Один из российских металлургических гигантов «Мечел» на этой неделе оказался на грани коллапса. Компания разом потеряла более трети капитализации, а затем ЦБ отказался принимать ее долговые обязательства. Последнее — очень тревожный симптом, наглядно показывающий сложное финансовое положение «Мечела». О банкротстве речь, впрочем, пока не идет — просто потому, что оно никому не выгодно.
Торги 13 ноября на Московской бирже прошли сенсационно. Героем дня стал «Мечел», чьи акции вдруг обвалились на 41 процент. Как правило, такое снижение происходит утром, но тут дела пошли заметно хуже к концу дня, когда акции подешевели в два раза по сравнению с показателем предыдущей сессии. Перед самым закрытием произошел некоторый отскок, но итоговый результат все равно оказался кошмарным.
Такое с «Мечелом» случается уже не в первый раз: в 2008 году, еще до обострения глобального кризиса, бумаги металлургической корпорации точно так же обрушились на 40 процентов. Но тогда на это имелась видимая причина, а именно знаменитое заявление премьер-министра Владимира Путина, пообещавшего выслать к гендиректору и основному акционеру компании Игорю Зюзину доктора. Подобные речи в нашей стране — достаточный повод, чтобы обвалить акции хоть «Газпрома».
Сейчас ситуация выглядит менее очевидно. Никаких значимых новостей по поводу компании в последние дни не появлялось, так что паника на бирже возникла буквально из ниоткуда. Но это только на первый взгляд. По данным «Ведомостей», «Мечел» является одной из самых проблемных компаний в стране. В то время как другие крупные корпорации снижали долговую нагрузку или хотя бы держали ее под контролем, металлурги усиленно ее наращивали. За пять лет долг увеличился на 80 процентов, и, что самое неприятное, немалую его часть (почти миллиард долларов) нужно будет вернуть уже в этом году. Компания сейчас генерирует отрицательный денежный поток, так что взять средства на выплаты просто неоткуда.
Непосредственной причиной обвала могла стать неудача на переговорах о рефинансировании и ковенантных каникулах, в течение которых выплаты долга задерживаются. «Мечел» просил, чтобы ему их продлили до 2014 года. Согласились ли на это кредиторы, неизвестно, но определенные слухи в инвестиционные круги, видимо, просочились. Не исключено также, что у кого-то из крупных держателей акций компании мог сработать маржин-колл, после чего его позиция на рынке была закрыта. Объем сделок был более чем серьезным — через биржу 13 ноября прошли примерно 2 процента обыкновенных акций.
Другая версия была предложена в «Коммерсанте». Опрошенные изданием эксперты сочли, что падение акций стало результатом спекулятивной атаки. Подобным образом высказались и представители крупных банков, не увидевшие серьезных причин для столь резкого обвала. По мнению банкиров, обсуждение финансовых затруднений компании ведется в «положительном русле». В самой компании также обвиняют во всем спекулянтов, заявляя, что никаких негативных событий на самом деле не происходит.
Так или иначе, но Банк России, кажется, решил перестраховаться. Регулятор отказался принимать облигации «Мечела» в качестве залога, тем самым косвенно подтвердив серьезность положения дел в корпорации. Фактически это означает невозможность использовать бумаги по расценкам, близким к номиналу на рынке, и оказывает на них сильнейшее давление. Если ЦБ пошел на такой шаг, то, значит, риски действительно велики.
В самом Центробанке свое решение объясняют «комплексом причин», выявленных после проведения стресс-тестов. Результаты этих тестов не сообщаются, но подчеркивается, что облигации «Мечела» в качестве залога практически не использовались. В связи с этим реального эффекта на операции ЦБ они все равно не имели. Прокомментировать совпадение отказа от использования бумаг как залога и вчерашнего обвала на бирже представители регулятора не пожелали.
Шумиха вокруг компании Зюзина довольно быстро дошла и до высших руководящих лиц банков-кредиторов. Президент Сбербанка Герман Греф 14 ноября поспешил успокоить публику, заявив, что процесс оздоровления задолженности «Мечела» перед крупнейшим российским кредитным учреждением «идет нормально». Из чего, впрочем, следует вывод, что состояние долгов металлургов оставляет желать лучшего, раз им нужно «оздоровление».
Греф заявил, что Сбербанк реструктурировал обязательства «Мечела» и переложил большую их часть на «более здоровые» активы. Судя по всему, речь шла об угольных активах корпорации, которые, по словам главы Сбербанка, чувствуют себя лучше, чем металлургические. Интересно, что об обвале собственных акций в компании узнали именно после звонка от Грефа.
Сложившаяся ситуация вокруг «Мечела» фактически означает, что компания находится на грани банкротства. От пересечения этой грани ее удерживает лишь нежелание кредиторов топить «Мечел» окончательно. Долгов у компании так много, а активы столь дешевы, что при банкротстве значительная часть вложенных денег будет просто потеряна. Сейчас, к слову, капитализация компании составляет менее 900 миллионов долларов, тогда как до кризиса она одно время стоила 28 миллиардов долларов.
И банкиры, и сам «Мечел» сейчас оказались в цугцванге. С одной стороны, любые резкие шаги приведут к банкротству, которое никому не нужно. С другой, тянуть время до бесконечности тоже не получится. Попавший в тяжелое финансовое положение «Мечел» становится чрезвычайно уязвимым для атак — вроде той, что произошла 13 ноября (если исходить из теории о ее исключительно спекулятивном характере). Нет и возможностей существенно улучшить положение за счет внешней конъюнктуры: цены на сталь в мире невысоки, а одного угля недостаточно, чтобы заработать достаточно денег. Компания работает в убыток (10 миллиардов рублей в январе-сентябре) и попросту прожигает средства. Не будет удивительным, если она не сумеет пережить наступающую зиму.