Сейчас уже никто не вспомнит, почему повздорили мэр Лужков и президент Медведев. Да так, что федеральным каналам пришлось срочно ваять разоблачительные фильмы с названиями вроде «Дело в кепке». И на голубом глазу рассказывать широкому зрителю, что в Москве, например, — коррупция. Что в Москве — Батурина. Что в Москве — культ личности мэра. Что выселение людей из Южного Бутова — это плохо, а вырубка Химкинского леса — еще хуже. Счет за 18 лет правления Юрия Лужкова в Москве был наспех составлен по объективкам силовиков и докладам оппозиции, в ответ на которые в лужковской столице, как многие помнят, моментально следовали иски «за честь и достоинство» с заведомо предсказуемым результатом.
Факт остается фактом: в сентябре 2010 года, как рассказал сам Юрий Лужков в интервью «Радио Свобода», ему было предложено написать заявление об отставке по собственному желанию. «Я говорю: "Не понимаю причин. Почему вдруг такая спешка?" — вспоминает Лужков о разговоре с Сергеем Нарышкиным, в ту пору возглавлявшим администрацию президента. — "Ну, вы понимаете, начинается предвыборная работа и так далее, и нам это важно". Говорю: "А если я не соглашусь с этим?" — "Решение принято, — сказал мне Нарышкин мягким голосом, отводя глаза в сторону, — и я вам чисто по-человечески рекомендую не возникать". Я говорю: "Ну, вы знаете, это не для меня. Я хозяйственник, я должен всегда понимать причины"». В результате Лужков направил в Кремль письмо, где сравнил происходящее со сталинскими временами: «У нас в стране страх высказывать свое мнение существует с 1937 года. Если руководство своими высказываниями только поддерживает этот страх, легко перейти к ситуации, когда у нас есть только один руководитель, слова которого ложатся в граните». Намек на реплику Дмитрия Медведева не остался незамеченным: прямо в ходе визита в Китай президент подписал указ, отправляющий Юрия Лужкова в отставку, а годы его правления — в историю.
Что можно вспомнить из этой истории сейчас, через четыре года — не сходя с места, вразбивку? Кепка, конечно. «Москва, звонят колокола». Третье кольцо и МКАД. Именная архитектура — смесь квазирусского с псевдомодерном. Пчелы, разумеется, — и уже полулегендарная история о том, как в дни столичного смога летом 2010 года мэр долго не возвращался в задыхающийся город из заграничного отпуска, зато в соседней Калужской области позаботились об эвакуации пасеки Лужкова.
Кто чуть более увяз в политическом процессе, понятно, не забудет и о том, что Лужков был одним из руководителей избирательного блока «Отечества — вся Россия» (ОВР), имевшего все шансы прийти к власти в России на рубеже тысячелетий. И о помощи Москвы Севастополю — постоянной помощи: оборудование, машины для городского хозяйства, строительство. Ну и про общую политическую живость мэра, всегда дававшего понять, что он — несколько больше чем глава региона, пусть и особого.
После отставки, однако, выяснилось, что никакого «коллективного Лужкова» за без малого два десятка лет не сложилось. Владимир Ресин, Петр Бирюков, многочисленные московские чиновники более скромного ранга без проблем нашли себя в новой столичной власти. Жалоб тех, кто покинул кабинеты на Тверской, 13 и в префектурах за последние четыре года, также не слышно — видимо, работа в структурах мэрии помогла должным образом освоиться в мире за их пределами.
Столичные силовики, с которыми Лужков свел приятельские отношения, постепенно отпали от должностей в Москве еще в канун десятых годов. Показательнее всего, пожалуй, пример главы ГУВД Москвы Владимира Пронина, в апреле 2009 года ушедшего в отставку после того, как майор милиции Евсюков устроил стрельбу в супермаркете, убив двоих и ранив семерых человек. Зато 2010 год, принесший Лужкову опалу, стал для генерал-полковника Пронина весьма удачным: он получил кресло вице-президента «Олимпстроя», где и пребывает по сей день, — не будучи ничем обязанным бывшему мэру.
С активами, за которыми стояла семья Юрия Лужкова, в целом обошлись по-божески. Компанию «Интеко» Елены Батуриной присоединил к своим структурам Микаил Шишханов, председатель правления Бинбанка — как уверяют, цена устроила обе стороны и не слишком опиралась на крупные долги «Интеко» по кредитам. В июле нынешнего года московский арбитраж завершил дело, инициированное президентом Медведевым, — по 16 гектарам так называемых «посольских земель», оспариваемым батуринской ТД «Сетуньской» и государством — в пользу Батуриной. Ну и по делу «Банка Москвы» — после многомиллиардной санации нашедшего приют под крылом государственного ВТБ — никто больше не вызывает для следственных действий ни Юрия Лужкова, ни его супругу. И вообще период их активных взаимоотношений с правоохранительными органами, кажется, подошел к концу.
Говорят, кстати, что, перестав подписывать показания, бывший столичный градоначальник не бросил писать стихи. За год с небольшим до отставки, в июле 2009 года, на праздновании трехсотлетия Полтавской битвы Юрий Лужков поделился собственным стихотворным произведением: «Сегодня новые Мазепы / Стремятся правду исказить, / Меж Украиной и Россией / Вражду разжечь и распалить. <…> Одумайся, Мазепа новый, / Перекрестись на купола! / Не начинай творить ты снова / Былые черные дела!»
Особенно актуальным сегодня следует признать финал: «Нe сдeлать два наpода бpатских / Вpагами — нeт и никогда / Нe быть тому в сeмьe славянской, / Так сгинь, злодeйская мeчта!» Нынешние события наверняка пополнили поэтический портфель Юрия Михайловича, хотя характер его нынешних занятий требует все больше времени.
«Владелец фермерского хозяйства», — таков новый статус бывшего мэра Москвы, если судить по не столь редким интервью. Известны как минимум две точки приложения сельскохозяйственных талантов Юрия Михайловича. Первая — довольно давняя: Калужская область, где расположены те самые ульи, печально прославившиеся летом-2010. Собственность в регионе, соседствующем с Москвой, Лужков декларировал еще в бытность мэром: домик чуть более шестидесяти «квадратов» и 113 га земли, разбитых на четыре участка. Весной же текущего года он прикупил у структур Елены Батуриной еще землицы. Цель — создание полигона для испытаний инноваций в растениеводстве и пчеловодстве. Отметим, что еще в бытность Юрия Михайловича градоначальником на предприятии правительства Москвы «Мосмедыньагропром» в той же Калужской области, по уверению Forbes, практиковались опыты по превращению навоза в электроэнергию, а также эксперименты с сортом кукурузы, выведенным все тем же неутомимым Ю.М.
Второй фермерский адрес менее на слуху — хотя, судя по всему, запасной аэродром на западе России готовился далеко не вчера. «Мы должны добиться того, чтобы область, расположенная рядом с Польшей, Германией, не отставала в своем развитии от Европы», — говорил Юрий Лужков в 2006 году, приехав в Калининград. «Поднимать ее надо не ради показухи, не для рекламы, а потому, что это визитная карточка России». Подъемом российского эксклава бывший мэр занялся по трем направлениям, объединенным в агрокомплекс «Веедерн»: овцеводство, пшеница, племенные лошади.
В начале сентября первая партия так называемой романовской баранины — общим счетом в триста голов — поступила на прилавки региона в качестве ответа отечественного производителя на войну санкций и антисанкций. Дальше, обещает фермер Лужков, будет больше: «В Великую Отечественную войну романовские овцы спасли от холодов нашу армию. Тулупы на наших солдатах и командирах были именно из романовской овцы. И я сейчас развожу эту потрясающую породу». В пшеничном деле Юрий Михайлович стремится к 80 центнерам с гектара, а в коневодстве — к тому, чтобы ганноверская, голштинская и тракененская породы, ценимые у европейских спортсменов и богатых людей всего мира, стали еще одним символом «янтарного края». Во всяком случае, чистую прибыль — почти в восемь миллионов рублей — агрокомплекс показал уже в 2012 году.
Аграрий Лужков в страду работает сам, в том числе на тракторе. Сотня сотрудников «Веедерна» хозяином и довольствием удовлетворены, текучки нет. Постоянных локаций, помимо Москвы (редко), у семейства Лужковых-Батуриных — еще две: высокогорье Австрии, где у семьи имеется шале, и Лондон — место обучения дочерей. Чего еще желать 78-летнему отставному государственному деятелю, кроме урожаев, окотов и ожереба?
Стоит заметить, что «крепкое хозяйствование» в области животноводства Юрию Михайловичу удается лучше, чем в управлении мегаполисом. Если сразу после отставки много говорилось о том, что Лужкову нет достойной замены, то сейчас, по прошествии четырех лет, можно сказать, что все-таки нашлась. К Собянину и его команде можно высказывать много претензий, но факт остается фактом — транспортная инфраструктура Москвы развивается гораздо быстрее, чем при Лужкове. С варварской застройкой исторического центра фактически покончено. Да и вообще город стал гораздо более европейским. И про Лужкова уже никто не вспоминает.
Главный вывод с дистанции в четыре года, пожалуй, таков: при отсутствии лояльности вышестоящим в любой конфигурации — ключевое слово «любой» — даже столь мощных и в известной степени самостоятельных игроков ждет показательная отставка с формулировкой, не предусматривающей обратной дороги во власть. Лужков стал первым, утратившим президентское доверие в десятых годах. Самым влиятельным — но далеко не последним. И, положа руку на сердце — куда более везучим, чем губернаторы, в последнее время пошедшие по его пути.