Из жизни
08:13, 19 февраля 2015

Игнор за нетолерантность «Самая ненавидимая в Twitter женщина» пережила бойкот общественности за расистский пост

Юлия Верби
Фото: Mike Hutchings / Reuters

Чуть более года назад, отправляясь в новогодний отпуск, 29-летний нью-йоркский пиар-специалист Джастин Сакко написала в своем Twitter-аккаунте: «Лечу в Африку. Надеюсь, что не подхвачу СПИД. Шучу — я же белая!» Она не знала, что пара строчек навсегда изменит ее жизнь: всего через несколько часов после публикации твита, спустившись с трапа самолета, она обнаружила, что стала изгоем не только в сети, но и в реальности. Сакко удалось выбраться из трясины глобального бойкота, лишившись всего. Невеселые подробности «жизни после твита» она недавно поведала The New York Times.

Не имей сто друзей

На момент написания злосчастного твита у Сакко было 170 фолловеров. Большинство из них вообще не заинтересовались данным посланием, однако один, Сэм Биддл, перепостил его. А у него было 15 тысяч подписчиков, некоторые тоже решили поделиться постом…

1/1Скриншот: @JustineSacco

Сакко тем временем совершала 11-часовой перелет и не знала, что десятки тысяч пользователей соцсети глубоко возмущены ее твитом. За это время наиболее инициативные из них успели связаться с работодателями девушки, медиакомпанией IAC, и потребовать ее увольнения с поста пиар-директора.

Сакко продолжала лететь в пункт назначения, когда представитель компании IAC сообщил о том, что компания приняла решение уволить ее за «возмутительный, оскорбительный твит».

То, что Джастин находилась в воздухе и не могла ни прочитать ответы на свой твит, ни прореагировать на них, превратили ситуацию в гибрид публичной порки и веселого развлечения.

Интернет-юзеры запустили хэштег #HasJustineLandedYet («Приземлилась ли Джастин»).

«Все, что я хочу на Рождество, — это увидеть лицо @JustineSacco, когда ее самолет приземлится и она проверит почту», — написал один из пользователей.

«Мы смотрим на увольнение @JustineSacco в режиме реального времени, а она и не знает», — высказался другой оратор.

«А есть ли кто-то из Кейптауна, кто бы мог поехать в аэропорт и заснять ее прибытие?» — поинтересовался третий. И доброволец действительно нашелся.

Антислава

В момент, когда Джастин включила телефон, ее настигла «слава наоборот». Она узнала, что за 11 часов с момента публикации ее пост стал самым обсуждаемым в Twitter.

История с твитом нашла ее на другом конце света: работники отеля, в котором она планировала остановиться, пригрозили забастовкой, если Сакко туда прибудет. Дальние родственники в ЮАР, сторонники партии Нельсона Манделы, дали понять, что не желают с ней общаться.

Ее отец позвонил, чтобы сказать, что вырастил дуру.

По возвращении в Нью-Йорк Джастин преследовали журналисты: хотя с момента публикации прошло три недели, скандал не утихал. Собственно, Сакко продолжали обсуждать весь год, следя за событиями в ее жизни. Не прекращались саркастические публикации (например, интернет-ресурс BuzzFeed обнародовал текст под названием «16 твитов, о которых пожалела Джастин Сакко»).

Итак, вас опозорили

Девушка согласилась обсудить ситуацию лишь с одним человеком — Йоном Ронсоном, пишущим книгу So You've Been Publicly Shamed («Итак, вы пережили публичный позор»). Автору хотелось изучить истории жертв «шейминга», сам механизм виртуального суда Линча и, главное, его предпосылки. Писатель не поленился и забрался так глубоко в историю обструкций, как только смог.

«Я выплакала всю жидкость из своего тела за первые 24 часа. Это была невероятная травма. Ты не спишь, а если спишь — просыпаешься посреди ночи и не можешь понять, где ты, — рассказала Джастин журналисту. — У тебя нет ни расписания, ни цели. У меня была классная карьера. Теперь я даже не могу найти парня, ведь все гуглят новых знакомых. Как я вообще буду встречаться с людьми? Что они обо мне подумают? Моя жизнь была разрушена, и ради чего? Ради драмы в соцсети?»

Сразу после увольнения Джастин поехала в Эфиопию и работала там в благотворительной организации. Через полгода Сакко нашла работу, однако лишь временную. Она также опубликовала видео с публичными извинениями.

«Я не персонаж "Южного парка", так что не собиралась нарочно высмеивать эпидемию СПИДа. Я не хотела ни разозлить весь мир, ни разрушить свою жизнь. Живя в Америке, ты находишься в своего рода пузыре, который отгораживает тебя от проблем третьего мира. Я смеялась именно над этим пузырем».

Самореабилитация

По словам Сакко, постепенно она почувствовала, что больше не может сидеть дома, поглощать еду перед телевизором и жалеть себя. Через год после произошедшего она встретилась с Йоном Ронсоном и сообщила, что нашла, наконец, постоянную работу по специальности. Правда, не сказала, где именно.

«Когда я впервые встретил ее, она горела желанием поведать десяткам тысяч людей, которые рвали ее на части, как они не правы насчет нее, и починить то, что осталось от ее репутации, — говорит Ронсон. — Но теперь, возможно, Джастин поняла, что в этом не было ничего личного. Социальные медиа задуманы, чтобы манипулировать нашей потребностью в одобрении, это и двигало ее судьями. Критики поздравляли друг друга после ее позора, их действия освещала пресса. Похожие мотивы были и у самой Сакко: получить немного внимания от незнакомцев».

«Я не расист, но»…

Конечно, можно сказать, что история Джастин Сакко — это нечто уникальное и из ряда вон выходящее. Но в Twitter уже есть своего рода «антирасистская полиция» — страница, которая называется Yes, You`re Racist («Да, ты расист»). Механизм работы прост: отыскиваются твиты пользователей, содержащие слова I`m not racist, but… Девиз сообщества — «Если вы начинаете предложение со слов "Я не расист, но…", то вы расист».

Так чей пост прославится в следующий раз?

< Назад в рубрику
Обсудить