Процесс по громкому делу о массовых беспорядках на митинге 6 мая перешел в новую стадию: сторона обвинения закончила предъявлять свои доказательства, настала очередь свидетелей защиты. Сегодня в Никулинском суде Москвы были допрошены два первых свидетеля: оппозиционный политик и председатель незарегистрированной партии «Народный Альянс» Алексей Навальный и один из организаторов «Марша миллионов» 6 мая 2012 года Сергей Давидис.
В небольшой толпе перед входом в зал суда обсуждают события на Украине. «А здорово они там на Майдане бьются», ― завидует блондинка в белом свитере. «Умеют, однако. Не то, что мы», ― отвечает ей полноватый брюнет. «Отойдите в сторону, пропустите подсудимых», ― командует пристав. Журналисты и группа поддержки послушно жмутся к стенам, по коридору проводят фигурантов «Болотного дела»: первым идет Степан Зимин, за ним ― Денис Луцкевич, высматривающий в толпе родственников. Цепочку замыкает Сергей Кривов, неделю назад прекративший голодовку. Всего перед судом предстали 12 обвиняемых в участии в массовых беспорядках и применении насилия к представителям правоохранительных органов.
Перед началом судебного заседания общественный защитник Сергей Шаров-Делоне, представляющий интересы подсудимого Андрея Барабанова, просит людей в зале встать и почтить минутой молчания память диссидентки Натальи Горбаневской, скончавшейся в Париже в эти выходные. Вместе с отцом защитника, Вадимом Делоне, Горбаневская почти полвека назад принимала участие в сидячей демонстрации на Лобном месте ― в знак протеста против вторжения советских войск в Чехословакию. Повторно минуту молчания в память Горбаневской попросил объявить один из подсудимых, Алексей Полихович. Зал послушно встал во второй раз. В третий раз людей поднял пристав: в зал входила судья Наталья Никишина.
«Ваша честь, можно заявить ходатайство?» ― обратился к Никишиной адвокат Марии Бароновой, Сергей Бадамшин, через минуту после открытия заседания. Его подзащитную обвиняют только в призывах к массовым беспорядкам, а не в участии в них.
Никишина благосклонно кивнула, Бадамшин предложил допросить оппозиционера Алексея Навального, который ждал вызова в коридоре. Против обыкновения, Никишина легко удовлетворила ходатайство. Навальный проследовал к трибуне.
«Привет, парни», ― на ходу поздоровался Навальный с подсудимыми, сидящими в двух клетках. После того, как Навальный занял свое место, судья Никишина разъяснила ему права, делая особенный упор на фразе «Вы несете уголовную ответственность за дачу ложных показаний». Эти слова Никишина произнесла дважды.
Допрос начался стандартно:
― Свидетель, назовите ваше имя и место работы?
― Навальный Алексей Анатольевич, в настоящее время ― безработный.
По залу прокатились смешки.
Первым из адвокатов вопросы Навальному задавал Бадамшин:
― Изложите, пожалуйста, что вы делали с 14:00 до 20:00 в день митинга на Болотной площади?
― Я состоял в оргкомитете митинга и шествия, но не был формально его политическим организатором. В 14:30 я приехал в район метро «Октябрьская», где выстраивались колонны. Мне было известно, что планируется тот же маршрут следования колонн, что и на предыдущем оппозиционном митинге на Болотной площади, прошедшем 4 февраля 2012 года. Но, когда я пришел на площадь, то увидел, что выставленное оцепление не соответствует предыдущим договоренностям: если зимой людям разрешили проходить в сквер на площади, который занимает 80 процентов всей территории, то в этот раз сквер был оцеплен нарядами ОМОН и железными заграждениями. Когда мы увидели, что все изменено, то было принято спонтанное решение сесть на асфальт и ждать, пока оцепление в сквере снимут.
Навальный развернуто отвечал едва ли не полчаса: он эмоционально рассказывал, как голова колонны, в которой шли люди с транспарантами, а также «сто журналистов с камерами», уперлась в оцепление, попав в «коробочку из полиции». «Люди были сдавлены, как в час пик в вагоне метро, ― вспоминал Навальный. ― Началась дикая давка, женщинам не хватало воздуха, многие кричали от боли. Под напором толпы цепь полицейских распалась, что привело к неупорядоченной ситуации. Я решил дойти до сцены, и тут же был схвачен полицейскими».
Навальный сходу отмел предположение о драках митингующих с полицией, поскольку видел ровно противоположное: «Полицейские превентивно ударяли случайных людей, выдернутых из толпы без всякой логики, два раза палкой по голове, а потом тащили их по земле в автобус». «Мы хотели понять, где представитель мэрии и представители ГУВД, ― восстанавливал хронику событий Навальный. ― Люди скандировали “Пропускай!”, поскольку им не давали проход на площадь».
Вопреки утверждению обвинения, что митингующие готовились к прорыву оцепления и походу на Кремль, Навальный заявил, что «ничего такого теоретически не планировалось». По его воспоминаниям, Большой Каменный мост был заблокирован тройным рядом спецтехники и поливальными машинами: «Не было у нас идей двигаться в сторону Кремля, да и возможности не было. Теоретически такое возможно только с применением бульдозера, как в Киеве, но такая задача перед нами не стояла».
Часть зрителей в зале грустно вздохнула.
«Я сам не был подвергнут уголовному преследованию по событиям на митинге 6 мая, хотя в рамках этого дела у меня год с лишним назад провели обыск. Где-то свыше было принято решение арестовать случайных людей, которые ни в чем не виноваты», ― закончил отвечать Навальный и указал рукой на клетки с подсудимыми.
Сев на скамейку в зале суда, он тут же написал в свой твиттер сообщение о том, что именно Наталья Никишина оформляла ему административный арест на 15 суток после того, как его задержали на Болотной площади. «Жаль, что я только что ее узнал», ― посетовал оппозиционер.
Через несколько минут суд приступил к допросу Сергея Давидиса, одного из официальных организаторов митинга. Юрист правозащитного центра «Мемориал» и один из основателей «белоленточной» «Партии 5 декабря» был вызван защитой в суд для того, чтобы подтвердить ставшую общим местом в оппозиционной среде мысль: все события 6 мая прошлого года стали следствием сознательной провокации властей, устроившей «бутылочное горлышко» на пути шествия многотысячной колонны.
В ответ на просьбу Сергея Бадамшина вспомнить, как согласовывался с московскими властями митинг, Давидис сказал, что переговоры с мэрией шли непросто: «Первоначально мы подали заявление о проведении митинга на Манежной площади, но нам отказали. И если обычно мы легко договариваемся с мэрией о новой точке, то в этот раз Алексей Майоров, руководитель департамента региональной безопасности мэрии Москвы, сказал, что в городе будет проходить репетиция парада Победы, шествие и митинг затруднят движение транспорта. После долгих переговоров мы переиграли Манежную на Болотную площадь».
Давидис утверждал, что им была обещана вся Болотная площадь, без перекрытого сквера: «Об этом говорил заместитель главы департамента региональной безопасности мэрии Василий Олейник. Мало того, Алексей Дейниченко, заместитель начальника оперативного штаба МВД по Москве, на словах пообещал одному из организаторов, Сергею Удальцову, тот же маршрут, что и на митинге 4 февраля 2012 года. Он даже сказал, что у него есть готовая схема майского митинга, полностью соответствующая февральской. Правда, он под разными предлогами отказывался ее показывать».
В документах по делу осужденного ранее в особом порядке Михаила Косенко правозащитники видят подтверждение тому, что на руках у организаторов акции и полиции были разные схемы размещения правоохранителей на площади. ГУ МВД Москвы по запросу Следственного комитета подготовило справку, в которой указывалось, что встреча между Дейниченко и заявителями акции, Давидисом, его коллегой по движению «Солидарность» Надеждой Митюшкиной и лидером «Левого фронта» Сергеем Удальцовым, прошла 4 мая, а план обеспечения общественного порядка и безопасности с прилагающейся к нему картой размещения митинга был подготовлен уже после этой встречи, в ночь на 5 мая. Этот план предусматривал «выгородку сквера Болотной площади металлическими барьерами, размещение участников митинга обозначено только на проезжей части Болотной набережной», уточнялось в справке. Об этом оппозиционеры якобы не были оповещены.
На митинге Сергей Давидис шел в хвосте колонны «Солидарности»; о том, что на площади возник затор, ему сообщила Митюшкина, отвечавшая за установку сцены. «Она мне позвонила, сообщила, что полиция не дает проносить на сцену аппаратуру и требует все прекратить, ― заявил Давидис. ― Я пошел вперед, обогнал колонну, и увидел, как омоновцы бьют людей».
Давидис описывал пронзительные сцены: «Я видел людей в крови. Видел, как мать вцепляется в руку сына, которого тащат в автозак омоновцы. Это было по-настоящему неприятно».
―И где были все ваши прекрасные люди с их креативными транспарантами? ― неожиданно оживилась судья Никишина, во время предыдущих вопросов не проронившая ни слова. ― Куда они дели свои плакаты? Бросили?
― Некоторые бросили, потому что их было тяжело нести, ― устало произнес Давидис.
― А почему вы решили, что полицейские хотят вытеснить митингующих? Может, они хотели обеспечить людям безопасность? ― настаивала Никишина.
― Поведение омоновцев не выглядело, мягко говоря, гостеприимным, ― завершил свой рассказ Давидис.
После этого в заседании объявили получасовой перерыв, публика потянулась из зала. В коридоре опять обсуждали «Евромайдан». К выступлению готовился очередной свидетель защиты ― советский диссидент и публицист Александр Подрабинек.