Вологодские депутаты предложили поправки в законодательство, задерживающие выделение средств на памятники архитектуры после присвоения им охранного статуса. В конце ноября Вологодская городская Дума направила соответствующий документ в региональное Законодательное собрание.
Суть нововведений проста: их инициаторы предлагают финансировать первоочередные меры по сохранению памятников только в год, следующий за присвоением охранного статуса тому или иному объекту. То есть если здание признано объектом культурного наследия в январе или феврале, то еще минимум год помощи не будет. Но на практике, учитывая специфику наполнения регионального бюджета, ожидание может затянуться до лета или даже осени следующего года.
А ведь для сохранения памятника архитектуры необходимо порой совсем немногое — заколотить окна и повесить замки на двери, чтобы туда не проникали посторонние. Те же бомжи нередко обустраивают в пустующих памятниках архитектуры свои лежбища, готовя еду фактически на кострах. От этого во многих российских регионах так регулярны новости о пожарах.
В самой Вологде проблем с сохранением наследия предков хватает. За последние пять лет в городе утеряно полтора десятка федеральных и региональных памятников из почти двухсот. Один из них, Кожевенные ряды, был полностью снесен и отстроен заново, причем процесс назывался реконструкцией. Градозащитники из движения «Настоящая Вологда» считают его новоделом, хотя по документам он продолжает числиться объектом культурного наследия федерального значения.
Показательная история произошла этим летом, когда дотла сгорел региональный памятник XIX века «Дом со штурвалами». Всего в городе таких оставалось два. Градозащитники были близки к тому, чтобы привлечь собственника к уголовной ответственности. Однако суд «за малозначительностью» события отказал им в этом. Проблема как раз заключалась в том, что смотрительница не перекрыла доступ в здание посторонним.
Властям, пусть и без особого удовольствия, приходится считаться с градозащитниками. «Попытки встроить нас в систему предпринимались, но это невозможно, потому что зачастую власть защищает интересы строительных компаний. У нас есть частичное взаимопонимание с областным департаментом культуры, но оно довольно хрупкое», — рассказывает координатор движения «Настоящая Вологда» Ольга Смирнова.
Сейчас у вологодских градозащитников появилась новая головная боль. В городе решили построить свой «газоскреб» — 25-этажную гостиницу в одном из центральных районов, где нет домов выше пяти этажей. «Историки и краеведы просто в ужасе. Эта территория входит в охранные зоны. Мы будем обращаться во все инстанции и проводить акции протеста», — подчеркивает Смирнова. При этом геологи намекают, что при строительстве многоэтажки не исключены проблемы с окружающими домами: там и без того многие постройки буквально сползают в реку.
Как объясняют в департаменте культуры Вологодской области, сохранению памятников мешают два фундаментальных фактора. Во-первых, катастрофическое недофинансирование и, во-вторых, нехватка экспертов по признанию тех или иных зданий объектами культурного наследия. «Долгое время министерство культуры не могло определить механизм и наделить полномочиями людей. С 2011 года работа пошла, сперва не очень быстро, а сейчас уже фактически на потоке», — пояснил «Ленте.ру» источник в ведомстве.
Денег же на отрасль фактически не выделяется. На всю Вологодскую область нужно потратить как минимум 2 миллиарда рублей, чтобы одновременно приступить к реставрации всех 100 нуждающихся в ней памятниках. Именно тогда, говорят в департаменте, можно будет говорить о полноценной программе на несколько лет вперед. В 2014 году на все направление выделено 16 миллионов рублей, в следующем году наверняка будет еще меньше.
Нижегородские градозащитники из движения «СпасГрад» подолгу ждут присвоения охранного статуса памятникам архитектуры. По мнению председателя организации Анны Давыдовой, часто власти целенаправленно затягивают время. «Регулярно на наши экспертизы за счет бюджета выполняются контрэкспертизы, и нам приходится начинать все заново», — объясняет она.
Движение «СпасГрад» возникло почти одновременно с «Настоящей Вологдой». В охранной зоне Нижегородского кремля, около Чкаловской лестницы, хотели построить ресторан, и это привело к самоорганизации местных активистов. Общепит на территории федерального памятника так и не открыли, а вот от другой большой стройки его уберечь не удалось. Сейчас в кремле возводится комплекс зданий областного правительства.
Самая большая проблема нижегородцев — сохранение деревянной застройки. Среди всех городских памятников архитектуры деревянных лишь треть. Причем многие числятся аварийными и могут быть снесены по федеральной программе расселения ветхого жилья.
Впрочем, разрушения такой интенсивности, как в Вологде, в Нижнем Новгороде все же не наблюдаются. За последние два года утрачено около десятка ценных, по мнению градозащитников, зданий. Те же объекты, которым присвоен охранный статус, никто не трогает — они, как и в Вологде, просто догнивают без рачительного хозяина.
«Фактически историческая территория вся под угрозой, даже кремль, потому что в нем уже строят Дом правительства», — убеждена Анна Давыдова.
В Ярославле у градозащитников диалог с властью совсем не складывается. К ним пусть и немного, но прислушивался мэр Евгений Урлашов. В результате город отказался от строительства огромной гостиницы на стрелке Волги и Которосли. Но опальный политик оказался в «Матросской тишине», и для градозащитников все осложнилось.
Как и в Нижнем Новгороде, в Ярославле основной массив памятников архитектуры относится к каменному зодчеству. Деревянных домов в городе совсем немного, но и их число регулярно сокращается. А главная беда — это точечная застройка в охранных зонах. «Нам приходится пробиваться везде своими силами, документы добываем при помощи оппозиционных депутатов и прокуратуры. Складывается впечатление, что власти находятся на стороне застройщиков», — сетует местный градозащитник Ольга Мазанова.
Гораздо легче градозащитникам в Петербурге. В Северной столице за сохранение культурного наследия выступают не только простые активисты, но и известные деятели культуры. Городская власть вынуждена с ними считаться. Тем более что и в самой власти нет единого мнения, как поступать с исторической застройкой.
По словам градозащитника Александра Карпова, рабочие встречи с чиновниками разного уровня происходят почти каждый день. При необходимости совещания проводятся с руководителями комитетов, примерно раз в месяц — встреча с вице-губернатором по строительству. «Если от чиновника нет толку, мы настаиваем на его замене. Это долгий процесс, потому что кадровая скамейка очень короткая. Но в целом эффективность взаимодействия повышается, хотя медленно», — рассказывает он.
Некоторые градозащитники Петербурга стали депутатами городского Законодательного собрания, а некоторые депутаты — градозащитниками, что бывает отнюдь не в каждом регионе. Поэтому большинство городских законов по градостроительству и охране культурного наследия разрабатывается с участием экспертов градозащитного сообщества.
Хотя градозащитное движение у нас в стране находится, как правило, вне политики, защитников памятников старины часто считают политиканами. Обвинения в популизме в их адрес нередко звучат из уст представителей местных властей. Дескать, администрация уже приняла все меры, что ж теперь возмущаться и митинговать? Но, по мнению градозащитников, как раз именно митинги и протесты помогают остановить наиболее одиозные проекты местных властей, связанные со сносом памятников старины.