Варшава извлекла максимум из евроинтеграции и вступления в НАТО. Благодаря членству в Североатлантическом альянсе и Евросоюзе поляки могут «чувствовать себя гордыми, богатыми и в безопасности». С такими словами обратился к Сейму новый глава МИД Польши Гжегож Схетина. Но в то же время, констатировал министр, западному миру приходится иметь дело с новыми вызовами. Это и активизация боевиков ИГ на Ближнем Востоке, и украинский кризис. Причем ситуация на Украине особенно важна Польше, поскольку она, единственная из всех стран ЕС, граничит как с этим государством, так и с Россией.
Гжегож Схетина занял пост министра иностранных дел после отставки правительства Дональда Туска в 2014 году, в котором МИД возглавлял Радослав Сикорский. Схетина — один из наиболее влиятельных деятелей правящей польской партии «Гражданская платформа». До назначения в МИД он был министром внутренних дел и председателем нижней палаты парламента Польши. Он также временно исполнял обязанности президента. Его выступление перед Сеймом отражает не только бюрократическую инерцию дипломатического ведомства, но и амбиции и настроения либеральной части польской элиты.
Польские либеральные политики — еврооптимисты. На данный момент они рассматривают европейский проект как единственный стимул для экономического развития страны. Нынешние трудности ЕС в их глазах носят временный и обратимый характер, а преимущества — долгосрочный. Поскольку в экономической сфере евроинтеграция не дает ясных положительных перспектив, Варшава стремится искать политический выход из положения. Для Гжегожа Схетины это, прежде всего, необходимость сплочения перед лицом внешней угрозы. В отличие от польских консерваторов, Схетина не говорит исключительно об экзистенциальной опасности соседства с Россией. Он обращает внимание и на кризисы Ближнего и Среднего Востока, а также на новые вызовы и угрозы — терроризм и наркотрафик. Рецепт противодействия этому, по мнению Схетины, — в укреплении единства внутри ЕС и поиске новых рынков сбыта для польской продукции.
Польша переходит от политики временных коалиций внутри ЕС к курсу на выстраивание особых отношений с основными игроками блока — Францией и Германией. Об этом свидетельствуют новые рекомендации по программе «Восточное партнерство» в так называемом веймарском формате (Париж, Варшава, Берлин). А это означает, в частности, ослабление польско-шведского взаимодействия, включая совместные акции на постсоветском пространстве.
В своей речи Гжегож Схетина обозначил новый приоритет внешней политики: Польша превращается из государства, нацеленного на региональное лидерство, в командного игрока ЕС. Прежде польская элита стремилась обосновать свои региональные притязания конструированием повестки дня для Центральной и Восточной Европы, из которой искусственно вытеснялись Россия и Германия. Теперь нашлось место и для России. Отныне Польшу интересует вся Европа, а не только ее окраины.
Как командный игрок ЕС, Польша отныне стремится стать государством с глобальной повесткой дня. Неизвестно, насколько это посильная для Варшавы задача, однако движение в данном направлении продолжится — невзирая на электоральные циклы. В следующем году на парламентских выборах большинство может получить консервативная партия «Право и справедливость», а не либералы из «Гражданской платформы».
Для России новое качество Польши несет как преимущества, так и потери. Очевидно, снизится градус антироссийской риторики и мифотворчества «об угрозе с Востока». В не попавших под санкции сферах сотрудничества сохранится прагматизм и трезвый расчет. Но новый курс Польши в НАТО и ЕС способен нейтрализовать симпатизирующие Москве страны, особенно при решении вопросов, связанных с кризисом на Украине.
«Лента.ру» совместно с агентством «Внешняя политика» представляет перевод выступления Гжегожа Схетины перед Сеймом «О приоритетах польской дипломатии» (6 ноября 2014 года):
«Сегодня дипломатия все чаще связана с нестабильностью. Мир сотрясают кризисы в сфере экономики, политики и безопасности. В международном окружении Польши протекают крайне важные процессы. Речь идет, прежде всего, о наших соседях на востоке, а также о других регионах, таких как южный фланг Европы или Ближний Восток. В 2014 год мы вошли с ощущением важности достижений Польши за последние четверть века. Недавно мы отпраздновали 25-летие восстановления суверенитета, 15-летие принадлежности к НАТО и 10-летие членства в ЕС. Каждое из этих событий было вехой в обретении поляками места в мире, которое соответствовало бы нашему потенциалу и ожиданиям. 1989 год открыл дорогу для свободы, а вместе с ней — для самостоятельного формирования польской внешней политики. 1999 год сделал нашу страну частью самого сильного в мире военного союза.
Подчеркнем еще раз: 2004 год беспрецедентно ускорил наше цивилизационное развитие. Благодаря усилиям всех поляков наша страна использовала этот период лучше остальных посткоммунистических держав. ВВП Польши с 1990 года вырос на 230 процентов — и это по самым скромным подсчетам! Польша, единственная из европейских стран, смогла избежать экономической рецессии во время последнего финансово-экономического кризиса. Мы стали надежным членом Североатлантического альянса, участвовали в его миссиях, играющих важную роль в системе безопасности Центральной Европы, а с 1 декабря поляк, премьер Дональд Туск, возглавит Европейский совет. Это наилучший показатель успеха Польши в минувшие 25 лет.
События последних месяцев подтвердили, что мы не ошиблись, опираясь на два столпа польской внешней политики — членство в ЕС и НАТО. Благодаря нахождению в клубе демократических стран, создавших общий рынок и готовых защищать ценности западного мира, сегодня мы можем чувствовать себя гордыми, богатыми и в безопасности. Польша и впредь будет укреплять свои позиции в сильной НАТО и в сильном ЕС. Наш статус уже высок, о чем свидетельствует хотя бы тот факт, что новый генсек НАТО Ян Столтенберг и новый Высокий представитель по внешней политике Федерика Могерини выбрали нашу страну для первого визита в новом качестве. Я имел честь принять высоких гостей.
Теперь о том, что зацикленность на ЕС вредна, а времена бесспорного доминирования Европы в мире — давно в прошлом. Обратим внимание на глобальное, внеевропейское измерение внешней политики, особенно в экономической сфере. Это очень важно, так как к 2020 году и в последующий период, когда, вероятно, мы перестанем получать дотации фондов ЕС, мы должны найти новые возможности для польской экономики, новые рынки сбыта для польских товаров и услуг, чтобы создать новые рабочие места и удерживать высокие темпы экономического роста.
2014 год принес нам не только заслуженное удовлетворение. В историю он войдет и как год 100-летнего юбилея начала Первой мировой войны, и как год, когда Россия поставила под угрозу международный порядок в Европе, сформировавшийся после холодной войны. Нарушены принципы нерушимости границ, неприменения силы в международных спорах и суверенности государств. Сегодня через сложные испытания проходит наш восточный сосед — Украина, атакованная без объявления войны. В момент, когда мы праздновали три наши важнейшие годовщины, в Европе ожили угрозы, с которыми мы боролись до 1989 года: признаки военной агрессии, непредсказуемость великих держав, презрение к правам суверенных государств, риск разделения континента на сферы влияния.
Если не считать некоторых перемен в ближнем зарубежье, Польша находится в безопасности благодаря членству в НАТО, активной политике в рамках альянса и модернизации вооруженных сил. Саммит НАТО в Ньюпорте, подчеркивая необходимость защиты мира и свободы на всем европейском континенте, обратил вспять ряд вредных тенденций в европейской и трансатлантической политике. Было принято решение об укреплении восточного фланга НАТО и о постепенном повышении военного потенциала европейских союзников. Это имеет для Польши фундаментальное значение.
Наша самая важная цель в рамках НАТО — реализация плана альянса по реагированию. Мы работаем над конкретным календарем консультаций в сфере учений, руководства и планирования операций и оборонных мероприятий, а также размещения оборудования. Быстрое формирование сил оперативного реагирования и усиление в структуре НАТО роли корпуса «Север-Восток» в Щецине, которые мы создаем вместе с Данией и Германией, — это задачи, требующие точных концептуальных и дипломатических действий. В 2016 году мы принимаем очередной саммит НАТО в Варшаве. Тогда и оценим ход реализации решений предыдущего саммита.
Нам предстоит углубить сотрудничество в рамках политики безопасности и обороны с Соединенными Штатами. Нынешние программы, будь то ротация вооруженных подразделений США и других союзников или подготовка к размещению в Польше в 2018 году элементов противоракетной обороны США, следует признать успешными. Помним и благодарим президента Барака Обаму за сказанные на Замковой площади в Варшаве 4 июня этого года слова: «Польша никогда больше не останется одинокой».
Военная и политическая нестабильность сотрясает не только Восточную Европу. Гораздо масштабнее проблема южного пограничья ЕС. Война охватила Ирак, Сирию, бои идут у границ Турции, кровоточащей раной остается Ливия. Польша ощущает общую ответственность за европейскую безопасность. Не будем закрывать глаза на идущие с юга угрозы терроризма, гуманитарной катастрофы, срыва поставок энергоносителей, актов репрессий в отношении религиозных или этнических меньшинств. Безопасность Европы едина и неделима. Мы готовы укреплять ее вместе с нашими союзниками и на южных рубежах, опираясь на принцип «один за всех и все за одного». Но принцип должен действовать одинаково как на юге, так и на востоке. Знаем, что наши партнеры думают так же.
Растущее количество вызовов, выходящих за рамки традиционной политики безопасности, заставляет нас по-новому взглянуть на роль Европейского союза в этой сфере. Кризисы в Ливии, Сирии, Ираке, а, прежде всего, на Украине, — серьезный повод для дискуссии об амбициозной европейской стратегии безопасности. В собственных, хорошо понятных интересах, в интересах стран ЕС, в том числе Польши, ЕС должен стать одним из гарантов безопасности на пространстве соседства.
Нестабильность в регионах, граничащих с ЕС, — это вызов для единой политики безопасности и обороны Евросоюза, потенциал которой не используется. Мы приложим усилия, чтобы к борьбе с реальными вызовами подключалась дипломатия ЕС, а также общественные и военные возможности стран ЕС. Эту тему предстоит обсудить во время подготовки заседания Европейского совета по вопросам политики в области обороны. Убежден, что мощный импульс для работы в этом направлении придало вступление в должность главы европейской дипломатии Федерики Могерини. Мы беседовали с ней об этом во время ее визита в Варшаву.
В дискуссии о безопасности на пространстве соседства ЕС большое значение придаем сотрудничеству в рамках «Веймарского треугольника». В феврале этого года три министра иностранных дел нанесли визит в объятый революцией Киев. Во время октябрьской встречи в этом формате в Париже были сформированы новые предложения в отношении Европейской политики соседства, которые делают упор на демократизацию, реалистичность и достижение конкретных целей. Мы планируем, что главы МИД Польши, Германии и Франции отправятся в одно из государств южного пограничья ЕС. Веймарская тройка также проявит активность на восточном направлении. Мы считаем, что запланированный на 2015 год саммит с участием президентов Польши и Франции, а также канцлера Германии, прибавит весомости сотрудничеству в веймарском формате.
…
Главный источник нашего беспокойства — ситуация в Восточной Европе. Польша — единственная страна ЕС, граничащая как с Украиной, так и с Россией — основными участниками этого кризиса. Аннексия Россией Крыма, как и конфликт на Донбассе, ставит под сомнение основополагающие принципы европейской безопасности, прописанные в Хельсинском акте, сорокалетие которого мы отметим 1 августа 2015 года. Эта дата дает повод для раздумий о достижениях и слабостях ОБСЕ.
Возможно, пришло время для углубленной дискуссии, нацеленной на возвращение элементарного доверия в европейской системе безопасности. Мы не хотим повторения холодной войны — даже, если линия фронта отодвинется к Бугу или Днепру. В XXI веке Европа заслуживает мира и не должна повторять ошибок предыдущего столетия. Таких, как применение силы против слабого, нарушение территориальной целостности, дестабилизация ситуации в регионе. Мы не согласны это повторять.
Иногда задают вопрос, а стоило ли реализовывать программу «Восточного партнерства» ценою столь драматичных последствий, свидетелями которых мы являемся? И было ли партнерство до конца додумано и правильно воплощено в жизнь? Не стоило ли подумать о европейских предложениях для России, чтобы последняя не трактовала процесс сотрудничества ЕС и стран «Восточного партнерства» как угрозу своим интересам? Отвечу, что стоило, и детально поясню почему.
Несколько лет назад ЕС предложил России стратегическое партнерство в четырех основных сферах — в экономике, правах и свободах, безопасности и правосудии, науке и образовании. Был создан меморандум о партнерстве и сотрудничестве, или «Партнерство ради модернизации». Это предложение удовлетворяло российским интересам, но было отвергнуто. Наш восточный сосед вместо языка сотрудничества избрал язык агрессии, руководствуясь концепцией сфер влияния и признавая первенство силы в формировании международных отношений. Общества стран Восточной Европы имеют полное право выбирать путь развития. Польша готова их в этом поддержать, как на двустороннем уровне, так и в рамках ЕС».