Решение Пьера Нкурунзизы в третий раз подряд стать президентом Бурунди спровоцировало попытку государственного переворота в этой стране. Хотя она провалилась, а сам Нкурунзиза беспрепятственно вернулся на родину с саммита африканских лидеров в Танзании, где находился в момент мятежа, о нормализации обстановки говорить не приходится. Если события будут развиваться по худшему сценарию, в Бурунди начнется гражданская война, чреватая геноцидом, считает завцентром изучения российско-африканских отношений и внешней политики Института стран Африки РАН Евгений Корендясов. Его статью «Ленте.ру» предоставил Российский совет по международным делам (РСМД).
С момента провозглашения государственной независимости Бурунди в 1962 году страна пережила четыре переворота, насильственным путем сменила шесть президентов, стала авансценой нескольких кровавых внутренних конфликтов, едва не вылившихся в масштабные геноцидные войны. В конфликте 1972 года погибли более 110 тысяч человек. Наиболее драматичными оказались гражданские войны 1993-2003 годов. Лишь благодаря энергичному внешнему воздействию со стороны международного сообщества ситуацию удалось переломить: только за период с 1996 по 2000 год состоялось десять саммитов с участием стран Центральной и Восточной Африки, посвященных ситуации в Бурунди.
Решающую роль в продвижении к миру сыграли энергичная и эффективная посредническая деятельность двух ведущих африканских лидеров — президента Танзании Дж. Ньерере (1996 — 1999), а после его смерти — первого президента демократической ЮАР Нельсона Манделы. В августе 2000-го конфликтующими сторонами были подписаны Арушские мирные соглашения, положившие начало мирному процессу на основе обоюдных компромиссов по проблемам государственного и социально-экономического строительства, восстановления межэтнических отношений и соблюдения демократических прав и свобод человека.
Однако процесс мирного возрождения проходил сложно и порой прерывался новыми всплесками силовой конфронтации.
Анализируя причины столь драматичной судьбы независимого бурундийского государства, исследователи указывают в первую очередь на межэтнические противоречия между народами хуту и тутси, составляющими абсолютное большинство населения страны. В течение 200 лет, предшествующих колонизации, эти народы жили в мире. Однако в 1966-м после свержения монархического режима мирное сосуществование народов было поставлено под угрозу. После падения монаршей власти вопросы государственного управления перешли в руки этнических представителей и региональных кланов. На протяжении 26 лет президентами страны были представители тутси, составляющие меньшинство населения. Однако к концу XX века ситуация изменилась.
Роль этнического фактора в формировании борющихся за власть группировок снизилась. И в том, и в другом лагере произошло заметное смешение представителей обоих народов. Глобализация и модернизация способствовали снижению межэтнического антагонизма. Как отмечают социологи, смешанные браки (между представителями хуту и тутси) не вызывают отторжения среди молодого поколения. Критическую, но уже существенно ослабленную реакцию вызывают такие браки у представителей старшего поколения. Кстати, отец нынешнего президента Пьера Нкурунзизы — хуту, а мать — тутси. Поэтому сбрасывать со счетов роль межэтнических противоречий преждевременно, но и абсолютизировать их также ошибочно.
Ключевая роль социально-экономических факторов в сохранении конфликтогенности бурундийского общества становится все более очевидной. Бурунди относится к группе пяти беднейших стран мира. По данным Всемирного Банка, в 2014 году ВВП на душу населения — 330,1 доллара США. 80 процентов граждан находятся за чертой бедности, то есть с доходом менее двух долларов в день. А численность населения Бурунди выросла с 2,3 миллиона человек в 1960-м до 9,2 миллиона — в 2014-м, то есть в четыре раза. Между тем территория страны составляет всего 27,8 тысячи квадратных километров — более 350 человек на квадратный километр. В стране появилось огромное количество маргиналов, ведущих асоциальный образ жизни и зачастую добывающих средства к существованию криминальным путем. Такое положение дел предопределяет остроту социально-политических отношений и их конфликтогенность.
Непосредственной причиной новой дестабилизации обстановки в Бурунди послужило решение действующего президента Нкурунзизу, считающегося ставленником хуту, избраться на третий срок. Действующая конституция запрещает занимать пост главы государства три раза подряд. Следует отметить, что смена режима через механизм честных демократических всеобщих выборов приживается с трудом. Это противоречит исконным африканским традициям, согласно которым вождь имеет пожизненный статус, занимая сакральное положение в обществе. Кроме того, в современных африканских реалиях замена первого лица сопряжена с приходом к власти нового клана, другого этноса, что влечет за собой радикальные перемены в составе политического класса и предпринимательского сообщества, поскольку до сих пор государство остается главным источником финансирования бизнеса.
Именно поэтому президентские выборы во многих странах Африки сопровождаются политической дестабилизацией, ростом радикальных протестных выступлений. Так случилось в Буркина Фасо, Кении, Кот-д'Ивуаре. В Того и Габоне сформировались «однофамильные режимы», где после смерти президентов бразды правления захватили их сыновья.
Обстановка в Бурунди остается чрезвычайно напряженной, страна балансирует на грани гражданской войны, если не геноцида.
15 мая 2015 года в Бужумбуре была предпринята неудачная попытка военного свержения действующего президента. Однако взять ситуацию под контроль не удается. Озабоченность в африканских странах и в международном сообществе нарастает. Геноцид 1994 года в соседней с Бурунди Руанде, в результате которого погибло более 800 тысяч представителей тутси и хуту, не забыт. Дестабилизация Бурунди обостряет и угрозу расширения повстанческого движения в восточных регионах соседней Демократической Республики Конго.
Это дает основания утверждать, что без решительного и масштабного вмешательства африканских стран и международного сообщества нормализации обстановки в Бурунди не добиться. Уместно в этой связи напомнить, что ООН и Африканский союз обладают полномочиями предпринять меры в рамках принуждения к миру, вплоть до направления в соответствующую страну военных сил в случае угрозы геноцида, массового нарушения прав человека и гуманитарной катастрофы.