Отказ или согласие мировых лидеров приехать в Москву 9 мая на празднование 70-летия Победы фактически стали показателем того, как те или иные страны относятся к России. На параде не будет большинства руководителей стран ЕС и основных союзников СССР по антигитлеровской коалиции — США и Великобритании. В то же время партнеры России из азиатского региона (Китай, Индия, Северная Корея) с радостью приняли приглашение Москвы. Еще одним критерием, с помощью которого у нас теперь государства делятся на дружественные и не очень, стала их позиция во время прошлогоднего голосования в ООН по вопросу присоединения Крыма. «Лента.ру» решила разобраться, кого за пределами Европы Россия может считать своими друзьями.
Одним из первых на приглашение российского президента приехать в Москву на Парад Победы откликнулся северокорейский лидер Ким Чен Ын. В марте прошлого года Пхеньян поддержал Россию на голосовании в ООН, став одной из 11 стран, одобривших присоединение Крыма к России. В ответ на это Россия простила Северной Корее все долги: из 11 миллиардов долларов долга десять были списаны, а оставшийся миллиард будет погашаться в течение двадцати лет и реинвестироваться в проекты в сфере энергетики, образования и здравоохранения на территории КНДР.
Визит Ким Чен Ына в Москву станет его первой зарубежной поездкой после прихода к власти в конце 2011 года. Впрочем, несмотря на все вышесказанное, по мнению ведущего научного сотрудника Корейского центра Института Дальнего Востока РАН Константина Асмолова, Пхеньян не стоит называть союзником России. «Отказ поддержать антироссийскую резолюцию на Генассамблее можно расценивать и как дружественный жест, и как антиамериканский выпад. В Москве это понимают. В России нет установки на демонизацию Северной Кореи в официальном мейнстриме, но это вовсе не означает, что КНДР — наш стратегический партнер. При этом стоит отметить, что северокорейцы все же рассматривают нас в качестве друзей. Это объясняется и наличием общих врагов, и нежеланием Пхеньяна полностью зависеть от Китая», — считает эксперт.
Россию и Индию, воздержавшуюся от голосования на Генассамблее ООН в марте 2014 года, традиционно связывают хорошие отношения. Между странами нет противоречий и конфликтов, их интересы нигде не пересекаются. Россия поддерживает стремление Дели присоединиться к ШОС и стать постоянным членом Совбеза ООН. В 2014 году Индия вышла на первое место среди импортеров российской оборонной промышленности. Дели традиционно предпочитает держаться в стороне от военных блоков, полагая, что можно поддерживать взаимовыгодные и доброжелательные отношения со всеми акторами мировой политики, включая Россию и США.
Индия, как и Китай, считает неприемлемым использование политики санкций и давления в мировых делах. Индия, хотя и не поддержала присоединение Крыма к России, но и не осудила этот шаг: в Дели помнят, что некогда ряд территорий вошли в состав Индийского Союза с нарушением некоторых международных норм. Так, штат Гоа Индия аннексировала у Португалии — члена НАТО путем прямого военного вторжения. Аналогичным образом была присоединена союзная территория Даман и Диу.
Несмотря на то, что Индия официально поддерживает принципы невмешательства в чужие дела и уважения территориального суверенитета, в свое время индийцы поддержали национально-освободительное движение в Восточном Пакистане. В результате Пакистан распался на две части, и на карте появилось государство Бангладеш. Подобный исторический опыт вынуждает индийцев внимательнее относиться к нюансам крымской проблемы.
Не поддержал антироссийскую резолюцию на Генеральной Ассамблее и отказался присоединяться к антироссийским санкциям и Израиль. «У нас с Израилем ровные позитивные отношения. Израиль не хочет быть судьей в споре между Россией и Украиной. Между странами установлен безвизовый режим. Россияне составляют вторую по численности группу туристов, посещающих Израиль. Четверть населения страны — выходцы из России и СССР, включая депутатов парламента, министров и высокопоставленных политиков. Зачем израильским дипломатам открывать холодный фронт против России?» — рассказал «Ленте.ру» востоковед Евгений Сатановский, президент независимого научного центра «Институт Ближнего Востока».
Москва и Тель-Авив успешно взаимодействуют в борьбе с терроризмом. К тому же, по словам эксперта, израильского и российского лидеров связывают хорошие личные отношения, в то время как отношения между Бараком Обамой и Биньямином Нетаньяху «напоминают холодную войну».
В целом присоединение Крыма к России в Израиле не осуждают. В 1967 году в ходе Шестидневной войны Израиль захватил часть сирийской провинции Кунейтра (Голанские высоты) и в 1981 году провозгласил свой суверенитет над этой территорией. Резолюция Совбеза ООН тогда признала аннексию недействительной. «Ситуацию, сложившуюся с Крымом, в Израиле восприняли как серьезный и важный прецедент. Это означает, что правила игры, при которых Вашингтон и его младший брат Брюссель решали, кому что можно, а кому чего нельзя делать, изменились», — полагает Сатановский.
Представители Ирана на заседание Генассамблеи ООН не пришли, как и делегации 23 других государств (включая Сербию, Израиль, Боснию и Герцоговину). В Москве это расценили как дружественный жест.
Отношения Москвы и Тегерана укрепились в 2013 году, после прихода к власти нового президента Хасана Роухани и начала поисков компромисса по урегулированию иранской ядерной программы. Россия и прежде пыталась выступать посредником между Западом и Тегераном, однако лишь в ноябре 2013-го «шестерке» и Ирану удалось подписать промежуточную договоренность, а в начале апреля 2015 года в Лозанне было достигнуто политическое соглашение по ключевым вопросам иранской ядерной программы. Западные страны отметили большую роль России в этом процессе.
В случае выхода из изоляции Тегеран сможет участвовать в решении проблем безопасности в Афганистане и на Ближнем Востоке, позиции по которым у России и Ирана совпадают. Если 31 июля «шестерка» и Иран подпишут итоговое соглашение и с Тегерана будут сняты санкции ООН, перед Россией откроются большие возможности.
«У нас с Ираном есть планы дальнейшего сотрудничества. Программа до 2025 года подразумевает широкое взаимодействие с Ираном в космической, военно-технической сферах, сельском хозяйстве и телекоммуникациях, а также в финансах и машиностроении. К тому же Иран может стать той страной, через которую пройдут транспортные коридоры Север-Юг (Россия — Азербайджан и выход через Иран к Персидскому заливу либо Россия — Казахстан — Туркменистан, а потом через тот же Иран)», — уверен старший научный сотрудник Института международных исследований МГИМО Леонид Гусев. Кроме того, Россия и Иран продолжат сотрудничество по Бушерской АЭС.
Взаимопониманию Москвы и Тегерана способствует и то, что у них есть общие внешнеполитические интересы. «Во-первых, нам противостоят серьезные политические противники. Во-вторых, у нас общие задачи в плане энергетической политики. Если мы объединим усилия с Ираном по газу, то у нас будет около половины мировых газовых месторождений. А если добавить Алжир и Туркмению, то речь может идти о создании картеля типа ОПЕК, чего боятся США. Поэтому Вашингтон будет всячески препятствовать тому, чтобы подобная организация появилась. К тому же у нас общая граница — Каспий. И общая позиция по Сирии», — рассказал «Ленте.ру» профессор кафедры востоковедения МГИМО Сергей Дружиловский.
При этом, по словам эксперта, российско-иранское взаимодействие не нарушится даже в случае улучшения отношений между Тегераном и Вашингтоном. «Даже если Вашингтон частично восстановит отношения с Тегераном, наше сотрудничество продолжится. На Кавказе, на Каспии, в арабском мире, — существует много геополитических вопросов, которые нам необходимо решать вместе», — считает Дружиловский.
Из всех латиноамериканских стран присоединение Крыма к России наиболее позитивно восприняли в Аргентине. Президент страны Кристина Фернандес де Киршнер обвинила страны, осуждающие референдум на полуострове, в применении двойных стандартов и высказалась против введения антироссийский санкций. Аргентинский лидер сравнила плебисцит в Крыму и ситуацию с Фолклендскими островами. Там по инициативе Лондона за несколько дней до крымского прошел референдум, на котором 99,8 процента жителей островов высказались за то, чтобы остаться в составе Великобритании.
«Если референдум проводит Крым, то это неправильно, но если это делают жители Мальвин, то все хорошо. Такая позиция не выдерживает никакой критики (…). Мировые державы не имеют права притворяться гарантами мира», — заявила Киршнер.
Другие латиноамериканские страны также не поддержали резолюцию ООН, осуждающую Россию. Многие из них имеют с Москвой тесные экономические связи. В первую очередь это Куба, Венесуэла, Боливия, Эквадор, Никарагуа и Аргентина. «Более диверсифицированные экономические и политические связи у нас с Бразилией, потому что это страна БРИКС. При этом активно развиваются отношения с Перу, где недавно побывал министр иностранных дел России Сергей Лавров, и с Мексикой, несмотря на то, что она принадлежит к североамериканскому интеграционному объединению НАФТА (США-Канада-Мексика)», — рассказал «Ленте.ру» руководитель научно-информационного центра Института Латинской Америки РАН Александр Харламенко.
Традиционно другом Советского Союза называли Кубу, но в начале 1990-х годов Россия фактически ушла с Острова Свободы, перестав оказывать ему финансовую помощь. В конце минувшего года Барак Обама объявил о восстановлении дипотношений Вашингтона и Гаваны. Однако, по словам Харламенко, России не стоит опасаться решительного разворота Кубы в сторону США, — слишком много системных противоречий сохраняется между этими странами. «Это попытка Обамы улучшить имидж США в Латинской Америке, и в то же время заручиться поддержкой выходцев из этого региона, живущих в Соединенных Штатах. При этом Россия для Кубы была и остается важным партнером», — считает эксперт.
Хотя Анкара и высказалась против присоединения Крыма к России, поддержав резолюцию ООН, отношения между двумя странами за последний год лишь улучшились. Турция, руководствуясь во внешней политике принципами реализма, несмотря на давление со стороны Брюсселя и Вашингтона не стала вводить антироссийские санкции. Напротив, страны укрепили сотрудничество в энергетической сфере: Россия отказалась от строительства «Южного потока» в пользу «Турецкого потока».
Как Путин, так и президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган стараются не акцентировать внимание на разногласиях по двум основным вопросам — ситуация вокруг Сирии и присоединение Крыма к России.
«У Москвы и Анкары есть возможность насолить друг другу. Примером здесь может служить курдский вопрос. Россия отказалась от поддержки курдов, но в любой момент может к этому вернуться. Однако и Москва, и Анкара понимают, что в этом случае начнется противоборство, которое не приведет ни к чему хорошему. Поэтому турки официально высказались против присоединения Крыма к России, но этим и ограничились», —объясняет Сергей Дружиловский.
При этом называть Анкару союзником было бы слишком смело. Анкара — стратегический партнер США, член НАТО и ассоциированный член ЕС. Несмотря на то, что ее шансы на вступление в Евросоюз невелики (ряд стран прохладно относится к этой идее), по словам представителей МИД Турции, Анкара не собирается прекращать евроинтеграцию.
На Генассамблее ООН Пекин воздержался от голосования по крымскому вопросу. В Москве это сочли дружественным жестом. Открыто поддержать действия России Китай не мог, поскольку имеет собственные проблемы с сепаратистами, однако косвенным образом дал понять, что осуждать соседа за присоединение Крыма не готов, — в тот период в китайской прессе появились публикации на эту тему. Еще более важно то, что в мае прошлого года Россия и КНР заключили газовую сделку, обсуждение которой продолжалось около 10 лет. Помимо экономического она имеет для российской стороны и важное психологическое значение: контракт стал доказательством того, что страна не находится в изоляции.
В конце 2014 года министр иностранных дел КНР Ван И заявил, что Пекин окажет поддержку российской экономике, столкнувшейся с трудностями. Страны заговорили о возможности Москвы получать кредиты в юанях. За последнее время объем торговли между странами в этой валюте вырос в девять раз.
Однако, по словам китаеведа Василия Кашина, не стоит думать, что китайцы готовы оказывать помощь безвозмездно. «В целом они на нашей стороне, но в первую очередь китайцы преследуют национальные интересы. Они не станут делать ничего во вред себе только для того, чтобы поддержать нас», — считает эксперт.