Всю минувшую неделю украинские власти демонстративно и последовательно реагировали на посещение Крыма французскими парламентариями. После соответствующих заявлений министерства иностранных дел к ситуации подключились силовые структуры: сначала десяти членам Национального собрания и Сената Франции был на три года запрещен въезд на территорию Украины, затем по факту визита французских депутатов генеральная прокуратура страны начала досудебное расследование по части первой статьи 332-1 Уголовного кодекса Украины о «нарушении порядка въезда на временно оккупированную территорию Украины и выезда из нее с целью причинения вреда интересам государства». Данная статья предусматривает ограничение или лишение свободы на срок до трех лет с конфискацией транспортных средств. Однако несмотря на довольно жесткую реакцию Киева вскоре стало известно, что Крым собираются посетить еще и итальянские делегаты. «Лента.ру» попыталась выяснить, как именно Киев может ограничить визиты высокопоставленных лиц и обычных туристов на вошедший в состав Российской Федерации полуостров.
О том, что делегаты итальянской оппозиционной партии «Движение Пять звезд», выступающей против санкций в отношении России, собираются повторить маршрут французских коллег, стало известно в среду, 29 июля: было распространено сообщение, в котором политики заявляли о своих планах по посещению Крыма и специально подчеркивали намерение осуществить то, что не может себе позволить итальянское правительство.
Инициатива второй по счету европейской делегации, изъявившей готовность посетить полуостров, закономерно оказалась в центре внимания прессы. И это несмотря на отсутствие внятной повестки визита и предположение, что это заявление итальянских оппозиционеров адресовано по большей части внутренней аудитории их страны, недовольной введением санкций против России. Тем не менее к путешествию в Крым политиков еще одного европейского государства будет приковано пристальное внимание всех заинтересованных лиц.
Понятно, что среди них будут и представители официального Киева, которые постараются до октября придумать механизмы — как внешние, так и внутренние — при помощи которых можно было бы отвадить политических деятелей разных национальностей от посещения «временно оккупированной территории», как называют Крым украинские власти.
Однако в рамках существующей системы международных отношений реальных возможностей оказать легальное дипломатическое и юридическое давление у Киева крайне мало.
Мировая практика показывает, что в отсутствие контроля над собственной территорией и притом что на спорный участок можно попасть, минуя границы протестующего государства, никаких особенных мер предпринять не удастся. «Для достижения стопроцентной эффективности запрета на въезд нужно, чтобы все страны занимали единую позицию. Такое бывает крайне редко», — подчеркнул в комментарии «Ленте.ру» президент Российской ассоциации международного права Анатолий Капустин. В качестве примера он привел Израиль, блокирующий въезд в Палестину: на палестинскую территорию едут не через Израиль, а через территорию Иордании и других арабских стран.
Собственно, нынешние действия украинских властей в отношении французских депутатов являются демонстрацией того, что иных мер реагирования у них просто нет, и Киеву не остается ничего другого, кроме как показать несогласие с нынешним статусом Крыма.
В международном праве нет каких-либо норм, запрещающих государствам применять ограничительные меры в отношении парламентариев или правозащитников, осуществляющих общественно-политическую деятельность. Ограничительные меры могут быть разнообразными, объясняет эксперт: запрет на въезд, запрет на публикации, запрет на контакты с гражданами страны и т.п. Однако существует общепринятое мнение о том, что делать это нежелательно.
По мнению Капустина, подобные меры неэффективны, — опыт Абхазии или Нагорного Карабаха показал, что «черные списки» не очень помогают. С этим согласен и доцент факультета мировой политики МГУ Алексей Фененко, — он уверен, что украинские власти предпринимают эти шаги исключительно в попытке сохранить лицо. «Надо же что-то заявить в подобной ситуации. Поставьте себя на место представителей Украины: не могут же они сказать, что пусть все идет так, как идет. Надо сделать какое-то жесткое заявление. Это чисто дипломатический выверт», — полагает специалист.
Показательный пример — отношение Запада к Абхазии и Южной Осетии после российско-грузинской войны 2008 года. По мнению Фененко, в случае с Крымом европейцы аналогичным образом постепенно будут приходить к признанию Крыма в составе России: «Соединенные Штаты заявляли, что невозможны никакие контакты с Абхазией и Южной Осетией, представители Польши тогда делали заявления, что подобные контакты — это подрыв атлантической солидарности, но, в общем-то, ни к чему это не привело. Хотя Абхазию и Южную Осетию де-юре не признали, де-факто контакты выстраиваются, особенно с Абхазией».
Украине должен быть интересен и полезен опыт другой постсоветской страны, имеющей территориальные проблемы и аналогичным образом стремящейся в Европейский союз. Речь идет о Грузии.
Грузинский «Закон об оккупированных территориях» был принят в 2008 году, в бытность Михаила Саакашвили президентом, и запрещал въезд на территорию Абхазии и Южной Осетии со стороны России. За это было предусмотрено наказание: штраф от 2 до 5 тысяч лари (от 54 до 134 тысяч российских рублей) или лишение свободы на срок от 2 до 4 лет. Из-за нехватки информации за годы функционирования данного закона (вплоть до задействования поправок) с 2008-го по 2012 год было осуждено или оштрафовано около 30 человек, в том числе жителей Армении и Азербайджана (на граждан Грузии он не распространялся).
Однако сменившая Саакашвили оппозиционная коалиция «Грузинская мечта» под руководством Бидзины Иванишвили приняла решение о пересмотре закона и его либерализации. Любопытно, что действовали они совместно с ЕС и Венецианской комиссией, которые даже подготовили рекомендации по данному закону. После полутора лет обсуждений в 2013 году закон был изменен, согласно поправкам нарушение его норм в первый раз рассматривается как административное правонарушение и карается штрафом в 400 лари (чуть более 10 тысяч российских рублей); повторное и последующие нарушения утверждены в качестве уголовного преступления, которые влекут наказание в виде штрафа или лишения свободы на срок до 1 года.
По словам политолога Джони Меликяна, политика грузинских властей в отношении Абхазии и Южной Осетии в целом осталась неизменной. «Однако новое руководство Грузии, сменив название министерства по реинтеграции на министерство по вопросам примирения и гражданского равенства показывает желание идти на диалог, а не на конфронтацию, — подчеркивает он. — Что касается привлеченных к ответственности известных людей, то до 2012 года таковых не было, а после смены власти были случаи приезда подобных людей в Тбилиси, на что МВД Грузии никоим образом не реагировало, в связи с чем в его адрес звучала критика со стороны оппозиции».
По всей видимости, Украина со временем пройдет путь Грузии, где после отстранения от власти президента Михаила Саакашвили политика в отношении России и бывших территорий стала более мягкой и прагматичной. К тому же, как показывает опыт Абхазии, Южной Осетии, Нагорного Карабаха и Северного Кипра, никаких юридических рычагов для запрещения поездок в эти регионы у протестующих государств нет.
В связи с этим особенно интересен опыт Северного Кипра: несмотря на оккупацию территории государства, которое входит в состав ЕС, и запрет на транспортное сообщение с турецкой частью острова, через Турцию туда едут отдыхать туристы из европейских стран. А Кипр через Европейский суд по правам человека добился лишь защиты имущественных прав греков-киприотов, вынужденных бежать из северной части острова, а также выплаты компенсаций семьям, пострадавшим в результате действий Турции.
Анкара же просто отказалась выполнять решение суда по выплате компенсаций.