Пока в Молдавии пытаются разобраться с «винным эмбарго», введенным Россией, один из регионов республики решил договориться с Роспотребнадзором самостоятельно. Представители Гагаузии — автономии на юге Молдавии — собираются на переговоры в Москву. Очевидно, их вдохновляет пример непризнанного Приднестровья — неподконтрольной Кишиневу республики, де-юре входящей в состав Молдавии и поддерживаемой Россией, на которую эмбарго не распространилось. Все это происходит на фоне активизации сепаратистских настроений в Гагаузии, руководство которой скептически относится к евроинтеграционным планам Молдавии и призывает к вступлению в Таможенный союз. Политологи не исключают, что здесь не обошлось без влияния Москвы, пытающейся с помощью различных рычагов вернуть Молдавию в свою орбиту.
О том, что Гагаузия намерена отдельно договариваться с Россией, сообщил ее башкан (глава администрации) Михаил Формузал. Он заявил, что от эмбарго больше всего пострадает именно его регион и что необходимо принять меры, «чтобы гагаузские производители вина получили возможность работать в спокойных условиях». Поездка в Москву, по информации «Коммерсантъ-MD», состоится в течение двух недель. Участники гагаузской делегации намерены встретиться с руководством Роспотребнадзора, а также депутатами Госдумы РФ.
«Мы готовы закупить любое оборудование, которое нам скажут, — подчеркивал чиновник. — Мы совершенно открыты — российская сторона сможет наблюдать весь процесс производства вина от закладки виноградников, обработки, сбора и розлива». Представители автономии, в частности, предлагают открыть на ее территории отдельный центр сертификации, аккредитованный Роспотребнадзором. В оставшееся до поездки время будут подготовлены необходимые для этого документы.
Особо в Гагаузии упирают на дружественное отношение к России и русским. «У нас более чем двухвековая общая история, общая вера, — отмечает глава региона. — Гагаузы сохраняют своим вторым языком русский язык. Куда же девать наши связи? Россия неправильно делает, что своим решением бьет всех подряд. Да, есть в Молдове 7 процентов прорумынских националистов. Почему из-за них должны страдать остальные 93 процента граждан — молдаван, гагаузов, болгар, да тех же русских?»
В логике представителю автономии отказать трудно. Вывела же Россия из-под эмбарго дружественное к ней Приднестровье. О том, что на этот регион санкции не распространяются, сообщил на прошлой неделе глава Роспотребнадзора Геннадий Онищенко. Производители из Приднестровья, как он выразился, «сохранили для нас позитивный имидж». Примечательно, что ранее тот же Онищенко заявлял о приостановке ввоза «всей винодельческой продукции Молдовы». То есть, если следовать официальной позиции России, которая не считает Приднестровье самостоятельным государством, предполагалось, что санкции распространятся и на этот регион тоже.
Для Гагаузии вопрос действительно стоит остро. По данным местных СМИ, виноделие является здесь ключевой отраслью экономики. На территории небольшой автономии работают более десятка винных предприятий, в общем объеме промышленного производства Гагаузии доля виноделия составляет около 60 процентов. Этот сектор экономики обеспечивает работой тысячи местных жителей.
Между тем если руководство автономии действительно сможет «сепаратно» договориться с Москвой, для Молдавии это будет не очень хорошим сигналом. Для других регионов Гагаузия может стать примером для подражания. Тогда выступления центральной власти, которая предпочла сближение с ЕС союзу с Россией, а теперь призывает сограждан сплотиться и приготовиться к грядущим «испытаниям» (российская сторона, по информации СМИ, после запрета молдавского вина приступила к высылке молдавских гастарбайтеров), окажутся лишь колебанием воздуха.
Выступление Гагаузии, с другой стороны, лишний раз напомнило о непростых взаимоотношениях автономии с центром. Регион остро реагирует на попытки ущемления его интересов, отстаивает свою самостоятельность и открыто перечит Кишиневу — порой дело доходит и до угроз выйти из состава Молдавии. Центральная власть пытается влиять на автономию, но возможности ее ограничены.
Конфликт уходит корнями в начало 1990-х, когда Гагаузия провозгласила независимость от Молдавии (перед этим Гагаузия пыталась добиться статуса автономии, но прорумынские националисты, пришедшие к власти в Кишиневе, ей в этом отказали). Молдавские власти в ответ организовали «поход на Гагаузию», в котором приняли участие националисты и сотрудники милиции. Жители региона стали формировать отряды самообороны и сооружать баррикады. До масштабного вооруженного противостояния, к счастью, дело тогда не дошло.
Позднее, в 1994 году, Гагаузия согласилась вернуться в состав Молдавии с условием, что ей предоставят статус автономии. Молдавский парламент тогда принял «Закон об особом правовом статусе Гагаузии», признававший, что автономия «в пределах своей компетенции самостоятельно решает вопросы политического, экономического и культурного развития в интересах всего населения». Кроме того, он предусматривал, что в случае изменения статуса Молдавии как независимого государства Гагаузия сможет выйти из ее состава.
В начале 2000-х годов коммунисты на своем пути к власти заключили с представителями Народного собрания Гагаузии политическое соглашение. Согласно договоренностям, гагаузы должны были поддержать коммунистов на парламентских выборах, а те — после избрания в парламент — обещали предпринять целый ряд мер в интересах автономии. В частности, внести в конституцию изменения, которые закрепили бы особый статус Гагаузии, обеспечить представительство автономии во всех ветвях власти Молдавии, а также придать русскому языку на всей территории страны государственный статус и поддержать вхождение Молдавии в Таможенный союз (тогда речь шла о Таможенном союзе стран СНГ) и союз России и Белоруссии. Обещания, как отмечает REGNUM, выполнены не были. Напротив, придя к власти, коммунисты исключили из конституции положение о праве Гагаузии на самоопределение. Что касается официальных отношений с Россией, то они вскоре испортились (последовавший затем запрет на поставки молдавского вина в РФ продлился около полутора лет).
Сейчас, когда у власти находится либерально-демократическая коалиция, разногласия между автономией и центром возникли, в частности, вокруг внешнеполитического курса Молдавии. В то время как коалиция, названная «Альянсом за европейскую интеграцию», активно добивалась сближения с ЕС, в Гагаузии выступали за присоединение к Таможенному союзу с Россией. В конце прошлого года Народное собрание автономии даже проголосовало за проведение референдума по этому вопросу (правда, вскоре после этого, как сообщал Gagauzlar.md, депутаты скорректировали формулировку, заявив, что речь идет лишь об изучении данной инициативы; по мнению источника, это стало следствием давления, которое оказала на своих представителей в Народном собрании Демократическая партия Молдавии — одна из правящих партий страны).
Высшие гагаузские чиновники, как отмечает «Коммерсантъ-MD», являются завсегдатаями конференций и круглых столов на тему евразийской интеграции. Весной, выступая на одном из таких мероприятий, глава автономии предложил план поэтапного вступления в ТС, подчеркивая связанные с этим экономические выгоды («большие резервы заложены в льготных ценах на энергоносители для стран-участников Таможенного союза, а также в практике применения ТС экспортных пошлин»). Параллельно с этим представители Гагаузии пугали, что в случае интеграции с Евросоюзом региону грозят всяческие бедствия — вплоть до «экономической депортации и исчезновения гагаузов как нации» (с таким заявлением выступил заместитель главы автономии Валерий Яниогло.
Когда молдавский парламент — в рамках сближения с ЕС — ввел официальный запрет на дискриминацию геев (против принятия соответствующего закона выступали верующие и представители левой оппозиции), Гагаузия демонстративно выступила против. Местные депутаты приняли собственный закон, фактически запрещающий публичное проявление гомосексуальности (закон был призван защитить население автономии от «пропаганды мужеложства, лесбиянства, бисексуализма и трансгендерности», которые, по мнению авторов документа, угрожали «уничтожением генотипа малочисленного гагаузского народа»).
Угрозы выйти из состава Молдавии зазвучали в Комрате (административном центре Гагаузии) практически на официальном уровне несколько месяцев назад. В Народном собрании автономии тогда зарегистрировали обращение некоей инициативной группы, под которым было собрано более пяти тысяч подписей. Авторы обращения заявляли, что в случае, если Кишинев не будет считаться с мнением гагаузов, то следует до 2015 года провести референдум о независимости региона. А заодно и о внешнеполитическом курсе.
Руководство Гагаузии от сепаратистских призывов формально отмежевалось. Но по сути этой инициативе, которую в Кишиневе охарактеризовали как «экстремизм» и «звено в цепи мер по дестабилизации в Молдавии со стороны врагов проевропейского курса», был дан ход. Юридическая комиссия Народного собрания заключила, что граждан следует ознакомить с идеей референдума: в соответствии с этим решением обсуждение инициативы пройдет во всех населенных пунктах Гагаузии. Глава комиссии Иван Бургуджи со своей стороны предложил несколько смягчить формулировку, проведя плебисцит по «отложенному статусу независимого гагаузского государства» — на случай, если Молдавия решит объединиться с Румынией.
Пока что все это можно рассматривать лишь как угрозы Кишиневу для более результативного торга с ним. Однако даже разговоры на тему того, что Молдавия может лишиться еще одной своей части (в дополнение к Приднестровью) являются для руководства страны достаточно серьезным раздражителем. Тем более с учетом внешнеполитического фактора.
Еще в начале сентября молдавский политолог Богдан Цырдя, комментируя очевидное желание России распространить сферу своего влияния на ближнее зарубежье, отмечал, что с российской стороны могут последовать попытки «разыграть национальные карты» — в том числе и в Гагаузии. Обострившийся конфликт руководства автономии с центром, как утверждал его коллега Оазу Нантой, в этой ситуации выглядит неслучайным. События в регионе, по его мнению, являются частью сценария, направленного на срыв евроинтеграции Молдавии.
Эксперт надеялся, что свернуть Молдавию с европейского пути организаторам этого «сценария» все равно не удастся. «После Вильнюса (ноябрьского саммита в Вильнюсе, на котором Молдавия планирует утвердить соглашение с ЕС — прим. "Ленты.ру") кому-то вставят пистон за проваленное задание», — злорадствовал он. Оговариваясь при этом, что дело может обернуться иначе, если против Молдавии будут использованы «другие методы, покруче». Кому в этом случае достанется пистон, эксперт не уточнил.