24 октября компания Bazelevs выпускает в прокат комедию «Горько!», рассказывающую о попытке молодой пары из Геленджика организовать свадьбу своей мечты. Картина снята в псевдодокументальной манере — все происходящее якобы фиксируется камерой, которую держит младший брат жениха. По заветам жанра в фильме заняты преимущественно неизвестные актеры. Единственное лицо, хорошо знакомое кино- и телезрителям, — это Сергей Светлаков. В «Горько!» он играет самого себя: согласно сюжету, отец невесты приглашает Светлакова на свадьбу в качестве тамады.
Перед выходом комедии «Горько!» на экраны Сергей Светлаков поговорил с «Лентой.ру» о горящих невестах, верблюдах на свадьбе и широкой русской душе.
«Лента.ру»: Складывается впечатление, что рекламная кампания фильма «Горько!» в каком-то смысле дезинформирует зрителя. Например, афиша с этими розовыми лепестками, слоган «Главное — не нажраться», предполагающий такое чисто российское веселье, описание картины — комедия и приключения. И к трейлеру это тоже относится, пускай и в меньшей степени. Он довольно хитро смонтирован и не дает представления о фильме. Это сделано было специально? Вы ставили перед собой такую цель — не дать зрителю заранее составить представление о том, на что он идет?
Сергей Светлаков: Цель была привести зрителя в кинотеатр, естественно. И второй момент — сделать так, чтобы зрители вышли не разочарованными, неважно, по какой причине они пришли на сеанс. Мне кажется, и то, и другое у нас получается. Поэтому говорить и писать о том, что это фильм о судьбах России, наверное, было бы нечестно. А кампания — про нее не скажешь, что это абсолютное вранье, это все кадры из фильма. Просто отражают они одно из направлений фильма: в большей степени мы показываем юмористическую составляющую развлечения под названием «Горько!». А то, что это не просто фарс, а настоящее кино, зритель поймет, когда придет в кинотеатр.
У вас кино не юмористическое, а скорее уж сатирическое.
Ну это вам как зрителю решать.
То есть вы не согласны с тем, что фильм получился довольно злобным?
Нет, я не согласен. Он был бы злобный, если бы мы выбрали одну из позиций. Ведь в фильме встречаются две планеты. Одна планета — это 85 процентов людей, живущих в нашей стране, другая — оставшиеся 15. Хотя, наверное, и того меньше — 5 процентов против 95. И создатели фильма не принимают какую-то точку зрения, мол, вы — мещане, а вы — богатые сволочи. Они смотрят на это все со стороны и дают зрителю возможность понять и найти что-то свое. Понять, что нужно делать что-то новое, объединять людей...
Говоря о двух разных сторонах, кого вы подразумеваете? Одна сторона — это малообеспеченные родственники жениха, другая — нувориши из семьи невесты?
Нет, я не так провожу линию, а делю героев по возрастному признаку. Есть представление молодежи о том, что такое праздник, каким должен быть тот самый миг счастья. И есть представления об этом старшего поколения, подкрепленные традициями и какими-то обязательствами перед обществом...
То есть это фильм о том, как каких-то условных хипстеров с их глупыми мечтами побеждает песня Григория Лепса «Натали»?
Нет, борьба продолжается. Там нет безусловной победы, а есть ощущение какой-то вечной ничьей. Нет возможности сказать наверняка: эти неправые, эти правые, вот так надо делать.
Тем не менее единение наступает как раз на почве коллективного исполнения «Натали».
Нет, на самом деле на почве широкой русской души. Всепонимающей, всеобъемлющей, всепрощающей и немножко подкрепленной алкоголем.
Немножко?
Ну, в каком-то случае немножко, в каком-то — множко, но это наше свойство такое менталитетное и неискоренимое, когда все должно быть широко и как в последний раз.
Если уж чего в фильме немножко, так это морали, но она все-таки есть: любите родителей, какими бы они ни были.
Да, конечно, так и есть.
То есть все-таки в какой-то степени старшее поколение победило, да? «Вы нас любите, какими бы мы ни были. Мы местами хамы и мещане, но вы нас любите все равно».
Не совсем так. Дети сами хороши, они же не предлагают каких-то здравых компромиссных решений. Мораль такая: уважайте своих родителей, попробуйте объединиться, идите на контакт. Вранье всегда порождает катастрофические последствия: горящая фата, папа с микрофоном в море... Получается, что и дети оскорбили своих родителей.
Вот эта горящая фата, кстати — это, мне кажется, уже перебор. Ну, то есть это же категорически не смешно, мне кажется.
Это же наши российские крайности: мы сначала ржем, потом горит человек и нам уже не до смеха, потом опять смеемся и обнимаемся, потом идем с ружьем на человека, а через полчаса сидим с ним и пьем — такой сугубо русский разброд в эмоциях. И это отличает нас от всех остальных. Мы живем инстинктами, в нас не заложено каких-то концепций, есть только здесь и сейчас.
И еще про горящую фату — это правда жизни, я лично это видел.
Минуточку, видели горящую невесту?
Да-да, видел горящую невесту.
А вам вообще в жизни часто приходится выполнять те же функции, что и в фильме «Горько!»? Ну, то есть часто ли вас приглашают в качестве почетного гостя на свадьбы и прочие мероприятия?
Да, это обычная практика: не проходит месяца, чтобы не поступило нескольких предложений, иногда по стране, иногда — за границей. Тут вопрос в другом: кто-то этим живет, а кто-то, как я сейчас, от этого уходит. Пока я где-то посередине. То есть я по-прежнему соглашаюсь на какие-то вещи, но вот свадеб в моей жизни стало меньше, от силы одна в полгода. Я стал скрупулезно к этому подходить, и это уже не основной мой заработок.
Хорошо, фата горела, а что-то еще происходило, сопоставимое по масштабам с событиями из фильма «Горько!»?
Ну, были вещи, про которые вообще рассказывать нельзя...
Расскажите, что можно.
Вот, говорю, фата горела... На одной свадьбе, в Монако, 73-летний старичок в конце вечера решил продемонстрировать молодой жене свою идеальную спортивную форму. Попытался сделать сальто назад. Конечно, тройной перелом, так что кости встали как в игре городки. Еще была свадьба в Дубае, в пустыне. Там вместо стен стояли верблюды, связанные между собой. Я был в шоке, хотя знал этих людей, знал, на что они способны. Но потом оказалось, что под нами были зарыты 50 человек: все столы стояли на людях, которые дышали через трубочки, замаскированные под цветы. В какой-то момент, во время танца, все они выскочили из-под песка, как ниндзя...
Бывали, конечно, и свадьбы, где люди совершенно не дружили с алкоголем, и все заканчивалось банальными драками.
Вы-то, кстати, во время съемок пили? Говорят, пьяный пьяного не сыграет.
Один раз неожиданно начался дубль, и я случайно взял не привычную бутылку, с чаем, а соседнюю — с настоящим коньяком. Пришлось налить и выпить. Но вхождения в образ с помощью алкоголя не было, все только играли пьяных. Выпивали слегка, для антуража, потому что приходилось много плясать...
Вы же не только в фильмах про выпить и плясать снимаетесь. Вот, например, в «Бедуине» у вас была роль — а это вполне себе драма.
Я делаю вещи, которые мне интересны, не из-за денег, а просто потому что мне этого хочется. О многих вещах, как о тех же съемках в «Бедуине», люди в большинстве своем не знают. Помимо того, что я дружу с Игорем Волошиным (режиссер «Бедуина» — прим. «Ленты.ру»), я искренне верю в благие намерения, связанные с этим фильмом. Мне кажутся важными вопросы, которые в нем поднимаются. Поэтому я и решил — чем могу, помогу.
При этом вы же понимали, наверное, что никакая хотя бы условно успешная прокатная судьба эту картину не ждет. Почему, как вы думаете, с российскими драмами складывается такая бесперспективная ситуация?
Есть у меня предположение, что эти драмы просто настолько похожи на реальную жизнь, что никто не хочет смотреть, что в них происходит. Все хотят сказки, развлечения. Хотя бы в кино дайте нам посмотреть на то, как бывает, поднять настроение и раскрасить жизнь. У нас умеют красиво снимать, есть хорошие актеры, но люди разочаровываются в фильмах.
Телепроекты с вашим участием неизменно пользуются успехом. В чем, как вы думаете, причина? Ну, то есть скетчкому «Наша Russia» 7 лет уже...
Ну да, но мы уже два с половиной года не снимаем, сейчас идут повторы. Но они дают те же самые цифры, то есть проект живет. Программе Comedy Club на ТНТ вообще десять лет, в этом году юбилей праздновали на фестивале в Юрмале.
Я верю в то, что главная причина успеха — талантливая команда людей. Я себя никоим образом не причисляю к этому и вообще не хочу делать комплименты кому-то конкретно. Я говорю про всю группу людей, к которой я причастен — и счастлив, что тоже с ними работаю. Второе — это творческая удача, связанная, наверное, со временем, в котором мы живем. Мы сейчас на стыке поколений, так скажем: одно поколение, к которому я себя тоже отношу, — рожденные еще в СССР, другое — в современной России. Между ними огромная разница: в воспитании, в том, каким у них было детство. У молодежи — другие ценности.
То, что делает Comedy Club, понятно и интересно и тем, и другим. Одни понимают, другие помнят. Охватываем как раз ту самую аудиторию ТНТ — «14-44». Возможно, дальше будут появляться проекты с более узкой тематикой, рассчитанной на какую-то определенную аудиторию...
Но вы же при этом сами говорите, что зрители устали от реальности на экране, им хочется сказки. А перечисленные комедийные программы как раз отражают реальность. В юмористическом ключе, конечно, но это именно наша реальность, от нее никуда не денешься. Почему же от Comedy Club усталость не усиливается?
Ну, потому что в передаче все заканчивается хорошо, в отличие от реальной жизни. Все ситуации мы показываем в юмористической манере, с позитивом, с какой-то придуманной, веселой, оптимистичной концовкой. То есть у нас нет трагедии в конце, в этом и есть отличие от реальной жизни, в которой, как правило, все эти ситуации заканчивается не очень весело. Ребята из Тагила, которые отрываются в отеле с криками «Тагил!», в итоге оказываются в каких-то больницах после прыжка с девятого этажа. А у нас он прыгнет с девятого этажа и выживет. Потому что они все у нас супергерои.