На этой неделе неутомимый Вуди Аллен начинает своим новым фильмом осенний сезон качественного кино, лучшее из которого получит зимой номинации на «Оскар», а российские кинематографисты приступают к выпуску картин, награжденных на «Кинотавре». Конечно, это не значит, что в кинотеатрах идут одни шедевры.
Вуди Аллену в следующем году будет 80, а он ровно выдает по фильму в год, причем несколько последних выпустил в американский прокат летом, когда считается, что все ходят на блокбастеры. Эта стратегия контрпрограмминга привела к тому, что взрослая преданная аудитория Аллена, за неимением лучшего, обходит кинозалы со взрывами и спецэффектами и приносит любимому режиссеру кучу денег, часть которых тут же идет на съемки следующего фильма.
Нельзя сказать, что в «Магии лунного света» есть что-то, чего мы у Аллена не видели раньше. Тема спиритуализма и фокусов возникала во многих его фильмах, от «Элис» (1990) до «Проклятия нефритового скорпиона» (2001), а в любви к 1920-м годам он признавался, например, в «Пулях над Бродвеем» ровно 20 лет назад. Сюжет — известный лондонский иллюзионист Стенли (Колин Ферт) едет на юг Франции погостить у тетушки и заодно вывести на чистую воду гастролирующую на Ривьере шарлатанку-медиума Софи (Эмма Стоун) — как будто позаимствован у Оскара Уайльда. Но если в своем прошлом фильме «Жасмин» режиссер практически пересказал один в один «Трамвай Желание» Теннесси Уильямса, то тут он явно вдохновился эпизодом из жизни Гарри Гудини, который тоже любил в конце 1920-х кошмарить медиумный бизнес. Но диалоги остроумны, актеры прекрасны, и Аллен в отличной форме, выступая в своем почтенном возрасте наследником Бернарда Шоу в индустрии, где качество текстов приближается, в среднем, к уровню команд на спортивных соревнованиях.
Можно констатировать, что за четверть века, прошедших после развала СССР, славянские злодеи в Голливуде никак не прогрессировали — это по-прежнему мрачные мафиози с фамилиями вроде Пушкин (в российском прокате — Пушкевич) и татуировками на русском «Тронь меня, и попрощаешься с жизнью»). С этим олицетворением современного зла, которое только и умеет что торговать оружием и девочками, сражается главная чернокожая звезда Америки Дензел Вашингтон, несший добро людям, когда Уилл Смит еще пешком под стол ходил.
Герой Вашингтона — практически святой. Он правильно питается (никакого глютена и десертов) и любит сидеть в кафе с чаем и книжкой, потому что обещал покойной жене, что догонит ее и прочтет сто книг (и, видимо, на этом остановится). Режиссер Антуан Фукуа, за роль в фильме которого «Тренировочный день» Вашингтон получил 12 лет назад второй «Оскар», снимает свою звезду как неуязвимую машину для наказания плохих ребят так топорно и прямолинейно, что кажется, будто самому Дензелу все это скучно — за такое «Оскары» не дают, это фильм для денег, а не для наград.
С самого начала этого фильма ужасов о жутковатой кукле, похожего на все фильмы ужасов, снятые до него, ждешь, что зло все-таки победит и дух участницы сатанистской секты, вселившийся в игрушку, все-таки порешит героев — супружескую пару в ожидании пополнения, настолько глупую, что они не догадываются избавиться от этого уродства, даже когда уже самые спокойные зрители топают ногами и кричат в экран: «Выбросьте эту дрянь, идиоты!» В какой-то момент муж все-таки относит ее на помойку, но кукла снова оказывается уже в их новом доме, и никто не удивляется и не бьет тревогу — поохали, мол, чудеса, и все. К сожалению, режиссер Джон Леонетти, когда-то снявший в качестве оператора «Маску» и «Царя скорпионов», и сценарист Гари Доберман пошли по самому исхоженному пути — пошумев и показав на секунду лик демона, кукла проиграла битву за души героев, взяв взамен другую (чью именно, начинаешь догадываться примерно за полчаса до финала).
За прошедшие после трилогии «Властелин колец» десять лет Илайджа Вуд сделал все, чтобы погубить свою карьеру, но этот фильм, где он играет самого преданного фаната актрисы Джилл Годдард (порнозвезда Саша Грей) и редактора ее сайта (это совсем смешно, если учесть, что «парню» уже 35), — последняя ступень вниз, в царство фильмов класса «Б». Вуд привычно таращит глаза, потому что выигранный ужин с любимой актрисой отменен, взамен он становится невольным свидетелем ее похищения и спешит на помощь. Если вам кто-нибудь скажет, что это кино — документ нашего времени интернет-подглядывания в вуайеристской традиции Брайана Де Пальмы и через него — Хичкока, не верьте. Это просто плохой фильм, Саша Грей должна его посмотреть и вернуться к основной профессии, в которой у нее все прекрасно получается.
Сын документалиста и продюсера Ивана Твердовского (тоже Иван) снял фильм на тему, из-за которой пару лет назад ломали копья после выхода «Антон тут рядом» и сериалов Валерии Гай Германики. Это в хорошем смысле российский артхаус, совершенно не пригодный для развлечения в пятничный вечер в мультиплексе, но при правильном маркетинге способный вызвать дискуссию уровня той, что была тридцать лет назад после выхода «Чучела» Ролана Быкова. Судя по фильму Твердовского, получившего заслуженный приз последнего «Кинотавра» за лучший дебют, за эти тридцать лет ничего не изменилось. По сюжету, в классе «Е» для физически и умственно отсталых детей вспыхивает скандал после того, как у школьницы в инвалидной коляске начинается роман с одноклассником. 23-летний Твердовский не оставляет сомнений в том, кого он обвиняет во всех бедах и грехах общества: как и Быков тридцать лет назад, во всем виноват поганый совок и его гарпии — закомплексованные озлобленные училки и мамаши.
Если вы вдруг спрашивали себя (хотя скорее всего нет, но мало ли), а куда делся Орландо Блум и почему он не стал звездой уровня Джонни Деппа, то вот и ответ: он играет вместе с обладателем «Оскара» Форестом Уайтекером в фильме автора оригинального французского «Энтони Циммера», позже испоганенного в Голливуде под названием «Турист». Режиссер Жером Салль снял неброский, но добротный детективный боевик о двух копах, белом и черном, которые разбираются с распространением нового наркотика в ЮАР времен апартеида. Спорим, что через пару лет Голливуд сделает ремейк с Джонни Деппом и Дензелом Вашингтоном.