В Китае набирает обороты скандал, в центре которого оказался настоятель Шаолиньского монастыря Ши Юнсинь. Монах, превративший всемирно известную буддистскую обитель в процветающее предприятие, и раньше становился объектом критики из-за бурной коммерческой активности. Однако сейчас, похоже, дело приняло серьезный для Ши оборот: косвенным подтверждением этому стало то, что он не возглавил делегацию, отправившуюся в Бангкок, — предположительно из-за того, что в отношении него ведется расследование. Если это так, то Ши Юнсинь рискует оказаться в одном ряду с высокопоставленными чиновниками, ставшими жертвами начатой Си Цзиньпином кампании по борьбе с коррупцией и злоупотреблениями.
Все, что происходит в последнее время вокруг Ши Юнсиня, очень похоже на типичное «падение с лошади». Это выражение в Китае используют, когда говорят об очередном чиновнике, лишившемся поста и партбилета после обвинения в мздоимстве, а подобные низвержения после прихода к власти Си Цзиньпина происходят в КНР чуть ли не ежедневно. В случае Ши присутствуют все характерные слагаемые таких историй: блестящая карьера, иллюзия вседозволенности, коммерческие махинации, нескромность в быту, любовные утехи на стороне, появление в интернете информации о служебных и моральных прегрешениях и, наконец, — официальное сообщение в прессе о снятии с должности в связи с «нарушениями партийной дисциплины и законов». Даже обвинение в содержании любовниц роднит настоятеля Шаолиня со многими «тиграми и мухами» — мирскими героями коррупционных скандалов.
Официального разоблачения пока нет, но судя по тому, что Ши Юнсиня не выпускают из страны, над его головой явно сгустились тучи. Правда, по другой версии, власти решили разобраться с теми людьми, которые «компрометируют» один из старейших и уж точно самый известный в мире китайский монастырь, место паломничества зарубежных лидеров и киносъемок про кунг-фу. Скорее всего, версию о том, что Ши Юнсиня опрашивают в связи с клеветой в его адрес, была придумана в самом монастыре: неслучайно Шаолинь, как и любая другая крупная корпорация, обзавелся мощной пиар-службой. Именно ее сотрудникам пришлось первыми реагировать на обнародованный в социальных сетях компромат на настоятеля.
Обвинения бросали густую тень на репутацию Ши, поставив под вопрос его право выступать в роли духовного авторитета. В частности, сообщалось, что у него есть незаконнорожденные дети, что он платил за секс нескольким женщинам, в том числе буддийским монахиням. Кроме того, Ши Юнсинь якобы пользуется двумя удостоверениями личности на разные имена, что является грубым нарушением закона.
Неприятным сигналом для настоятеля стало то, что официальные СМИ не стали «гасить» эту тему. Компромат, впервые опубликованный от имени «послушника монастыря», широко распространился не только в интернете, но и в печатных изданиях. Борец против злоупотреблений, назвавшийся Ши Чжэн’и, представлял себя как инсайдера, которому хорошо известны все темные дела монастыря. Как отмечалось в первоначальной публикации, Ши Юнсинь «хоть и прикрывается буддизмом, на самом деле бабник и коррупционер».
Скорее всего, «Ши Чжэн’и» — это псевдоним, поскольку в Шаолине сразу же заявили, что у них такого монаха нет и не было. Тем не менее компетентные органы восприняли «критику снизу» всерьез. Государственное управление по делам религий КНР «обратило серьезное внимание» на слухи и поручило своему местному отделению провести расследование.
Агентство Синьхуа вдруг (а может как раз и не вдруг?) опубликовало две статьи подряд о том, как строго поступают в Таиланде с монахами, нарушившими моральные нормы или преступившими закон. Заголовок одной из заметок не оставлял сомнений в том, что месседж адресовался шаолиньскому «буддистскому олигарху»: «Что будет, если на таиландского монаха поступит жалоба».
Кроме того, на сайте Синьхуа была перепечатана статья столичной газеты «Бэйцзин чэнбао», озаглавленная «Необходимо на более высоком уровне расследовать деятельность Ши Юнсиня». По мнению автора, власти провинции, в которой расположен монастырь, получая в бюджет часть средств от коммерческой деятельности Шаолиня, могут быть необъективны, поэтому расследование следует передать на более высокий уровень. Это еще один тревожный звонок для Ши Юнсиня, который, если ориентироваться на «табель о рангах», действительно является деятелем национального уровня: с 1998 года он избирается депутатом Всекитайского собрания народных представителей. В нынешнем составе парламента у Ши тоже есть кресло.
Это показывает, как тесно интегрирован «генеральный директор Шаолиня» в политическую систему. Созданная им жестко централизованная структура (куда входили гастрольный коллектив монахов, видеокомпания, туристические фирмы, компания по реализации билетов и другие коммерческие структуры) до поры до времени существовала как «государство в государстве». Чем-то это напоминало вотчину Бо Силая — бывшего партийного руководителя города Чунцина. При прежнем руководстве страны все художества вроде фестивалей революционных песен и возрождения элементов маоистской политики сходили товарищу Бо с рук. Центр не реагировал на сигналы о том, что борьба с мафией в Чунцине на деле была переделом рынка в пользу коммерсантов, близких Бо и его супруге. Теперь же Бо Силай, считавшийся одним из самых перспективных китайских политиков, отбывает пожизненный срок.
Шлейф скандалов за Ши Юнсинем тянется давно. Еще в конце 1980-х Ши начал реализацию различных коммерческих проектов, в том числе гастролей монахов за пределами Китая. Активно привлекались в монастырь туристы и зарубежные паломники — одна только продажа билетов приносила ежегодно несколько миллионов долларов, что уж говорить об объемах пожертвований. В 2006 году настоятелю подарили автомобиль стоимостью более миллиона юаней, что многие в Китае сочли противоречащим буддисткой доктрине о ничтожности всего мирского. В 2009 году пресса сообщала, что Ши Юнсинь заказал себе одеяние с золотым шитьем, стоившее более 20 тысяч долларов. Критиковали настоятеля и за то, что монастырь решил обзавестись туалетом класса люкс, на строительство которого ушло около 400 тысяч долларов. Громкий скандал разразился в 2011 году, когда один из послушников рассказал, что у настоятеля Ши есть зарубежные счета на три миллиарда долларов и виллы в США и Германии.
Сложно сказать, что здесь правда, а что преувеличение, но то, что Ши умел выжать деньги буквально из всего, что «Будда посылал», и пользовался для этого покровительством чиновников, было очевидно.
Пока непонятно, удастся ли Ши выйти сухим из воды, как это не раз бывало в прошлом. Особую роль может сыграть то, что нынешние претензии в адрес «генерального директора Шаолиня» появились на фоне антикоррупционной кампании и призывов к чиновникам быть честными и скромными. Если хоть часть выдвинутых в отношении Ши обвинений подтвердится, это может быть поводом для более детального разбирательства.
Главная ошибка Ши Юнсиня состоит в том, что он пропустил момент, когда трансформировались нормы, по которым в Китае должны существовать все закрытые системы, — армия, спецслужбы, госкорпорации или бизнес-империя на базе всемирно известного монастыря. Си Цзиньпин настолько резко поменял правила игры, что у многих бывших «хозяев жизни» защитные механизмы не сработали, результатом чего стала серия процессов над людьми, считавшимися еще недавно неприкасаемыми. Вероятно, то же самое произошло и с предприимчивым монахом: он посчитал, что Будда будет помогать и дальше, а с государством всегда удастся договориться. Дальнейшие события покажут, стала ли «империя монастыря Шаолинь» еще одной территорией, лишившейся особого статуса, позволявшего ее обитателям, спекулируя на собственной значимости и приближенности к влиятельным политикам, чувствовать себя стоящими над законом. Национальное достояние должно вести себя достойно — пожалуй, именно такой урок намерены преподать власти Ши Юнсиню. Впрочем, возможно, для этого будет достаточно строгого предупреждения, а до судебного преследования дело все же не дойдет.