Организация по запрещению химического оружия (ОЗХО) обратилась к частным компаниям, попросив их помочь в утилизации веществ, которые Сирия использовала для получения химоружия. На такой шаг ОЗХО была вынуждена пойти после того, как заняться его уничтожением отказались Россия, Турция, Иордания, Норвегия, Албания, Франция и Бельгия. Всего контрактникам предстоит нейтрализовать примерно 800 тонн химикатов, которые, впрочем, считаются сравнительно безопасными. Что касается самых токсичных веществ, то ими, видимо, займутся американские военные. Предположительно, США уничтожат химикаты на специальном судне в открытом море.
О том, что Сирия располагает запасами боевых отравляющих веществ, известно давно. Дамаск, не подписывавший Конвенцию о запрещении химического оружия, не распространялся по поводу того, что владеет боевыми химоружием, однако особо этого и не скрывал. Информация о том, что именно может храниться на сирийских военных складах, как правило, основывалась на разведданных. Спустя примерно год после начала войны в Сирии на захват хранилищ с химическим оружием нацелились как повстанцы, непосредственно участвовавшие в боях с правительственными силами, так и американцы, которые, правда, в новую ближневосточную войну ввязываться не спешили.
В 2012-м революционеры впервые прямо обвинили режим в применении отравляющих веществ. Вскоре после этого, в августе того же года, президент США Барак Обама заговорил о возможности нанесения по Сирии удара — однако для этого требовались доказательства применения запрещенных видов оружия. Чуть больше года ситуация оставалась неизменной: время от времени в прессу поступала информация об использовании Дамаском химических арсеналов, из Белого дома Асаду в очередной раз грозили последствиями; однако из-за того, что специалисты по химоружию в Сирию попасть не могли, все оставались при своих.
Перелом наступил после 21 августа 2013 года, когда стало известно о том, что в пригороде Дамаска Гуте применили неопознанный отравляющий газ, в результате чего (согласно более поздней информации) погибли более 1400 человек. Несмотря на нелогичность происходящего — за несколько дней до атаки разрешения на въезд в страну добились инспекторы миссии ООН по контролю над боевыми отравляющими веществами, особых сомнений в том, что в Гуте было использовано именно химоружие, не оставалось. При этом сирийские власти заявили о некой провокации, и не очень было ясно, как эту реакцию интерпретировать. Вскоре прибывшим инспекторам разрешили изучить место инцидента, хотя их выводы вряд ли могли что-то изменить — устанавливать, кто именно применил химоружие, в задачи группы не входило.
Тем не менее, в ожидании доклада миссии ООН обстановка вокруг Сирии стала накаляться. В центре внимания мировой общественности оказался Вашингтон, который, по сути, сам себя загнал в угол: Обама столько раз грозил Асаду военной кампанией в случае использования им химических арсеналов, что вариантов для отходного пути у американского президента особо не оставалось. Кульминация наступила еще до того, как эксперты-химики успели отчитаться о том, что же произошло в Сирии.
1 сентября во время интервью госсекретарь США Джон Керри заявил, что в руки американцев попали образцы крови и волос жертв предполагаемой химической атаки в Гуте. Результаты их изучения, по словам Керри, недвусмысленно свидетельствовали в пользу того, что в Сирии был применен отравляющий газ зарин. Вашингтон не сомневался, что его использовал Асад — в отличие от Москвы, которая посчитала выводы американцев неубедительными.
Обама решил обратиться за поддержкой к Конгрессу, который должен был решить — наносить по Сирии удар или нет. Однако еще до того, как законодатели успели собраться, Керри объяснил условия, при которых можно предотвратить войну: по его словам, Асад может спасти себя и свою страну, если в ближайшее время откажется от химических арсеналов. Впрочем, позже выяснилось, что госсекретарь имел в виду совсем не это — его слова якобы были не ультимативным предложением Дамаску отдать оружие, а всего лишь риторическими рассуждениями. Дескать, на самом деле США ни секунду не сомневались в том, что Асад ни за что не откажется от своих арсеналов, иначе он непременно сделал бы это уже давно.
Запутанной ситуацией успела воспользоваться Москва: еще до того, как Керри уточнил свою позицию, министр иностранных дел России Сергей Лавров предложил Дамаску передать боевые отравляющие вещества и их компоненты международному сообществу. Положительный ответ со стороны Дамаска последовал почти мгновенно, и хотя в Вашингтоне продолжали настаивать, что от планов удара по Сирии Белый дом отказываться не собирается, всерьез эти угрозы уже мало кто воспринимал. Тем более что по просьбе Обамы Конгресс отложил голосование по поводу возможной военной кампании на неопределенный срок.
16 сентября инспекторы ООН наконец представили доклад об инциденте в Гуте. В нем подтверждалась информация о применении зарина, притом что к тому времени отчет химиков по-настоящему уже мало кого интересовал. Во-первых, с учетом выводов американских ученых по поводу зарина, ничего нового в документе ООН не оказалось. Во-вторых, как и предполагалось, виновника атаки не установили, поскольку такой задачи не стояло. Ну и в-третьих, куда более важным в мире сочли соглашение между Москвой и Вашингтоном, которые договорились совместно контролировать утилизацию сирийского химоружия. Кроме того Дамаск, клятвенно пообещавший выполнить выдвинутые требования, подписал Конвенцию о запрещении химического оружия.
Утилизацией сирийских химических арсеналов в итоге занялась Организация по запрещению химического оружия. Ее специалисты отправились в страну в самом начале октября 2013 года. В первую очередь уничтожению подлежали не сами отравляющие вещества и компоненты оружия, а средства их доставки, хранения и производства. К 1 ноября полностью ликвидировали средства хранения и производства. Средства доставки удалось утилизировать только на 60 процентов к середине ноября; ожидается, что их полностью уничтожат к январю 2014-го.
Между тем еще в конце октября стало ясно, что ОЗХО в Сирии столкнулась с серьезными сложностями. Еще только на стадии подготовки к утилизации арсенала в организации поняли, что уничтожить опасные вещества в самой Сирии не удастся. Поисками страны, которая согласилась бы принять химикаты на своей территории, занялись США. Вашингтон раз за разом терпел неудачи. Первой отказала Москва, которая пообещала частично оплатить утилизацию, но ввозить сами вещества в Россию не согласилась. Затем американцам отказали соседи Сирии — Турция и Иордания; их власти, по мнению экспертов, не захотели провоцировать волнения среди своих граждан.
Следующей о неготовности принять у себя химические арсеналы заявила Норвегия, которую называли чуть ли не единственным оставшимся государством, способным справиться с поставленной перед ОЗХО задачей. По словам представителей норвежских властей, у Осло не хватало времени на подготовку к столь сложному процессу. Связываться с сирийским оружием, по некоторым данным, отказались и Франция с Бельгией.
Наконец, Вашингтону отказала Албания — одна из трех стран в мире, которым удалось выполнить план по полному уничтожению хранившегося в пределах их границ химического оружия (другие две страны — Индия и, предположительно, Южная Корея). Тирана отказалась объяснять причины отказа, отметив лишь, что страна «не располагает нужными возможностями». По мнению экспертов, нежелание связываться с химикатами было вызвано негативным опытом в прошлом, когда Албании пришлось в срочном порядке ликвидировать последствия утечек, произошедших во время утилизации американцами старых запасов химоружия.
20 ноября на сайте ОЗХО появился документ, в котором организация объявила о сборе заявок от частных компаний на утилизацию хранящихся в Сирии химикатов. Как следует из документа (.pdf), речь идет примерно о 800 тоннах «опасных и неопасных органических и неорганических химических веществ», а также о контейнерах, в которых они хранятся. Крайний срок подачи заявок — 29 ноября 2013 года.
Комментируя предложение, в организации пояснили, что речь идет лишь о тех веществах, утилизация которых не требует особых технологий и может быть осуществлена в стандартных условиях. Эксперты, просмотревшие список, подтвердили, что там фигурируют относительно безопасные вещества. Более того, в соответствии с документом, из 18 перечисленных в нем химикатов лишь четыре (триметилфосфит, диметилфосфит, треххлористый фосфор и хлорокись фосфора) присутствуют в Конвенции о запрещении химического оружия (подробнее о Конвенции «Лента.ру» писала в апреле 2013 года). Все четыре включены в список веществ, которые достаточно широко используются в гражданской сфере. Однако ОЗХО контролирует их производство, поскольку эти химикаты являются прекурсорами различных типов химоружия.
Впрочем, с привлечением частников специалистам из ОЗХО все свои проблемы решить не удастся. По неофициальным данным, из Сирии предстоит вывезти около 1300 тонн химикатов, среди них могут присутствовать такие опасные агенты, как зарин и иприт (горчичный газ). Насчет зарина существуют разногласия — по некоторой информации, в готовом виде этим газом Дамаск не располагает.
Так или иначе, учитывая, что за утилизацию химоружия и его компонентов не рискнула взяться ни одна страна, в организации обсуждают планы по его уничтожению в открытом море — либо на борту большого судна, либо на стационарной платформе. Предполагается, что ОЗХО непосредственно будет контролировать весь процесс, проследив, чтобы продукты утилизации не попали в воды Мирового океана, а были доставлены обратно на сушу для окончательной переработки. Осуществление предложенной схемы Вашингтон, скорее всего, поручит своим же военным, которые как раз недавно разработали мобильный комплекс по утилизации боевых отравляющих веществ и их прекурсоров. Правда, США, по данным The Independent, все еще не теряют надежды найти более надежную площадку для уничтожения химикатов. Среди возможных кандидатов на ввоз химоружия — Великобритания, Германия и Италия.
Времени для переговоров и принятия решения у Штатов остается не так уж много: по плану ОЗХО, вывезти наиболее опасные вещества из Сирии предстоит не позже конца декабря, с тем чтобы завершить процесс утилизации к апрелю 2014-го. При этом, по всей видимости, самая непростая задача — не сам процесс уничтожения химоружия, а его доставка в сирийский порт в условиях непрекращающейся войны.