Глава Секретной службы США Джулия Пирсон покинула свой пост. Поводом для этого стал инцидент с проникновением в Белый дом вооруженного человека. Им оказался страдающий посттравматическим синдромом военный, уверенный, что правительство его преследует. Это далеко не первый случай, когда душевнобольной пытается убить президента, полагая, что тот является первопричиной всех его проблем. «Лента.ру» вспомнила несколько наиболее интересных случаев.
19 сентября неизвестный мужчина, вооруженный ножом, перелез через ограду Белого дома и вошел в резиденцию президента Барака Обамы через парадный вход. Только там его задержали сотрудники Секретной службы. В машине у нарушителя обнаружили 800 патронов, два топора и мачете. Агенты обошлись без стрельбы и погони со сторожевыми собаками. Однако руководство федерального ведомства выразило недовольство тем, что вооруженный человек смог зайти столь далеко, назвав это «неприемлемым».
Потревожить покой президента (который в тот момент со своей семьей находился на пути в резиденцию в Кэмп-Дэвиде) решился 42-летний житель Техаса, Омар Гонсалес, ветеран боевых действий в Ираке. Соседи отзываются о нем как о дружелюбном человеке, рассказывавшем истории местным детям и всегда готовым прийти на помощь, если у кого-то случались проблемы с машиной или нужно было донести продукты из магазина. Однако, по словам знакомых, в последнее время Гонсалес изменился. Он жаловался, что его кто-то преследует и хочет проникнуть в дом. Даже на прогулку с собакой Гонсалес брал оружие, сообщил сосед ветерана Иракской кампании. А по словам друга Гонсалеса, сержанта Дэвида Хаслаха, мобильный телефон тот держал в микроволновке, потому что боялся «наблюдения правительства за своим домом».
Несколько раз Гонсалес побывал в полицейском участке. 19 июня его задержали со снайперской винтовкой и картой Белого дома, а 25 августа — с топором у ограды резиденции американского президента. Серьезных последствий эти эпизоды для него не имели. Теперь же Гонсалесу грозит до 10 лет за незаконное проникновение на территорию с ограниченным доступом. То, что у него было при себе оружие, служит отягчающим обстоятельством. Правда, не исключено, что нарушителя признают психически нездоровым и отправят на принудительное лечение.
Ветеран боевых действий с посттравматическим синдромом, решивший отомстить президенту за свою поломанную судьбу, — образ, словно взятый из остросюжетного блокбастера. Между тем Гонсалес — далеко не первый американец, покушавшийся на главу государства из-за бредовых идей или будучи не в своем уме. Но в отличие от добившихся своей цели Ли Харви Освальда и Джона Уилкса Бута (убийц президентов Кеннеди и Линкольна соответственно), об этих людях мало известно.
Первым охоту на президентов еще в 1835 году открыл Ричард Лоуренс. Он родился в Англии в начале XIX века. Его семья обосновалась в Вирджинии, когда маленькому Ричарду исполнилось 12 лет. Обычный ребенок, «замкнутый, но трудолюбивый и благовоспитанный». Повзрослел, овладел ремеслом маляра. Лоуренс никогда бы не попал в учебники истории, если бы к 30 годам в нем не произошли странные перемены.
Некоторые исследователи полагают, что Лоуренс, годами вдыхавший химические испарения из красок, тронулся умом. Осенью 1832-го он сообщил семье, что уезжает в Англию, после чего отправился в Вашингтон. Через месяц Лоуренс вернулся, объяснив, что для поездки за границу слишком холодно. Вскоре он повторил свою попытку заокеанского путешествия, но и на этот раз дальше Филадельфии не уехал. Родственникам Лоуренс объяснил, что некоторые личности не дали ему покинуть Соединенные Штаты и правительство тоже против его плана. К тому же, продолжил он, в филадельфийской газете о нем опубликованы несколько критических статей, так что теперь ему не остается ничего иного, кроме как дождаться возможности нанять лично для себя целый корабль и на нем отплыть в Англию.
Лоуренс совершал все более экстравагантные поступки. Он возомнил себя королем Ричардом III и уволился с работы, не подобающей царственной особе. Родственникам, поинтересовавшимся, чем же он теперь будет жить, «Ричард» гордо отвечал, что правительство Соединенных Штатов задолжало ему крупную сумму за два английских поместья.
Самопровозглашенный король убедил себя, что Конгресс компенсирует ему стоимость выдуманных поместий за счет Второго банка Соединенных Штатов. Однако, когда президент Эндрю Джексон наложил вето на законопроект о продлении лицензии этого банка, Лоуренс осознал, что его надеждам не суждено сбыться. Поразмыслив, экс-маляр пришел к выводу, что, если убить Джексона, вице-президент Мартин Ван Бюрен восстановит деятельность национального банка, а это в свою очередь позволит ему, Лоуренсу, получить денежные компенсации.
К моменту совершения покушения Лоуренс изменился и внешне. Всегда одевавшийся консервативно, он пристрастился к пышным нарядам, которые менял по три-четыре раза в день. Дворовые ребята дразнили его Королем Ричардом. Не понимая, что над ним смеются, он этому только радовался. И мог часами глядеть на улицу, ничего не делая.
30 января 1835 года Лоуренс сидел с книгой в красильном цеху. Вдруг он встал, улыбнулся и со словами «будь я проклят, если не сделаю этого» вышел на улицу. В тот день президент присутствовал на похоронах конгрессмена Уоррена Дэвиса. Когда Джексон покидал церемонию погребения, из-за колонны выскочил Лоуренс и поочередно выстрелил в него из двух пистолетов. К счастью, оба дали осечку.
Генерал-майор, ветеран войн с индейцами и англичанами, президент Джексон среагировал мгновенно: он набросился на убийцу-неудачника и поколотил его своей тростью. Лоуренс, так и не добившийся компенсации за воображаемые поместья, избитый президентом, провел остаток жизни в психиатрической больнице, где и умер 13 июня 1861 года. Так закончилась история первого в истории США покушения на президента.
Еще более необычным человеком был Шарль Гито, попытавшийся 2 июля 1881 года застрелить президента Джеймса Гарфилда (тот умер через несколько месяцев, но не от самого ранения, а от последствий неудачного лечения). Этот случай проанализировал знаменитый психиатр и криминолог Чезаре Ломброзо в своей книге «Политическая преступность».
Наследственность у Шарля была крайне скверной. Его отец — последователь социалистической секты, проповедовавшей свободную любовь, утверждал, что может общаться с самим Христом. Двое братьев отца страдали психическими заболеваниями, как и сыновья двух теток Шарля. Мать перенесла болезнь мозга. У самого Шарля были задержки в развитии.
Не желая заниматься физическим трудом, он пытался открыть свою газету, отсудить деньги у секты, где состоял его отец (сам Шарль в ней тоже побывал) и даже пускался в мошенничество, обещая за деньги устроить желающих на хлебные должности (за 200 тысяч долларов — даже на пост президента США). Все это закономерно закончилось для него тюремным сроком. Освободившись, Шарль отправился на ферму к сестре. Однако отношения не сложились, и однажды он чуть не зарубил ее топором. После этого инцидента Гито признали сумасшедшим.
Ему удалось не попасть в лечебницу — он сбежал в Чикаго. Там Шарль заделался проповедником. Как сообщает Ломброзо, «объявление об одной из его публичных проповедей в Бостоне было составлено следующим образом: «Берегитесь пропустить проповедь достопочтенного Ш. Гито, маленького гиганта с Запада; он вам докажет, что две трети человечества стремятся к своей погибели».
Пытался найти себя Гито и на ниве политики. На президентских выборах он агитировал за Гарфилда. Когда тот был избран главой государства, Гито отправил ему письмо, в котором намекнул, что претендует на пост консула в Вене. Или в Париже. Осознав, что ни то, ни другое ему не светит, Шарль задумал убить президента. Дополнительным аргументом для него служило то, что в Республиканской партии случился раскол, который, как полагал Гито, прекратился бы после смерти Гарфилда.
Одному из своих зятьев Шарль заявлял, что мысль об убийстве главы государства внушена ему Богом. «У меня не было враждебного чувства к президенту, — пояснил позже Гито. — Я, напротив, уважал его; но мне казалось, что его следует устранить ради общего блага и что весь народ того желает».
На суде Гито заявил: «Физически я трус, но нравственно храбр, когда меня поддерживает Бог. Я сделал все, в чем меня обвиняют газеты, но я сделал это по повелению Божию». Об этом же он сообщил священнику, который пришел исповедовать его перед казнью: «Я действовал по Божию произволению и потому не имею причин каяться».
Убийцей будущего президента Франклина Рузвельта, при котором США вышли из Великой депрессии и участвовали в разгроме стран Оси, мог стать ветеран Первой мировой войны, выходец из Калабрии Джузеппе Дзангара. Покушение произошло 15 февраля 1933 года, когда Рузвельт, избранный главой государства, но еще не вступивший в должность, выступал с речью в парке «Бейфронт» в Майами. Президента спасла счастливая случайность. Типичный выходец с юга Италии Дзангара не отличался высоким ростом. Чтобы выстрелить, он взобрался на шаткий складной стул, и это помешало ему прицелиться. В итоге попал в мэра Чикаго Антона Чермака, который скончался 6 марта 1933 года в госпитале. На его надгробной плите начертаны слова, произнесенные им, как считается, тогда Рузвельту: «Я рад, что попали в меня, а не в тебя».
Перед тем как преступника задержали, он успел ранить еще пятерых. Дзангара объяснял полиции, что хотел убить Рузвельта из ненависти к капитализму. «У меня есть оружие в руках. Я сначала убью королей и президентов, а затем и всех капиталистов», — заявил он в суде. После смерти Чермака его приговорили к смертной казни на электрическом стуле. 20 марта 1933 года приговор был приведен в исполнение. Перед смертью убийца переживал из-за того, что его последние моменты жизни не попадут в кинохронику. С криком «Да здравствует Италия! Жмите кнопку!» Дзангара испустил дух.