Библиотека
08:55, 28 февраля 2015

«Земля не есть центр мира и движется» Книга историка Игоря Дмитриева о самом известном процессе инквизиции — над Галилео Галилеем

Репродукция картины «Галилей перед судом инквизиции» Жозефа-Николя Робер-Флёри

В издательстве НЛО выходит книга «Упрямый Галилей». В ней историк науки Игорь Дмитриев раскрывает тайны всемирно известного процесса инквизиции над Галилео Галилеем, произошедшего в 1633 году. Проводя читателя через хитросплетения научных диспутов, теологических вопросов и дворцовых интриг, автор показывает, что распространенное представление об одном из самых драматичных судебных дел XVII века как о столкновении передовой науки и догматичной религии не отражает полностью действительность того времени.

«Лента.ру» с разрешения издательства «Новое литературное обозрение» публикует отрывок из книги Игоря Дмитриева «Упрямый Галилей», в котором описывается отречение ученого от гелиоцентризма и завершение процесса 1633 года.

После того как приговор был оглашен, перед Галилеем положили текст отречения, который он, стоя на коленях и держа в одной руке горящую свечу, а другую опустив на Библию, произнес вслух:

Я, Галилео, сын покойного Винченцо Галилея из Флоренции, семидесяти лет от роду, явившись лично в суд и преклонив колена перед вами, Высокопреосвященнейшие и достопочтеннейшие кардиналы, Генеральные Инквизиторы по ереси всего христианского мира, имея перед глазами Святое Евангелие, на которое возлагаю руки, клянусь, что всегда верил, верю и ныне и с помощью Божьей и впредь буду верить во все то, чего держится, что проповедует и чему учит Святая католическая и апостольская церковь.

После того как предписанием святой инквизиции мне было официально приказано, что я должен совершенно отказаться от ложного мнения, будто Солнце есть центр мира и не движется, а Земля не есть центр и движется, и что нельзя держаться, защищать и преподавать каким бы то ни было образом, ни устно, ни письменно, названной ложной доктрины; и после того как мне было объявлено, что названная доктрина противоречит Священному Писанию, я написал и опубликовал книгу, в которой трактую об этой самой доктрине, осужденной в прошлом, и с большой убедительностью привожу аргументы в ее пользу, не давая никакого решения (senza apportar alcuna solutione), поэтому святая инквизиция сочла меня сильно заподозренным в ереси, то есть в том, что я держался и верил, будто Солнце есть центр мира и недвижимо, а Земля не есть центр мира и движется (заметим: в тексте отречения вина Галилея ограничена его приверженностью теории Коперника, но о том, что он говорил об этой теории как о вероятной, не сказано ничего, и уж тем более, как и в приговоре, не упоминалось о его трактовке гелиоцентризма «в абсолютной манере»; между тем согласно правилам инквизиции виновный должен был отречься от каждой ереси, в которой его обвиняли. — И.Д.).

Посему, желая изгладить из голов Ваших Высокопреосвященств и каждого верующего христианина это сильное подозрение, по справедливости питаемое ко мне, я с чистым сердцем и непритворной верой отрекаюсь, хулю и проклинаю вышеназванные заблуждения и ереси и вообще все и вся заблуждения, ереси и секты, противные Святой Церкви, и клянусь, что впредь никогда более не буду высказывать и утверждать вещей, из-за которых можно было бы питать ко мне подобное подозрение; если же я узнаю какого-нибудь еретика или заподозренного в ереси, то донесу на него в эту Священную канцелярию, или же инквизитору, либо ординарию той местности, где буду находиться. Клянусь также и обещаю исполнять и блюсти полностью все епитимьи, которые были или будут наложены на меня этой святой инквизицией, и если я, упаси Бог, нарушу какое-либо из сих вышеназванных обетований и клятв, то подлежу всем карам и наказаниям, которые Святыми канонами и другими установлениями, общими и частными, распространяются и налагаются на подобных преступников. Да поможет мне Бог и это Святое Евангелие, на которое я возложил руки.

Таким образом, Галилея вынудили признать, что в 1616 году он получил строгое предписание не придерживаться, не защищать и не преподавать «каким бы то ни было образом, ни устно, ни письменно» учение Коперника, что несколько расширяло обвинение, обрисованное в преамбуле приговора. Еще раз подчеркну — отречение являлось рутинной процедурой, когда трибунал доказывал обоснованность обвинений в формальной ереси или в сильном подозрении на ересь, и текст отречения строился по стандартной схеме. Но Галилею от этого было не легче. Психологически он воспринял отречение как унижение, а приговор считал совершенно несправедливым, ибо его вынудили отречься и проклясть то, что он считал научной истиной. А кроме того, все, что он высказал в свою защиту, было оставлено без внимания («had counted for nothing», как выразился Спеллер). Позже, 7 марта 1634 года, Галилей напишет Диодати:

...В том, что касается тех двух вещей, которые мы только и должны ценить более всех остальных — я имею в виду жизнь и репутацию <...> никакого вреда мне не было причинено <...> а ложь и несправедливость, которые зависть и злоба вылили на меня, меня не терзали и не терзают.

Однако то были слова самоутешения. В письме польскому королю (лето 1636 года) Галилей, вкратце упомянув об обвинениях в свой адрес, а также о приговоре и запрете «Dialogo», признался, что глубоко переживает этот позор («io con ignominia affl itto»). И таких свидетельств можно привести много. Вместе с тем благодаря своему уму, энергии и помощи друзей Галилей нашел в себе силы (и довольно скоро) вернуться к научным занятиям.

16 июня 1633 года на собрании святой инквизиции под председательством Святейшего последний приказал разослать тексты приговора и отречения всем апостолическим нунциям и всем итальянским инквизиторам-провинциалам, с тем, чтобы они публично зачитали эти документы профессорам философии и математики, дабы те поняли серьезность ошибки Галилея и избежали бы ее вместе с наказанием, которое будет на них наложено в случае ослушания.<...>

Как подытожил результаты процесса Жан-Жак Бушар, «зависть одержала победу, унизив его (l’invidia ha trionfato nella sua umilazione)», хотя, полагаю, не в одной зависти дело.

На собрании Конгрегации инквизиции 30 июня Святейший напомнил о своем распоряжении, сделанном двумя неделями ранее, относительно распространения текстов приговора и отречения, уточнив некоторые детали. 2 июля соответствующие документы и сопроводительное письмо за подписью кардинала Антонио Барберини были отправлены адресатам. В письме Антонио Барберини относительно квалификации преступления Галилея было сказано довольно уклончиво: «он [Галилей] сильно подозревался в поддержке такого мнения [учения Коперника]». Слово «ересь» употреблено не было. Впрочем, в текстах приговора и отречения (равно как и в декрете Конгрегации Индекса от 5 марта 1616 года) это слово также либо не использовалось, либо использовалось очень осторожно и только в двух случаях: в выражениях типа «сильно заподозренный в ереси» и в обобщенной, а потому и несколько неопределенной формуле — «вышеназванные заблуждения и ереси и вообще все и вся заблуждения, ереси и секты, противные Святой Церкви».

Строго говоря, выражения «сильно заподозренный в ереси» и «еретик» с формально-юридической точки зрения имеют разный смысл. Однако для людей, не склонных к чрезмерному педантизму или просто не искушенных в тонкостях церковного права, тексты приговора и отречения могли восприниматься (и воспринимались) как содержащие прямую квалификацию учения Коперника как еретического. Примером может служить объявление о суде над Галилеем, сделанное (в форме уличного плаката) папским нунцием в Кельне Пьером Луиджи Карафой. Поскольку юрисдикция Карафы распространялась на Рейнскую область и Нидерланды, то соответствующие плакаты появились не только в Кельне, но и в других городах, в частности в Льеже. (Кстати, именно из льежского постера Карафы Рене Декарт получил дополнительную информацию о процессе над Галилеем.) В изложении Карафы дело выглядело так, что именно кардиналы святой инквизиции запретили Галилею «придерживаться или объяснять другим (как он это делал прежде)... мнение Коперника», и именно они решили, что «утверждение Галилея о неподвижности Солнца в центре мира является философски абсурдным и формально еретическим, поскольку оно явно противоречит Священному Писанию», откуда следовало, что в ходе инквизиционного процесса было доказано, что учение Коперника является еретическим, — мнение, которое получило широкое распространение в Европе.

И в этом искажении тоже была своя логика: раз Галилей был признан сильно заподозренным в ереси, причем за то, что придерживался учения Коперника, то и это учение должно рассматриваться по меньшей мере как подозрительное с точки зрения ереси.

< Назад в рубрику