Конфликт Москвы с Вашингтоном и Брюсселем стал главным событием минувшего года. Как будут складываться отношения России и Запада в 2015-м? Стоит ли ждать эскалации, или наоборот — страсти постепенно улягутся? Какие факторы будут способствовать реализации того или иного сценария? Об этом читайте в новой главе прогноза «Международные угрозы — 2015», подготовленного для «Ленты.ру» агентством «Внешняя политика».
Украинский политический кризис — наиболее серьезный вызов для европейской безопасности после распада Югославии и серии этнополитических конфликтов на Балканах. Он стал причиной самого глубокого противостояния между Россией и Западом за весь период после окончания холодной войны. Расхождения между Москвой с одной стороны, Вашингтоном и Брюсселем с другой существовали и ранее. Однако нынешняя конфронтация протекает на фоне осознания Москвой краха попыток постсоветской России интегрироваться в западный мир с сохранением своей «особой позиции» по ряду вопросов — в первую очередь безопасности своего «ближнего соседства».
Политика санкций со стороны США и европейских стран хоть и не единственная причина замедления темпов экономического роста и финансового кризиса в России, но внесла свой вклад в развитие событий по негативному сценарию. На этом фоне внутри России значительно укрепились «оборонные настроения». Представители официальных структур гораздо чаще апеллируют не только к политическому реализму с его пафосом национальных интересов (что ранее выгодно отличало линию российской дипломатии), но и используют арсенал романтических подходов (апелляция к «русскому миру», сакральности Крыма и так далее). Противоречия с Западом актуализировали поиск внешнеполитических альтернатив. Этим объясняется активизация Москвы на китайском, индийском, турецком и иранском направлениях.
Из-за глубоких противоречий без должного внимания остались темы, по которым ранее у России и Запада были определенные наработки (Афганистан, урегулирование нагорно-карабахского конфликта, противодействие исламистскому терроризму).
Для признания противостояния России и Запада новой «холодной войной» не хватает нескольких принципиально важных признаков. Это наличие второй сверхдержавы, военного блока, который бы формировался вокруг него, и идеологии, отличающейся от установок и ценностей западного мира. ОДКБ (Организация Договора о коллективной безопасности) и по количественным, и по финансово-экономическим показателям не соответствует роли «ОВД XXI века» (ОВД — Организация Варшавского договора). В России, несмотря на жесткую риторику, власти не собираются строить «общество нового типа» и распространять революционную идеологию по всему миру.
Геополитические интересы Москвы гораздо более локальны по сравнению с советским периодом. Приоритетом постсоветской России остается пространство бывшего Союза ССР. Обеспечение безопасности в этой части мира видится не как восстановление «империи», не как счет к истории или травма от советского распада, а как выполнение текущих актуальных задач.
Причиной сегодняшнего всплеска противоречий между Москвой с одной стороны, Вашингтоном и Брюсселем с другой служат не идеологические разногласия, а асимметрия восприятия национальных приоритетов.
В дальнейшем события могут развиваться по двум сценариям. Позитивный вариант — прагматизация отношений Запада и России. Этот тренд подразумевает если не достижение компромисса, то хотя бы совместную «заморозку» вооруженного противостояния на юго-востоке Украины, которая могла бы сопровождаться и переговорами о будущем статусе регионов Донбасса, и содержательным диалогом о новой архитектуре европейской безопасности. Подписание совместной декларации относительно комплекса мер по выполнению Минских соглашений от 12 февраля 2015 года — важный шаг в этом направлении, несмотря на все имеющиеся противоречия, отсутствие доверия между сторонами и сложности с имплементацией договоренностей.
Однако говорить о значительных предпосылках для прорыва в диалоге России и Запада нет оснований. США и их союзники не готовы принципиально изменить свое отношение к Москве как к стороне эксклюзивно ответственной за украинский кризис и создание новых угроз безопасности в Европе. В то же время Запад (прежде всего Евросоюз) опасается маргинализации России. Это отчетливо показали и переговоры Владимира Путина с лидерами Германии и Франции в Москве, и минский дипломатический марафон в феврале 2015 года. На ежегодной конференции по безопасности в Мюнхене несмотря на невиданную за последние два десятилетия критику России звучали тезисы о необходимости кооперации с ней по широкому спектру вопросов (прежде всего на Ближнем Востоке). Примечателен скепсис со стороны европейских политиков (особенно немецких и французских) по поводу поставок американского вооружения Украине.
Поэтому в краткосрочной и среднесрочной перспективе центральным сюжетом для преодоления конфронтации оказывается ситуация на юго-востоке Украины. Начало прагматического сотрудничества по трансформации вооруженного конфликта (либо по «приднестровскому сценарию», либо путем наращивания внутриукраинского политического диалога) способно замедлить (а при лучшем варианте — остановить) нарастание негативных трендов. Предварительным итогом такого развития к середине-концу 2015 года могло бы стать преодоление состояния «заложников» украинского кризиса и восстановление взаимодействия по другим проблемам международной безопасности.
В случае развития событий по «негативному» сценарию возможно углубление конфликта. Если минские соглашения («Минска-2») будут сорваны, как это уже произошло с сентябрьскими договоренностями прошлого года, велик риск того, что вне зависимости от реальной ответственности сторон конфликта за новую эскалацию Запад (в особенности США) объявит главным виновником Россию. Как следствие — начало масштабного вооружения Украины, маргинализации России на международном уровне, де-факто превращение ее в «страну-изгоя», своеобразную «мега-Сербию».
Таким образом, главная задача 2015 года — обеспечение «мирной передышки» в Донбассе (как минимум деэскалации насилия). При этом не исключено, что «фоновые факторы» заставят США и их союзников пойти на коррекцию своей позиции по отношению к Москве. Без прекращения конфронтации между Россией и Западом, без выхода на компромиссные соглашения относительно постсоветского пространства невозможно более высокое качество европейской безопасности и международной политики в целом.