Вообще-то независимости не существует. Напротив, существует бесконечная цепь зависимостей, создающая законы жизни. Именно зависимостью друг от друга обусловлены наши судьбы и судьбы стран. Фактор независимости, положенный в основу рассуждения, неизбежно превращает само рассуждение в нелепость, поскольку независимость (относительная) может быть определена только внутри формально определенных отношений. Невозможно быть независимым по отношению к хаосу.
Пятый постулат Эвклида служит лучшей иллюстрацией взаимной сопряженности: «если прямая брошена на две других прямых и в точке пересечения с ними образует углы, отличные от прямых, то это означает, что две прямые обязательно пересекутся». Так неизбежно пересекаются всеобщие интересы, жизни, амбиции, страсти. История человечества есть история взаимных зависимостей и долгов, способности сострадать и чувствовать за другого. Самыми вопиющими примерами зависимости являются категорический императив Канта и Нагорная проповедь.
Культура — это зависимость, воспитание — это набор законов и ограничений, образование — это цепочка взаимосвязанных знаний, которые по отдельности мало что значат. Когда человек или область или государство постулируют независимость, они, собственно говоря, хотят сказать нечто иное, просто слово «независимость» звучит красиво — хоть и бессмысленно. Правильнее всего было бы сказать, что они ищут новый принцип зависимости, который свяжет их с миром и соседями. Но до разумной формулировки доходит редко. Как правило, обретение независимости оборачивается хулиганством или террором. Третий рейх становится независимым от правил мира, а Пугачев от закона, но это не сулит ничего хорошего ни миру, ни Рейху, ни Пугачеву.
Когда мир распадается на части, слово «независимость» приобретает невероятную популярность. Борьба за самовыражение становится доминантной — по отношению к вере, состраданию, милосердию и знаниям. Собственно говоря, торжество авангардного искусства в современном мире уже обозначило сегодняшний день: самовыражение стало важнее всего; а что уж там выражается — совершенно не важно. Мир так долго декларировал права и самовыражение как главную ценность существования, что слово «независимость» обрело магический смысл, превосходящий его рабочее значение. Сегодняшняя борьба за независимость от мира — ничего хорошего миру не обещает.
Юго-Восток Украины борется за независимость от Украины. Донецкая республика борется за независимость от Юго-Восточной Украины. Украина борется за независимость от России. Россия возглавляет борьбу за независимость от Соединенных Штатов Америки. Каждый из борцов убежден, что именно его понимание независимости — истинно. И если Россия имеет право на автономию от американского диктата, то Украина точь-в-точь так же — на автономию от российского. А Донецк тогда имеет право на автономию от Украины. Это называется: передел мира; решает все отнюдь не желание свободы — но сила оружия. Старинное дипломатическое выражение «Если делима Канада, то делим и Квебек» распространяется на весь мир, достаточно принять логику самоопределения как формообразующую.
Независимости нет в природе, ее не существует; это выдумка. Существует переход из одной системы отношений в другую, замена одной зависимости на другую. То, что мир ищет новую систему зависимостей — очевидно; очевидно и то, что в мире нет ни единого проекта такой новой системы. Нет ни единой программы новой системы отношений. Те программы, которые предъявляют националистические постулаты независимости — устаревшие, воскрешающие былые обиды и амбиции. Эти ретро-программы можно положить в основу ретро-империй, так иногда делали. Но чтобы создать систему взаимоотношений в мире, нужна новая программа, новая теория, описывающая современное общество. А ее нет. До тех пор, пока она не появится, всякий шаг от системы к независимости — есть шаг к хаосу, то есть к войне.