Отношения Москвы и Вашингтона переживают тяжелейший кризис за всю постсоветскую историю. США уже ввели против России ряд санкций и грозят новыми. Однако это не значит, что мир оказался на пороге новой холодной войны. Такое мнение в разговоре с «Лентой.ру» высказал Заведующий сектором внешней и внутренней политики США ИМЭМО РАН, доктор политических наук Федор Войтоловский.
«Лента.ру»: Федор Генрихович, российско-американские отношения сегодня находятся в кризисе. Это очевидно. Но насколько корректно называть происходящее новой холодной войной?
Войтоловский: Нет, это абсолютно некорректно! Для холодной войны нужны особые международно-политические условия, которые сегодня отсутствуют. Во времена существования биполярной системы США и СССР представляли две конкурирующие идеологии, две различные модели организации общества и экономических систем. Сегодня ничего подобного нет. Что касается экономики, то американская по всем показателям в разы превосходит российскую. Точно так же и военный потенциал Соединенных Штатов, за исключением его ракетно-ядерной составляющей, значительно мощнее отечественного. То есть за исключением относительного равенства ядерных потенциалов, которые были и остаются гарантией стратегической стабильности, Россия отстает от США во многих видах вооружений и военной техники.
Если это не новая холодная война, то что тогда?
То, что происходит сейчас, правильнее называть глубоким и острым кризисом отношений. Причем это самый тяжелый кризис за всю постсоветскую историю. Ни удар по Югославии в 1999 году, ни российско-грузинский конфликт в 2008 году такого охлаждения отношений между Москвой и Вашингтоном не вызывали. Нервы сегодня у всех очень напряжены, а градус политической риторики крайне высок.
Вы говорите, что идеологических разногласий нет. Чем же тогда вызван этот кризис?
Конфликт обусловлен тем, что американское руководство и значительная часть элиты полагали, будто система международных отношений, сложившаяся после окончания холодной войны, это навсегда. То есть правила игры зафиксированы окончательно и бесповоротно. Иначе говоря, предполагалось, что Москва не будет проявлять значительных внешнеполитических амбиций. Россия же уже давно давала понять, что ее существующая структура миропорядка и место в ней не устраивают. При этом она все же готова была играть по правилам, но лишь до тех пор, пока американцы не затрагивают ее ключевые сферы интересов. Такой красной чертой, которую нельзя пересекать, Россия считает попытки Запада распространить свое влияние на постсоветское пространство.
Именно это и произошло на Украине…
Да. Хотя у украинского кризиса есть объективные внутренние причины, важную роль в его разрастании сыграло участие внешних игроков: Соединенные Штаты и их союзники поддержали изменение баланса сил, существовавшего в этой стране. Причем в большей степени в этом был заинтересован даже не Вашингтон, а отдельные страны Евросоюза.
А зачем им это было нужно?
Украина – это государство с населением в 45 миллионов человек. Это страна с развитой, хотя и устаревшей, промышленной инфраструктурой. В перспективе Украина может стать очень интересной инвестиционной площадкой для американских и европейских компаний.
Вы не упомянули газотранспортную систему…
Да, конечно, это тоже важный момент. Но тут надо четко понимать о чем идет речь. Существует мнение, будто кризис на Украине был раздут с подачи энергетических компаний США. Дескать, благодаря дестабилизации ситуации в этом регионе, они рассчитывали продвинуть американский сжиженный природный газ (СПГ) на европейский рынок. Это не так. Дело в том, что вся их инфраструктура для поставок СПГ ориентирована на работу с азиатскими рынками. На то, чтобы ее адаптировать к поставкам в ЕС потребуется, минимум, пять-семь лет. При этом у США нет сейчас нужного количества газовозов для транспортировки СПГ к берегам Европы. А в самом Евросоюзе недостаточно развита инфраструктура для приема этого газа. И это не говоря о том, что США в ближайшие годы не могут обеспечить ЕС таким же количеством газа, что и Россия.
Соединенные Штаты уже ввели ряд санкций против России. И грозят новыми. Что конкретно Вашингтон может еще предпринять, чтобы надавить на Москву?
Вариантов много. Это могут быть санкции против российских банков и компаний. Возможно сворачивание научно-технического сотрудничества. И новые списки персональных санкций. Вводить санкции против целых секторов российской экономики Вашингтону не выгодно. В условиях глобализации этот удар бумерангом вернется США и их союзникам. Пострадают американские инвесторы и компании, работающие на российском рынке.
Еще один нюанс: эффекта проще добиться не самими санкциями, а угрозой их применения. Экономический же эффект от введенных санкций наступает лишь спустя довольно долгое время. Вводить на продолжительный срок санкционный режим против такой большой страны, как Россия, которая к тому же является важным поставщиком углеводородов и другого сырья, невыгодно никому.
Россия и США успешно сотрудничали на ближневосточном направлении. Примером может служить их взаимодействие в Афганистане. Продолжится ли оно в условиях кризиса?
Тут можно упомянуть не только Афганистан, но и Иран, и Сирию. Да и вообще одним Ближним Востоком дело не ограничивается. Россия и США плотно сотрудничают в вопросах нераспространения оружия массового уничтожения, противодействия международному терроризму, обеспечения безопасности морских перевозок. Сюда же можно добавить сотрудничество в атомной сфере и космосе. Причем, что касается двух последних упомянутых мною областей, то тут ограничения уже были введены. И они вызвали недовольство у американских компаний и ученых, сотрудничающих с российскими коллегами. То есть как и в случае с экономическими санкциями, страдают обе стороны.
Стоит еще добавить, что ухудшение отношений России и США играет на руку стране, которую в Вашингтоне многие считают стратегическим конкурентом в наиболее важном на сегодня Азиатско-Тихоокеанском регионе, – Китаю. Обама давно анонсировал тихоокеанский разворот. Теперь же ему приходится отчасти отвлечься от реализации этого плана. КНР же это дает, во-первых, отсрочку активизации военно-политического давления со стороны Соединенных Штатов, во-вторых, теперь прокитайский вектор российской политики неизбежно усилится. А это уже сулит Пекину целый ряд выгод, в частности заключение нескольких контрактов, договориться о которых не удавалось очень долго.
Неужели в США этого не понимают?
Часть экспертов открыто говорят о том, что, ухудшая отношения с Россией, нормализовать ситуацию на Украине не удастся. Но конфронтационная риторика администрации Обамы во многом обусловлена внутренними факторами. Оппоненты Обамы часто критикуют его за недостаточную решительность. Ответом этим критикам становятся угрозы, адресуемые Москве.
Но надо сказать, что к большей жесткости призывают не все республиканцы. Наиболее прагматичная часть членов этой партии настроена более конструктивно, чем администрация Обамы. Я не удивлюсь, если со временем республиканцы перехватят инициативу в этом вопросе и станут инициаторами нормализации отношений двух стран.
Насколько объективно американская пресса описывает события на Украине?
К сожалению, если речь идет не о специализированных изданиях, а о популярных СМИ, то мы увидим, что в них господствуют штампы времен холодной войны. Ситуация на Украине описывается крайне упрощенно и однобоко, все нюансы игнорируются. Зачастую это не информация, а пропаганда.
Правда, американского обывателя происходящее на Украине слабо волнует. Простые граждане США вообще мало интересуются внешней политикой. Для них сейчас гораздо важнее выборы в Конгресс, проблемы затеянной Обамой реформы здравоохранения и другие социальные вопросы. Даже судьба похищенных в Нигерии школьниц волнует американцев больше, чем украинский кризис.