26 августа в Минске прошла встреча очередной контактной группы по Украине: учитывая параметры фронта в Донбассе, стороны задолго до начала не скрывали, что заседание переговорщиков можно считать в буквальном смысле предвоенным. Несмотря на то что переговоры продолжались до обеда следующего дня, стороны сумели договориться лишь о незначительных взаимных уступках. Одной из них стало соглашение о постепенном прекращении огня ко Дню знаний и обмене данными об учебных заведениях на линии соприкосновения. Других важных соглашений — например, об отводе тяжелого вооружения калибром менее 100 миллиметров или о снижении накала обстрелов — стороны так и не заключили. «Лента.ру» нисколько этому факту не удивилась.
Ничего неожиданного в том, что встреча закончилась безрезультатно, нет — «Лента.ру» уже писала, что переговоры Петра Порошенко с Франсуа Олландом и Ангелой Меркель в Берлине мало что изменят, поскольку у лидеров Франции и Германии нет никаких рычагов давления на Украину. Все лето ДЛНР и Москва из последних сил держались за практически нереализуемые остатки минских соглашений — в ожидании чуда. Однако ситуация постепенно ухудшалась и к настоящему моменту достигла пиковых параметров: в ночь перед переговорами в Министерстве обороны Донецкой республики насчитали 213 артиллерийских ударов по позициям ополчения — это фактически интенсивность полноценного фронта. Редкие затишья большой роли не играют, поскольку известно, что украинские силовики приступили к разминированию танкоопасных направлений. Обычно это происходит только перед наступлением (подробные разборы параметров фронта со стороны ВСУ и ополчения вы можете найти здесь и здесь).
По этой причине на заседаниях контактной группы в Минске уже не говорят о каких-то кардинальных подвижках. Стороны готовятся к военному противостоянию, постепенно стягивая тяжелую технику к линии фронта (например, известно о подведении в зону активных боевых действий тактических ракет) и проводя разведывательные действия с применением авиации. Понятно, что в таких условиях речи о военных и политических опциях перемирия не ведется вовсе — сейчас можно говорить только о сохранении статус-кво. Причем европейские политики заинтересованы в этом гораздо больше, чем киевские власти, которые ориентируются только на одного влиятельного политика на Украине — американского посла Джеффри Пайетта, который, не особенно прячась за дипломатический этикет, выборочно руководит отдельными областями, министерствами и даже отраслями страны. Кроме того, сама Европа не вполне однородна: например, руками Польши Старый Свет продолжает подпитывать украинскую армию.
Минский процесс сегодня превратился в политическую рутину. Многочисленные совещания групп, подгрупп и прочих «высоких» комиссий — всего лишь способ заморозить ситуацию на высшем политическом уровне, превратив войну в бесконечный переговорный процесс. Эта схема, придуманная в конце прошлого века, была разработана в условиях принципиально иных параметров военного противостояния — для стран с меньшим населением и меньшей интенсивностью ведения боевых действий. Это становится все более заметным: минская контактная группа не может достигнуть консенсуса даже в вопросах обмена пленными. В итоге все решения принимаются «на земле», без оглядки на слова и заявления, которые по этому поводу произносятся в Минске ответственными товарищами.
Никакие переговоры не способны решить главную проблему — хроническую неспособность Киева быть предсказуемым партнером. В настоящий момент украинские политики заняли самоубийственную позицию, и только давление европейских участников урегулирования до последних дней сдерживает вооруженные силы Украины (ВСУ) от фронтального наступления на позиции ополчения с непредсказуемыми последствиями. При этом даже если администрация президента Порошенко выступит с конструктивными предложениями (чего ждать не приходится), для масштабных политических изменений необходимо, чтобы Киев контролировал ситуацию, что в условиях интенсивного наращивания военной группировки (по состоянию на конец прошлой недели — до 90 тысяч бойцов) попросту невозможно.
Такой фронт — с интенсивными обстрелами, регулярными боевыми столкновениями, реальными жертвами, в том числе среди мирного населения (что вызывает очевидное озлобление) — приходит в движение вне зависимости от политической конъюнктуры. К настоящему моменту обострение не переросло в масштабные бои только благодаря благоразумию местного командования. Буквально на днях на линии соприкосновения на луганском направлении произошел показательный инцидент: внезапно даже для собственных командиров бойцы украинской армии оставили блокпост «Фасад» недалеко от поселка Счастье. Согласно свидетельствам очевидцев, военнослужащие разбежались, попросту оставив стратегический плацдарм на откуп противнику. Внезапно освободившееся оперативное пространство на другом берегу реки не было занято ополчением только по решению командиров. Вполне возможно, именно этот разумный поступок предотвратил эскалацию боевых действий на этом участке фронта.
Альтернативы Минску при этом тоже нет. Еще год назад стороны обговаривали какие-то варианты, однако нынешнее обострение и сложившаяся политическая ситуация больше не располагают к дипломатическим новациям. Да и какие предложения можно выдвинуть, если украинская элита окончательно уверовала в непобедимость новой военной группировки? Фактически Киев сейчас полностью повторяет опыт Грузии лета 2008 года — во всяком случае, военные решения украинских властей невероятным образом схожи с ситуацией того периода: администрация украинского президента абсолютно уверена в техническом превосходстве и точно так же уповает на военную поддержку Запада, полностью игнорируя тревожные сигналы низовых военных структур.
Минский формат, таким образом, превратился в минский тупик, жизнь в котором поддерживается только ради того, чтобы европейские лидеры, которые гарантировали выполнение договоренностей, не потеряли лицо. Выключенные из этого процесса американцы формально не несут никакой ответственности за происходящее. К действиям дипломатической миссии США на Украине придраться невозможно, поскольку Джеффри Пайетт всего лишь выступает с некими политическими рекомендациями, а прислушиваться к ним или нет — дело властей Украины. Ждать в такой атмосфере прорывных решений бессмысленно и безответственно.
Справедливости ради надо отметить, что придумать новый формат, устраивающий все стороны до такой степени, что они перестанут бряцать оружием, почти невозможно. Донбасс не пойдет на любые формы политической интеграции в современную Украину, хотя еще год назад это было возможно. Донбасс для Украины потерян навсегда — это та данность, с которой киевская власть в нынешней ее конфигурации не способна согласиться.
Силовое решение в такой ситуации напрашивается само собой.