Намоленной иконе русского панка Егору Летову 10 сентября могло бы исполниться 50 лет. Круглая дата была бы прямым противоречием всему, что он в своей жизни написал, сказал и спел. Еще в начале девяностых, когда он на пару лет пропал из виду, в тусовке ходили слухи о его смерти, и, конечно, неестественной. «Голодные панки уходят рядами по битым бутылкам в оплаченный рай» — пел Летов, и от него ждали судьбы Джима Моррисона, Сида Вишеса и Иэна Кёртиса. Летов вернулся, но юбилея не случилось. Уже шесть лет Егора нет в живых.
Странно слушать молодых фанатов «Гражданской обороны», перечисляющих номерные альбомы группы с выходными данными на CD или виниле и выпустившие их лейблы. Для более старшего поколения его песни вырезаны по живому, а творчество не укладывается в общие понятия музыкальной индустрии.
Первую группу Летов собрал в 1982 году. До этого, как он сам говорил, он собирал информацию: смотрел, читал, слушал... Его старший брат Сергей Летов уже тогда был известным джазовым саксофонистом и всячески расширял сознание и музыкальный кругозор Егора. Важным для творчества Летова стал и личный опыт. В 13 лет он пережил клиническую смерть и впоследствии часто находился в пограничных состояниях, экспериментируя с духовными практиками и психотропными веществами.
В какой-то момент количество «информации» достигло предела, перешло в качество и вырвалось вовне, разрывая в клочья окружающий мир. Егор бешено несся вперед, не оставляя камня на камне от окружавшей его реальности. Взяв на вооружение панковский творческий метод, он ожесточенно набросился на советские символы и святыни: на Ленина, Великий Октябрь, КПСС, красное знамя... Он отчаянно нарывался на неприятности и получал их в достатке — приводы в милицию, беседы в КГБ, психбольница, изоляция от омского музыкального сообщества. С 1987 по 1989-й Летов в одиночку на бытовую технику записывал по три альбома «Гражданской обороны» в год, занимался сайд-проектами, бродяжничал и выступал с квартирниками по всей стране.
Политические песни Г.О. соперничали в правдивости с журналом «Огонек» времен Гласности и были сдобрены панковским драйвом и расширенным словарем. Однако не политика была отличительной чертой летовских песен, а их мощная черная энергия, сжавшая миры Босха, Кафки и всех антиутопий во всесокрушающий кулак, крушащий все, что встречалось ему на пути. Это были песни разрушения, бунт против мира вообще. Суицид, о котором пела Г.О., был направлен вовне, «веселую гранату разрывало изнутри».
В 1990 году, осознав свой успех и опасаясь коммерциализации, Летов распускает «Гражданскую оборону». Разрушительное начало уступает место исследовательскому. До 1993 года он занят тем, что сам называет «метафизическими поисками». Отправной точкой этого движения был альбом «Прыг-скок», заглавная песня которого родилась в результате шаманского опыта, а в конце появился двойник «Сто лет одиночества», пожалуй, лучшая работа Летова.
Из странствий по эмпиреям Егора на время вернули события октября 1993 года. Именно тогда он после долгого перерыва вернулся на сцену и здорово удивил большую часть фанатов, явившись в красно-коричневых цветах, рука об руку с Лимоновым и Дугиным. Две пластинки возрожденной «Гражданской обороны» той поры, вышедшие одновременно, ненадолго напомнили о «политическом» Летове конца 1980-х, правда звучание их толсто намекало на то, что реальные интересы Егора лежат уже далеко по ту сторону дверей восприятия.
В политической борьбе Летов довольно быстро разочаровался и стал все глубже погружаться в собственное подсознание. В последние годы он играл массу концертов, переиздал весь свой архив и даже зазвучал на радио, однако было видно, что он делает это как бы машинально, как будто и не участвует во всем этом. Признав, что человек бессилен перед эволюционными законами, не имеющими никакого отношения к человеку, Летов все меньше интересовался внешним миром. Последние его альбомы и пересведенные старые вещи зазвучали холодно и отстраненно. Как знать, для людей ли он тогда играл?