В конце августа финансовый сектор тихой и благополучной Швейцарии потрясла новость о самоубийстве финансового директора Zurich Insurance Пьера Вотье. В своей предсмертной записке он упомянул главу совета директоров Йозефа Акерманна, который славится жестким стилем управления. Акерманн поспешил уйти из компании, а 12 сентября объявил об увольнении из совета директоров Siemens. Связана ли последняя отставка с ситуацией в Zurich, неясно, детали самоубийства пока тоже официально не сообщаются, но СМИ выяснили некоторые подробности.
Пьера Вотье обнаружили 26 августа в его доме в Вальхвиле (Цуг, Швейцария) — финансовый директор крупнейшего страховщика Швейцарии повесился. Перед тем как свести счеты с жизнью, финансист оставил предсмертную записку на английском. Официально сообщалось только, что в ней упоминается председатель совета директоров Zurich, бывший глава Deutsche Bank Йозеф Акерманн.
Впоследствии The Wall Street Journal удалось ознакомиться с текстом записки. В ней говорилось о том, что, придя в Zurich в 2012 году, Акерманн создал в компании невыносимую рабочую обстановку и относился к коллегам неуважительно.
WSJ пишет, что Акерманн, будучи неисполнительным председателем совета директоров, взялся активно наводить свои порядки. В то время как в компании было принято общаться вежливо и учтиво, он устраивал на собраниях настоящие допросы с пристрастием. При этом директора как правило отмалчивались, когда он критиковал управленцев. К чести председателя, неназванные менеджеры Zurich отмечали, что все его действия были исключительно профессиональными.
Сотрудники Zurich не считали личные отношения между Акерманном и Вотье обостренными — происходили рабочие конфликты, но не более того. Самоубийство 53-летнего топ-менеджера стало шоком для всех. Коллеги рассказывали, что не замечали абсолютно никаких признаков удрученного состояния у финдиректора. При этом в компании признали, что Акерманн часто критиковал кроткого и спокойного Вотье за неважные финансовые показатели.
Дела у Zurich в последнее время действительно немного ухудшились на фоне рецессии в Евросоюзе. В 2013 году компания должна отчитаться о реализации целей, намеченных три года назад. Акерманн в августе настаивал на том, что руководству следует публично выразить свое неудовлетворение по поводу отсутствия прогресса в достижении этих целей. По мнению Вотье, Zurich должна была просто сообщить, что все идет по плану.
Спор между Акерманном и Вотье по этому вопросу был особенно жестким. В итоге 15 августа Zurich сообщила, что некоторые подразделения компании должны по итогам трехлетнего периода достичь требуемых показателей, а состояние другой части бизнеса «остается сложным». То есть получается, что Акерманн все же настоял на своем.
Вотье покончил с собой примерно через десять дней после публикации полугодового отчета, когда остался дома один — его жена и сын были в США, а дочь — в Великобритании.
Узнав о смерти Вотье, Акерманн 28 августа ошеломил совет директоров своим решением уволиться. Его пытались отговорить, но безуспешно. При этом бывалый финансист настоял на публикации пресс-релиза. В сообщении Акерманн отметил, что семья Вотье может посчитать его частично ответственным за смерть финансового директора, и отверг возможные обвинения.
12 сентября Акерманн лично высказался по поводу инцидента. Выступая перед журналистами на презентации своей биографии, финансист снова решительно отверг свою причастность к смерти Вотье. По словам бывшего главы Deutsche Bank, его разговоры с финансовым директором были редкими, а отношения носили исключительно профессиональный характер и были основаны на взаимном уважении. Он объяснил свою поспешную отставку из Zurich тем, что семья Вотье угрожала ему публикацией предсмертной записки в СМИ. При этом Акерманн не упоминал имени Вотье, называя его «финансовым директором».
Недавно финансист также решил уйти из совета директоров Siemens. Это увольнение, судя по всему, не имеет никакого отношения к ситуации в Zurich и связано с внутренним конфликтом в компании. Акерманн останется работать в шведской Investor и англо-голландской Royal Dutch Shell.
Бывший глава Dеutsche Bank за свою долгую карьеру прошел через многое, и обычным рабочим конфликтом его не удивишь. Тем не менее то, что случилось в Zurich, потрясло даже такого видавшего виды руководителя, как Акерманн. Обвинения в доведении до самоубийства вряд ли заставят его изменить стиль управления, ведь именно благодаря ему Акерманн достиг признания в финансовом мире. Он управлял Dеutsche Bank в 2002-2012 годах, пережив на посту руководителя одного из крупнейших европейских банков финансовый кризис 2008 года и долговой кризис ЕС.
Акерманн — человек высокого интеллекта, профессионал и трудоголик; такие люди — мечта любого акционера. В биографии, которую написал его пресс-секретарь Стефан Барон, финансист описан так: «Работать с Акерманном — это вам не прогулка на свежем воздухе. Он с поразительной скрупулезностью находит малейшие неточности в докладе или презентации и требует их исправлять до тех пор, пока не почувствует, что он достиг совершенства. Швейцарец нетерпелив, и ему нужны результаты. Не ждите от него "спасибо" за ночную работу».
За пару недель до самоубийства Вотье покончил с собой еще один швейцарский топ-менеджер — гендиректор Swisscom Карстен Шлотер (Carsten Schloter), что дало повод заговорить о недостатках в корпоративной системе Швейцарии. Сразу после этого суицида СМИ вспомнили майское интервью, в котором Шлотер жалуется на отсутствие отдыха из-за необходимости быть постоянно на связи. Тем не менее, как оказалось впоследствии, руководитель покончил с собой по личным мотивам: из предсмертной записки Шлотера следует, что отец троих детей не справился с чувством вины после развода с женой из-за молодой любовницы.
Статистика о самоубийствах топ-менеджеров, совершенных ими из-за работы, не ведется, однако такие случаи нередки, достаточно вспомнить финансовый кризис 2008 года. Обывателю трудно понять мотивы человека, который идет на самоубийство из-за неудач на работе. Руководители высшего звена — люди особого склада характера, для которых дело представляет смысл существования, и порой лишить себя жизни оказывается для них проще, чем признать неудачи и жить с позором.