В Европе снова заговорили о единой армии. В интервью газете Welt am Sonntag председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер заявил, что Европе необходимо создать собственную военную силу, чтобы продвигать свои ценности на мировой арене. «Нас перестали принимать всерьез», — жаловался еврочиновник. Последовало бурное обсуждение, мнения разделились: если Лондон выступил резко против общеевропейских ВС, то в Берлине идею Юнкера встретили с энтузиазмом. Однако реализации проекта препятствуют не только политические разногласия, но и финансовые сложности.
Первый шаг к созданию общеевропейской армии был сделан в далеком 1948 году: Великобритания, Франция, Нидерланды, Бельгия и Люксембург подписали так называемый Брюссельский пакт, договорившись о «коллективной самообороне» против любого агрессора. В первую очередь под таковым подразумевался СССР, во вторую — Германия, которая, оправившись после поражения в мировой войне, в будущем могла бы снова попытаться атаковать соседей. Однако уже в следующем году появилась НАТО — организация более крупная и мощная, в которой ключевую роль играли США, и это поставило жирный крест на всех дальнейших попытках формирования европейской системы безопасности.
Но мечта о собственной армии продолжала волновать умы европейских руководителей. В 1950 году провалилась идея создания Европейского оборонительного сообщества — Париж отказался поставить свои вооруженные силы всецело под контроль объединенного штаба. В 1961-м уже европейские страны не согласились с «планом Фуше», опасаясь чрезмерного усиления роли Франции.
Тем не менее Брюссельский пакт все эти годы продолжал существовать, пусть и в тени НАТО. В 1954-м он был преобразован в Западноевропейский союз — ЗЕС, к которому примкнули ФРГ и Италия. В таком формате пакт протянул до 1985 года, когда получил новый импульс: на горизонте замаячил полноценный Европейский союз, которому требовалась согласованная внешняя и оборонная политика. Согласно Маастрихтскому договору 1993 года, у ЕС должно было быть три опоры, и вторая из них — общая внешняя политика и политика безопасности. Уже существующий ЗЕС подходил на роль ее организатора как нельзя лучше. В 1997 году по Амстердамскому договору ЗЕС был частично интегрирован в структуру ЕС. Через два года на саммите в Хельсинки решили создать к 2003 году «корпус быстрого развертывания», который бы позволил в двухмесячный срок дислоцировать контингент численностью 60 тысяч человек.
Однако уже в 2009 году Лиссабонский договор расширил сферу полномочий в области внешней и оборонной политики ЕС, был введен пост представителя Евросоюза по внешней и оборонной политике. ЗЕС оказался ненужным. В 2011 году Западноевропейский Союз был официально распущен.
Однако вскоре выяснилось, что евробюрократы несколько поторопились: согласование военной политики в рамках ЕС шло ни шатко ни валко, обещанной европейской армии так и не появилось. Никто не хотел лишний раз поступаться суверенитетом, и мало кто был готов против своей воли втягиваться в войну, невзначай начатую соседом по Евросоюзу.
Новый импульс процессу дал украинский кризис. ЕС внезапно обнаружил, что у него нет средств силового давления на Россию. Тон в НАТО задает Вашингтон, и европейцы находятся в положении бедных родственников.
Как утверждает Юнкер, евроармия могла бы продемонстрировать России, что ЕС всерьез относится к защите своих ценностей. Бывший премьер маленького Люксембурга, чьи вооруженные силы насчитывают всего 900 человек, — давний пропагандист идеи единой армии Европы. По мнению Юнкера, это оптимизирует военные расходы, а главное — будет способствовать дальнейшей европейской интеграции. «Создание такой армии поможет нам разработать общую внешнюю политику и политику безопасности, — убежден Юнкер. — Наш имидж на внешнеполитической арене сильно пострадал — похоже, нас не принимают всерьез».
На слова Юнкера тут же отреагировали в Лондоне. В британском правительстве заявили, что ни при каких условиях их войска не присоединятся к подобной армии: «Наша позиция предельно ясна. За оборону несут ответственность национальные правительства, а не Евросоюз, и наши взгляды не изменятся ни на йоту. Мы не видим перспектив европейской армии».
«Хватит постоянно твердить про европейскую армию, — заявил консерватор Джеффри Ван Орден, пресс-секретарь партии по вопросам обороны и безопасности. — Евробюрократы каждый кризис рассматривают как возможность для дальнейшей централизации ЕС. Однако европейские амбиции вредят нашим национальным интересам, нашим отношениям в рамках НАТО и дружбе с государствами, не входящими в ЕС — США, странами Персидского залива и странами Содружества». Ван Орден также заметил, что Юнкер живет в мире фантазий: «Если бы наши страны столкнулись с серьезной угрозой безопасности, на кого бы мы положились — на НАТО или ЕС? Ответ очевиден».
Против европейской армии высказались партии всего политического спектра, включая лейбористов и либерал-демократов. Но жестче всех выступили националисты из UKIP, которые уже не первый год требуют увеличить оборонный бюджет и вернуть британскую армию к дореформенным масштабам. Майк Хукем, ведающий в партии вопросами обороны, заявил, что Юнкер своими словами подтвердил существование заговора по ликвидации британской армии, в который вовлечены ведущие партии Соединенного королевства. «Создание европейской армии будет трагедией для Великобритании. Мы видели, в какой беспорядок ЕС привел экономику Еврозоны — как мы можем доверить им защищать наш остров?» — возмущался Хукем.
По его словам, если британские солдаты попадут в евроармию, то некому будет защищать Гибралтар от испанцев и Фолкленды от аргентинцев. Хуже того: евроамбиции могут втянуть Лондон в ненужный конфликт на Украине.
Если в Великобритании идею Юнкера резко отвергли, то в Германии некоторые политики встретили предложение с энтузиазмом. В частности, глава Минобороны Урсула фон дер Ляйен считает, что создание европейской армии неизбежно — хотя и не в ближайшем будущем. По ее мнению, такой шаг «усилил бы безопасность Европы и укрепил европейскую опору трансатлантического альянса». Министра поддержал и глава внешнеполитического комитета немецкого парламента Норберт Роттген, отметивший, что «время европейской армии пришло».
Германская позиция понятна: еще во времена «холодной войны» немцы делали ставку на укрепление связей с Францией, пытаясь выстроить ось Бонн — Париж как европейскую альтернативу влиянию США. В январе 1963 года подписали Елисейский договор, определивший рамки франко-германского сотрудничества, а в 1989-м была создана даже совместная бригада, где бок о бок служили французы и немцы.
Однако в 2010 году наметился поворот от франко-германского сотрудничества к франко-британскому. Париж и Лондон заключили соглашение о военном партнерстве сроком на 50 лет, подчеркнув, что «НАТО остается основным гарантом безопасности в Европе». С учетом особых отношений Британии и США это означало, что тандем Франция-Германия дал трещину, и влияние Вашингтона будет возрастать, а Берлина — падать. На этом фоне особо выразительно смотрелись пикировки немцев и американцев по украинскому вопросу в Мюнхене: обе стороны не стеснялись в выражениях, фон дер Ляйен американцы именовали «немецкой пораженкой», переговоры фрау канцлер с Путиным — «московской чепухой Меркель». Немцы не оставались в долгу, характеризуя заявления генерала Бридлава как «опасную пропаганду». Французы оказались в сложной ситуации: если на мюнхенской конференции они выступали с немцами единым блоком, то по вопросу создания евроармии после долгих колебаний поддержали англичан.
Неудивительно, что в этих условиях немцы с большим энтузиазмом восприняли идею Юнкера: в случае формирования общеевропейских вооруженных сил Германия в силу своего потенциала будет играть в них первую скрипку. Однако, как полагает исполнительный директор Aspen Institute Germany Рюдигер Ленц, «скоординировать внешнюю политику и политику безопасности в рамках ЕС необычайно трудно. Даже создай мы европейскую армию, возникнут разногласия насчет того, что с ней делать. Например, Германия захотела бы направить войска в Прибалтику, а итальянцы отказались бы — как согласовать их позиции?»
Позиция противников создания евроармии выглядит явно сильнее: в самом Евросоюзе существует очевидное проамериканское лобби в лице Британии, Польши и трех прибалтийских государств, способное заблокировать невыгодную заокеанским союзникам инициативу.
Сами США идею Юнкера прокомментировали более чем сдержанно. Филипп Бридлав, командующий силами НАТО в Европе, заявил, что обсуждать инициативу Юнкера не будет, но «хотел бы избежать дублирования функций». С аналогичным заявлением выступил и генсек НАТО Йенс Столтенберг, сообщив, что в принципе не против, но при том условии, что европейские ВС будет дополнять структуры Альянса, а не создаваться в качестве альтернативы.
Но даже если забыть о политических разногласиях в ЕС, на пути создания евроармии стоит главное препятствие — финансовое. Государства-члены ЕС просто не готовы тратить больше денег на безопасность. Даже скромные 2 процента на финансирование своих вооруженных сил, которые требует от них Устав НАТО, они наскребают с трудом: лишь Великобритания и Эстония исправно платят положенную сумму.
Европейские элиты могут сколько угодно ругать Вашингтон и НАТО, но когда доходит до дела, выясняется, что основной гарант безопасности Европы — присутствие на ее территории вооруженных сил США, и альтернативы такому положению дел в ближайшее время не предвидится.