Объявленная Си Цзиньпином борьба с коррупцией в КНР набирает обороты. В последнее время едва ли не каждый день приходят сообщения о новых расследованиях в отношении высокопоставленных членов партии. Причем сейчас уже понятно, что неприкосновенных в Китае больше нет — в числе фигурантов антикоррупционного дела может оказаться даже вчерашний небожитель. На этом фоне массу шума наделала публикация в Wall Street Journal, предрекавшая скорый и неминуемый крах политической системы КНР из-за просчетов товарища Си. «Лента.ру» уже познакомила читателей с переводом этой статьи. Теперь же мы попытались разобраться в том, кому эта публикация была выгодна и стоит ли доверять подобным прогнозам.
Потеряет ли китайская компартия власть в результате борьбы с коррупцией в своих рядах? Один из ведущих американских экспертов по Китаю Дэвид Шамбо считает, что обратный отсчет перед крахом режима уже начался. Внимание к его прогнозу особое: вплоть до последнего момента Шамбо нельзя было отнести к критикам Пекина, скорее он симпатизировал постепенным реформам и верил, что КПК сумеет удержать власть.
Разговоры о неминуемых катастрофических потрясениях в Поднебесной идут постоянно. В какие-то моменты они вдруг обостряются, причем это не всегда связано с действительным нарастанием угроз и противоречий внутри КНР. Широкую известность в конце 1970-х годов приобрела книга журналиста Виктора Луи «Грядущий упадок китайской империи» (The coming decline of the Chinese Empire). Пишущий на английском языке советский гражданин Виктор Луи был лишь ретранслятором тогдашних представлений идеологов КПСС о будущем КНР (и одновременно их фобий в связи с непредсказуемым соседом на востоке).
Подробности «спецоперации» с изданием книги пока скрыты в архивах, но несомненно, что такой специфический взгляд на Китай был выгоден тем в Кремле, кто с момента китайско-советского разрыва в начале 1960-х годов вел неустанную борьбу с Мао Цзэдуном и его «идейными наследниками».
Однако вместо того, чтобы подтвердить пагубность отступлений от марксизма, которые непременно ведут в глубокую пропасть и чреваты дезинтеграцией КНР с отделением Маньчжурии, Синьцзяна, Тибета и Внутренней Монголии (именно такой сценарий «разрабатывал» в книге Виктор Луи), Китай, наоборот, «собрался», отказавшись от наиболее одиозной части маоистского прошлого, и под руководством Дэн Сяопина начал политику реформ и открытости.
В начале 2000-х — новый залп мрачных прогнозов. Вступление Китая во Всемирную торговую организацию породило на Западе массу высказываний экспертов о том, что китайская коммунистическая бюрократия со свободным рынком не совместима. Концентрированно и ярко эти прогнозы выразил в своей книге «Грядущий коллапс Китая» (The Coming Collapse of China) американский юрист китайского происхождения Гордон Чан. По его мнению, конец современного китайского государства должен был наступить не позднее 2011 года, поскольку партия, сохраняя монополию на власть и отказываясь проводить политическую реформу, будет не в состоянии решить ни одну значимую экономическую проблему, а это приведет к социальным потрясениям. Взрыва народного недовольства не произошло, а с 2001 по 2011 год ВВП Китая (по ППС) вырос в 3,4 раза. В 2011 году, когда небо в Поднебесной по расчетам Гордона Чана точно должно было рухнуть, Китай запустил свою первую орбитальную станцию «Тяньгун-1».
Недавнюю статью профессора Шамбо в «Wall Street Journal» многие уже назвали «сценарием Гордона Чана 2.0». Что-то действительно их роднит: Гордон Чан начал свой рассказ о будущей печальной судьбе Китая с того, что «режимы наиболее уязвимы, когда пытаются модернизироваться». Дэвид Шамбо вслед за ним критикует китайских руководителей за ограниченность и тщетность попыток спасти партийную монополию на власть. «Пока в Китае не ослабнет политический контроль, построить инновационное общество и "экономику знаний", объявленную целью реформ, не удастся», — поясняет американский профессор.
Однако между позициями двух авторов есть и принципиальная разница. Период правления предшественников Си — Цзян Цзэминя и Ху Цзиньтао — Гордон Чан описывает в самых темных тонах. Шамбо, наоборот, считает их большими реформаторами, чем нынешний генсек. С учетом уголовного дела бывшего секретаря горкома Чунцина Бо Силая, поднявшегося до высоких постов как раз при Ху и Цзяне, последнее утверждение звучит не очень убедительно. Бывший член Политбюро ЦК КПК Бо Силай сегодня отбывает пожизненное заключение за получение взяток на общую сумму 21,8 миллиона юаней (3,5 миллиона долларов), хищение государственных средств на сумму 5 миллионов юаней (более 800 тысяч долларов), а также злоупотребление служебным положением.
Смогла ли такая власть защитить себя? Шамбо, прекрасно информированный о том, до какой степени разложения дошла китайская элита в эпоху Ху Цзиньтао, почему-то считает, что именно тогда шли настоящие реформы. На самом деле, скорее элита была готова на безумные и самоубийственные шаги, вроде физического устранения подданного Великобритании из-за конфликта бизнес-интересов. Отравив англичанина Нила Хэйвуда, жена Бо Силая Гу Кайлай (осуждена к смертной казни с отсрочкой исполнения приговора) показала, что система плохо защищена не только от «плохого императора», но и от супруги «плохого императора».
Не меньше информации о системных пороках власти дали дела других высших китайских чиновников, раскрытые после призыва Си Цзиньпина «вести борьбу и против мух, и против тигров». Вся политическая система была не просто поражена коррупцией. Она представляла собой рыхлый и неэффективный аппарат, нагромождение пересекающихся интересов групп влияния, где приоритет имели не четкие правила и закон, а частные интересы, методы неформальной политики, устойчивые отношения клиент-патрон и подковёрные интриги. Совсем не верится, что именно в этом и заключалась суть «золотого века» китайских реформ. В свою очередь, желание Си Цзиньпина вернуть системе управляемость вряд ли следует трактовать исключительно как усиление авторитарных тенденций. Хотя Си действительно сконцентрировал в своих руках огромный властный ресурс, а партийная газета «Жэньминь жибао» призывает чиновников строго слушаться указаний центра, цитируя стихи танского поэта Ли Вэя: «В благодарность за щедрость правителя, подниму меч и умру за императора».
Не исключено, что Дэвид Шамбо, имеющий широкие связи в китайском партийном аппарате, невольно заразился паническим настроением, с которым встретили решительные шаги Си Цзиньпина по перетряске элиты отдельные представители властных структур. Сам же американский профессор, похоже, Си недооценил. В статье, увидевший свет в 2012 году, Шамбо предсказывал, что Си Цзиньпин выступит как типичный аппаратчик-технократ, будет находиться в тени руководителей прежних поколений, а для того, чтобы заявить о собственной программе развития страны, ему понадобится не меньше двух лет.
Слабость такой аналитики стала ясна очень скоро. Си Цзиньпин быстро консолидировал власть в своих руках, влияние отставников на политику сейчас сведено практически до нуля. Именно это позволило начать расследование в отношении таких «тяжеловесов», как бывший куратор всего силового блока в Постоянном комитете Политбюро Чжоу Юнкан, бывший начальник Канцелярии ЦК КПК Лин Цзихуа и бывший заместитель председателя Центрального военного совета генерал-полковник Сюй Цайхоу. В связи со смертью последнего от рака судебное преследование в отношении самого Сюй Цайхоу прекращено, но партийные органы и следствие уже получили немало доказательств масштабной коррупции в НОАК (в том числе назначений на высокие армейские посты за взятки). Правоохранительные органы Китая весьма успешно ведут «охоту на лис» — такое кодовое наименование получила программа по привлечению к ответственности чиновников, бежавших со своими капиталами за границу.
Является ли статья Шамбо своего рода «черной меткой» Си, инспирированной противниками китайского лидера внутри страны? Такое объяснение неожиданного поворота американского эксперта от умеренной позиции к «теории коллапса» вполне вероятно, тем более что слишком уж надуманными выглядят некоторые аргументы Шамбо. Чиновники на совещаниях скучные и напряженные? А когда «китайские мандарины», тем более в контактах с иностранцами, были другими? Труды Си Цзиньпина не являются бестселлерами? Но каким образом это говорит о неминуемом крахе режима? В конце концов, КПСС ушла с политической арены не потому, что книготорговые базы были затоварены многотомником Брежнева «Ленинским курсом».
Зато не похоже на случайное совпадение похвала Шамбо в адрес Цзэн Цинхуна, бывшего «серым кардиналом» при Цзян Цзэмине. Как раз сейчас в китайской официальной печати появились осторожные намеки, что и этот руководитель может быть замешан в коррупции.
Если ближний круг Цзян Цзэминя встревожился в связи с возможными разоблачениями, донести обеспокоенность в связи с надежностью проводимого Си курса можно только так — через зарубежных друзей. Главное, что сам источник информационного вброса остается в тени, все внимание — авторитетному ученому. Статьи зарубежных китаеведов уровня Шамбо переводятся и вставляются в закрытые обзоры, предназначенные для высшего партийного руководства. Через этот канал можно формировать определенный настрой в высшей элите, оставаясь в безопасности. Открытая полемика сейчас затруднена, возможно, что приходится действовать таким хитрым способом.
Любопытно, что за месяц до публикации Шамбо со статьей под похожим заголовком «Период заката Компартии Китая» выступил политолог из консервативного «мозгового треста» American Enterprise Institute Майкл Ослин. В ней он ссылался на высказывания «одного из опытных американских специалистов по Китаю», в котором легко угадывается Дэвид Шамбо. «Я не могу назвать Вам дату, когда произойдет падение, но Коммунистическая партия Китая вступила в завершающую фазу своей игры», — сообщил анонимный собеседник.
Статья Ослина широкого резонанса не вызвала и через некоторое время (как раз в дни работы сессии китайского парламента — совпадение или нет?) на первый план вышел сам Дэвид Шамбо. Не очень, кстати, рискуя репутацией — при случае можно списать на то, что это не строгий научный текст, а газетные «размышления вслух». А если вдруг в Китае что-то случится, всегда можно напомнить, что именно он первым заметил, что Си Цзиньпин ведет Китай «опасным курсом».
Добросовестно ли заблуждается Шамбо или лишь воспроизводит сигналы, которые кто-то намеренно передает из Пекина? Точный ответ, видимо, не так важен. Мы видим, что китайская политика настолько усложнилась, что теряются даже опытные наблюдатели. Вместо строгого анализа все больше выходят гадания, вместо беспристрастности — лишенное всякого критического взгляда «улавливание сигналов». Все это потому, что Си Цзиньпин резко изменил правила игры. Парадокс — еще три года назад у большинства синологов был четкий ответ, кому Си передаст власть в 2022-2023 году. Сейчас такой уверенности нет, китайская внутренняя политика все чаще удивляет, на многие вопросы — например, чем конкретно занимается созданный и возглавляемый Си Цзиньпином Совет государственной безопасности, — ответа нет, пожалуй, ни у кого.
Похоже, что растеряна и американская разведка. 26 февраля, выступая в Сенате, Директор национальной разведки США Джеймс Клеппер заявил «Президент Си Цзиньпин следует амбициозной и потенциально вызывающей нестабильность повестке реформ, что сопровождается риском усиления напряженности в руководстве и возникновением внутренних беспорядков. Его антикоррупционная кампания сеет страхи взаимных обвинений и может оттолкнуть людей, чья поддержка понадобится ему для продвижения более широких реформ».
В связи с приходом к власти в Китае лидеров «пятого поколения» российский еженедельник «Власть» три года назад осуществил интересный проект — издал игральные карты «Колода Срединной империи». На картах — изображения китайских политиков. Все строго ранжированы по значимости и разбиты по принадлежности к группировкам. Боюсь, что сейчас такой своеобразный «рейтинг» будет подготовить сложно — настолько перепутаны «масти», на порядок повысилась турбулентность среди китайской элиты. Гадать по картам уже невозможно — переворачиваешь карту рубашкой вниз, а там пустота. Не способствует прояснению ситуации и позиция китайской стороны, которая секреты «черного ящика» не раскрывает. В контактах с журналистами и исследователями раньше хорошо информированные китайцы все менее охотно говорят о содержании и истинных мотивах того, что происходит в Чжуннаньхае — «новом Запретном городе», квартале, где живет китайская партийная и государственная элита. Пекину, видимо, следует принять во внимание, что вопросы задаются не из праздного любопытства — сценарии развития столь значительной державы не могут не волновать буквально всех.