На российские экраны наконец-то вышел фильм «Милая Фрэнсис» (в оригинале «Frances Ha», то есть «Фрэнсис Ха») — черно-белая комедия о девушке из Калифорнии, приехавшей покорять Нью-Йорк. Фильм снял Ноа Баумбах, памятный многим зрителям по фильму «Кальмар и кит», за сценарий которого его номинировали на «Оскар». Заглавную роль в «Милой Фрэнсис» исполнила Грета Гервиг, ранее игравшая у Баумбаха в «Гринберге», а еще — в «Римских приключениях» Вуди Аллена. Создательница ключевого персонажа стала полноценным соавтором картины и числится автором сценария наравне с Баумбахом. Европейская премьера фильма состоялась еще в феврале 2013 года на Берлинале — там «Лента.ру» и поговорила с режиссером.
Про этот фильм ничего не было известно до того момента, пока в прошлом году вы не привезли его на кинофестиваль в Торонто. Почему?
Мы хотели, чтобы фильм получился ровно таким, каким его придумали на бумаге, поэтому сценарий намеренно никому не показывали. Хотелось, чтобы получился небольшой независимый проект, с небольшой съемочной командой. Это не было связано с деньгами, просто после моего последнего фильма — «Гринберга» с Беном Стиллером в главной роли — хотелось чего-то принципиально иного, небольшого. Чтобы нас никто ни о чем не спрашивал, тем более не давал никаких советов. Поэтому мы до самого конца, можно сказать, держали фильм в тайне. Никто за нами не наблюдал, что пошло только на пользу конечному результату.
Как так вышло, что соавтором фильма стала Грета Гервиг, которая не только участвовала в написании сценария, но и сыграла в нем главную роль?
Мы сработались с Гретой на «Гринберге», где у нее была небольшая роль. Я уже тогда понял, что нам нужно еще поработать вместе. Однажды я ее спросил, нет ли у нее идей для полного метра. А потом подкинул несколько идей сам. Спросил ее, о чем была бы история, если бы она захотела рассказать о молодой девушке, проживающей в Нью-Йорке. В ответ Гервиг прислала мне свои записи, в которых рассказывала, что представляет собой жизнь в Нью-Йорке, когда тебе 27 лет. Поскольку с этим уже можно было работать, мы продолжили нашу переписку. Из этой переписки впоследствии и родился сценарий будущего фильма. Грета еще мне виделась хорошей комической героиней, и то, что у нас с ней получалось на бумаге, как мне казалось в процессе, могло раскрыть этот ее потенциал на экране.
Расскажите о других актерах. Вот друга героини Гервиг, например, сыграл Адам Драйвер, известный по сериалу HBO «Девочки». По какому принципу вы их набирали?
Нас интересовали молодые нью-йоркские актеры. Преимущественно малоизвестные. Некоторые из них более знамениты в локальном отношении, другие — менее. С одними я давно хотел поработать, других видел всего несколько раз в спектаклях или чужих фильмах. Но многих я открыл для себя уже в процессе кастинга. Когда мы, кстати, утвердили Адама, первый сезон «Девочек» еще не вышел. Но он мне сразу показался выдающимся актером. Ники Самнер, играющая лучшую подругу Греты, — тоже. Но с ней все не так просто, мы не сразу нашли подходящую актрису на эту роль, потому что в идеале Грета не должна была знать ее в реальной жизни.
У вас получаются очень талантливые диалоги. Вы их сами придумываете или они рождаются в процессе импровизации?
Они рождаются у меня в голове, больше всего это похоже на диалог с самим собой. Но сценарий «Милой Фрэнсис» мы писали вместе с Гервиг, так что многие диалоги мы друг с другом проговаривали. Но у нас и без этого у каждого по отдельности выходил довольно живой текст. Мы вообще писали сценарий по отдельности — каждый свои фрагменты, а потом менялись уже готовыми кусками, чтобы внести коррективы в текст друг друга. В итоге у нас получилось передать то, как молодые люди говорят или могут говорить в реальной жизни, как они выглядят и что их окружает каждый день.
«Милая Фрэнсис» в этом смысле — не только портрет поколения 20-летних, но и слепок современного Нью-Йорка. Насколько вообще типична для этого города история Фрэнсис?
Фильм очень точно передает то, как протекает жизнь у определенного поколения молодых нью-йоркцев. Правда, когда мы эту ленту только задумывали, я не думал, что в итоге получится экономически и социально точный снимок города, в котором я родился и вырос. Так вышло случайно, само собой. Поэтому особенно интересно показывать фильм теперь здесь, в Берлине, потому что этот город очень похож на старый Нью-Йорк, каким я его знал всю жизнь. Сейчас Нью-Йорк — это место, в которое состоятельные люди вкладывают свои деньги. Все сильно изменилось. Но здесь до сих пор встречаются такие мечтатели как Фрэнсис, которые приехали в Нью-Йорк, чтобы воплотить свои фантазии в жизнь. Гервиг, которая играет ее, очень похожа на свою героиню. Она переехала в Нью-Йорк из Сакраменто, тоже мечтая о другой жизни для себя.
Главной музыкальной темой фильма является песня Дэвида Боуи «Modern Love», которая до этого звучала в «Дурной крови» Леоса Каракса, что, конечно, не случайно. Почему вы решили ее использовать как лейтмотив?
Прежде всего, это отличная песня. Она создает определенный эмоциональный настрой у зрителя и очень точно совпадает с характером героини. У Каракса она звучит в сцене бега, и у нас тоже, просто потому что, возможно, нет более подходящей песни для такого момента. Более подходящую песню под бег мне сложно представить. Но я не сразу решился ее использовать, такой ход родился уже во время монтажа.
Фильм снят в черно-белом цвете, при этом не на пленку, как того требовала стилистика, а на цифру. Кроме того, раньше вы на цифру никогда не снимали. Тяжело дался переход?
Разные люди часто спрашивают меня, что я больше предпочитаю — цифру или пленку? Но больше не имеет значения, что я предпочитаю — просто цифра раз и навсегда повсеместно заменила пленку. Что касается цвета — мы долго тестировали цифровые камеры, не хотели, чтобы черно-белое изображение смотрелось синтетическим. Нам хотелось добиться аутентичного, пленочного вида — такого ч/б, которое мы все с вами любим, осязаемого. Это было главной задачей. И, если честно признаться, я доволен, что у нас в итоге вышло.
У «Милой Фрэнсис», пожалуй, самый грустный финал в сравнении с любым вашим фильмом. Сами вы каким его видите?
А мне он видится героическим. Вот если бы она продолжила жить планами, которые никогда бы в реальности не осуществились — вот это было бы по-настоящему грустной концовкой. В этот период жизни для главной героини это самый правильный выход — обрести финансовую независимость, поступив, может быть, и не на творческую, но зато реальную работу. Такой поступок не ставит крест на ее дальнейших попытках стать танцором. Потом, может быть, это и грустно, но реальность такова, что жизнь сама по себе порой грустная штука. Но мне не кажется, что у фильма грустный финал.
Но и профессиональным танцором Фрэнсис явно не стать.
Она хорошо владеет искусством современного танца, но зарабатывать на жизнь она явно этим не смогла бы. Потому что Фрэнсис на этом поле — одна из миллиона. Это очень конкурентный вид искусства. Что не мешает Фрэнсис быть отличной танцовщией, просто не топовой.
Насколько автобиографичны все ваши фильмы?
В основном, они все очень личные для меня. Взять хотя бы «Кальмара и кита» для сравнения. Герой Джесси Айзенберга, как и я, вырос в Бруклине. Как и родители главного героя, мои отец и мать развелись. В других фильмах тоже можно найти такие моменты. В «Милой Фрэнсис» ведь тоже история про людей из Бруклина.
До «Милой Фрэнсис» Грета успела сняться в комическом амплуа в новом фильме Уита Стиллмана «Девушки в беде». Вы с этим режиссером очень схожи в том, как показываете героев на экране. Что вы думаете о его творчестве?
Он великолепный режиссер. Люблю все его фильмы. Но, мне кажется, мы с ним мало в чем сходимся.
Вы не только работаете над собственными независимыми фильмами, но и участвуете в качестве сценариста в коммерческих проектах. Чем вас это привлекает?
Сценарий «Мадагаскара 3» принес мне гораздо больше денег, чем «Милая Фрэнсис». Но я делаю это не только ради денег, мне нравится участвовать в других фильмах тоже. Я получаю огромное удовольствие от этого. И не считаю это халтурой, поэтому когда за что-то подобное берусь, полностью вкладываюсь в это дело. Еще на таких проектах есть возможность многому научиться, что тоже большой плюс.