XX века ученые активно использовали континент как уникальную исследовательскую площадку, и наличие национальных сегментов не способствовало международной кооперации.
Попытки прекратить раздел Антарктиды еще в конце 1940-х годов предпринимали США и Индия. Однако встречи и конференции, которые они проводили, никаких результатов не дали. Прогресса удалось достичь лишь в 1959 году, когда 12 государств подписали Антарктический договор — своего рода международный свод правил поведения на континенте. Помимо семерки стран — претендентов на территории в Антарктиде, подписи под документом поставили представители Бельгии, СССР, США, ЮАР и Японии. Все они на момент создания договора вели на континенте активные исследования. Сейчас число подписантов договора увеличилось до 50 стран, причем право голоса имеют только 22 из них — те, чьи исследователи наиболее активно участвуют в изучении Антарктиды.
Стержнем соглашения стал постулат о том, что Антарктика объявляется мирной зоной, где запрещено размещать любые военные базы, проводить маневры и испытывать оружие, в том числе атомное. Вместо этого регион должен был стать площадкой для масштабных научных исследований, результатами которых стороны могли бы свободно обмениваться.
Не менее важным стал и политический аспект документа: согласно его Шестой статье, он фактически замораживал все территориальные претензии на Антарктиду. С одной стороны, договор составлен таким образом, что попытки на его основе оспорить притязания того или иного участника попросту невозможны. С другой стороны, у «владельцев» антарктических территорий не появилось никаких инструментов для того, чтобы подтвердить свой суверенитет над этими участками. В результате это лишало аргументов оба лагеря — и тех, кто имел территориальные претензии в Антарктиде, и тех, кто был с ними не согласен. Одновременно договор устанавливал принцип свободного доступа его участников к любым территориям континента.
Устранив опасность политического конфликта, договор, тем не менее, оставил за рамками еще один не менее важный вопрос: доступ к полезным ископаемым. Как предполагают геологи, в Антарктиде существуют обширные залежи большого количества ресурсов: каменного угля, железной руды, меди, цинка, никеля, свинца и других полезных ископаемых. Однако наибольший интерес для большинства стран представляют запасы нефти и газа. Точные их объемы неизвестны, однако, по некоторым данным, в одном только регионе моря Росса (австралийский сектор) содержится около 50 миллиардов баррелей нефти и более 100 триллионов кубометров газа. Для сравнения, российские резервы этих углеводородов составляют 74 миллиарда баррелей и 33 триллиона кубометров соответственно.
Попытку обсудить возможность добычи полезных ископаемых участники Антарктического договора предприняли в 1988 году, приняв соответствующую конвенцию. Однако документ так и не вступил в силу, а вместо него в 1991 году стороны подписали Мадридский протокол, вступивший в силу в 1998-м. Согласно этому документу, на территории Антарктики категорически запрещается добыча любых ископаемых. Правда, этот запрет не является бессрочным: текст протокола должен быть пересмотрен через 50 лет после его вступления в силу — в 2048 году. При этом в некоторых странах, претендующих на территории в Антарктиде, не исключают, что в итоге промышленное освоение континента может быть разрешено. Кроме того, есть вероятность, что кто-то из участников протокола просто откажется от участия в нем.
Очевидно, что подобные сценарии дают повод для беспокойства, в особенности тем странам, которые считают Антарктиду своей. На практике это привело к тому, что в ходе исполнения положений Конвенции ООН по морскому праву (UNCLOS), вступившей в силу в 1994 году, возник нешуточный конфликт в связи с необходимостью определить границы континентальных шельфов. На антарктический шельф тут же нашлись претенденты из числа «владельцев» континентов. С другой стороны, Антарктический договор прямо запрещает его участникам наращивать свои владения.
Однако выход был найден. Три страны — Австралия, Аргентина и Норвегия — указали координаты предполагаемых шельфовых владений в Антарктике, однако попросили ООН не рассматривать их статус до разрешения территориального спора. Еще три страны — Новая Зеландия, Франция и Великобритания — просто зарезервировали за собой право подать соответствующий запрос позже. Единственным государством из семерки, которое пока никак не обозначило свою позицию, стало Чили.
Подача «антарктических» заявок вызвала поток возражений. Естественно, спорить между собой начали Великобритания и Аргентина, которые претендуют на одни и те же территории (а помимо Антарктиды они пытаются оспорить друг у друга Фолкленды и другие острова в Южной Атлантике). Представители России, США, Японии, Нидерландов, Индии и других стран подали заявления о необходимости сохранить «ничейный» статус Антарктиды.
Вести открытые разговоры о добыче полезных ископаемых в Антарктиде пока что мало кто решается. Между тем вокруг ледяного континента очевидно нарастает нервозность: практически любое телодвижение какой бы то ни было страны в его направлении сразу же воспринимается контрагентами как попытка оттеснить «законных» владельцев.
Например, в докладе Института международной политики имени Лоуи (Lowy Institute for International Policy, .pdf), подготовленном в 2011 году для австралийских властей, действия Кремля описываются как самая настоящая экономическая экспансия. «В правительственном распоряжении от 2010 года об антарктической стратегии до 2020 года безапелляционно говорится о значении антарктических ресурсов для энергетической и экономической безопасности России, — пишут авторы доклада. — В качестве приоритетных целей государственной политики в нем упоминаются комплексное исследование, посвященное минеральным и углеводородным ископаемым, а также развитие "прогрессивной" стратегии, рассчитанной на обсуждение ситуации после 2048 года».
С одной стороны, речь в стратегии идет всего лишь о «геолого-геофизических исследованиях, которые позволяют осуществлять необходимые прогнозные оценки минерального и углеводородного потенциала Антарктики». Иными словами, авторы программы предлагают не добывать топливо, а только исследовать его. Однако с другой стороны, вряд ли предпосылкой для подобных исследований служит чисто научный интерес. В особенности если «комплексное изучение минеральных, углеводородных и других видов природных ресурсов Антарктики» призвано способствовать «укреплению экономического потенциала России».
В сходном ключе австралийцы оценивают и деятельность китайцев, целью которых называется «оценка потенциала ресурсов и методов их использования». Автор доклада чуть ли не обвиняет Пекин в имперских амбициях: по его словам, на одной из китайских полярных станций «висит знак "Добро пожаловать в Китай", что свидетельствует о стремлении к обособлению и отказе признать претензии Австралии».
Очевидно, что в преддверии истечения моратория на добычу полезных ископаемых нервозность вокруг Антарктики будет только усиливаться. При этом вероятность того, что в условиях мирового энергетического дефицита запрет на разведку и добычу углеводородов будет действовать вечно, не очень велика. Не исключено, что для предотвращения полномасштабных конфронтаций будет подписано новое соглашение, регулирующее порядок работы в Антарктиде и на ее шельфе. Вот только у России, скорее всего, при этом разделе будет не больше аргументов, чем у любой другой страны.