В понедельник, 21 сентября, в Сеуле побывал секретарь Совета безопасности России Николай Патрушев. В южнокорейской столице он встретился с рядом высокопоставленных чиновников, курирующих вопросы безопасности. Из Сеула Патрушев отправился в Токио. Такой маршрут, разумеется, не случаен. Есть вопросы, которые в равной степени волнуют как Южную Корею, так и Японию, и которые без участия Москвы решить весьма проблематично. «Лента.ру» рассказывает о том, что это за вопросы.
В отношениях между Москвой и Сеулом сегодня парадоксальным образом «отсутствует политика». Южная Корея расположена в весьма важном и столь же неспокойном регионе. По суше страна граничит с КНДР, терроризирующей весь мир своими ракетно-ядерными амбициями, а по морю — с Китаем, который в последнее время рвется доказать всем, что он встает с колен, и Японией с ее возрождающимся национализмом. Вдобавок интересы в регионе есть и у США, стремящихся сохранить свои заметно слабеющие позиции в Восточной Азии. В такой ситуации конфликты неизбежны.
Эти конфликты в той или иной степени затрагивают и Россию, и Южную Корею. Однако как-то получается, что Москва и Сеул не становятся ни политическими союзниками, ни политическими противниками, а остаются тем, чем они в основном и были последние двадцать лет — торговыми партнерами.
С торговлей и экономическим сотрудничеством России и Южной Кореи дела обстоят действительно неплохо. В 2014 году товарооборот двух стран составил 25,2 миллиарда долларов — лишь в три раза меньше, чем объем торговли с Германией, и почти на уровне США. На Южную Корею в прошлом году приходилось три процента всего внешнего товарооборота России.
Дипломатия Республики Корея всегда отличалась прагматичностью, порой на грани цинизма. И политики, и широкая публика ожидают от дипломатов в первую очередь усилий, направленных на обеспечение благоприятных условий для продвижения корейского бизнеса на иностранные рынки. Южная Корея фактически саботировала санкции против России. И дело тут не в пророссийских настроениях. Сеул не хочет создавать проблемы в отношениях с Россией — заметным партнером второго ряда — из-за Украины, то есть из-за какого-то непонятного и неинтересного корейцам территориального спора в Восточной Европе.
Однако есть в повестке дня южнокорейской дипломатии вопрос, напрямую не связанный с бизнесом — это КНДР. На словах главная стратегическая цель Республики Корея — достижение государственного единства, объединение страны. Фактически же задачи куда скромнее: обеспечить некоторое подобие мирного сосуществования со своим беспокойным северным соседом.
При этом и в южнокорейском политическом классе, и в обществе в целом нет единого мнения о том, в какой пропорции для достижения этой цели следует использовать методы кнута, а в какой — пряника. Сейчас у власти в Корее находятся правые, склонные больше разговаривать с позиции силы. Правда, Пхеньян на таких условиях общаться с Сеулом отказывается, и в результате отношения двух корейских государств остаются напряженными.
Похоже, что на Корейском полуострове назревает очередной кризис. Есть множество признаков того, что в ближайшее время — предположительно в начале октября — Северная Корея произведет запуск устройства, которое доброжелатели называют ракетой-носителем искусственного спутника Земли, а недоброжелатели — прототипом межконтинентальной баллистической ракеты. В любом случае такие действия КНДР запрещены резолюциями ООН, и вероятный результат этого запуска — не только обмен грозными дипломатическими заявлениями, но и дальнейшее ужесточение санкций против Пхеньяна.
Такой поворот не нужен никому, в том числе и России, которая относится к северокорейской ядерной программе совсем без энтузиазма. Южнокорейская сторона надеется на то, что Москва как-то повлияет на КНДР и предотвратит намеченный старт. Именно это, равно как и реакция России на вероятный запуск северокорейской баллистической ракеты, в основном и обсуждалось во время визита Николая Патрушева в Сеул. В конце концов, Москва — участник шестисторонних переговоров по северокорейской ядерной проблеме — причем, как принято считать, участник, у которого наиболее близкие отношения с Пхеньяном.
В мировой прессе сейчас много пишут о сближении КНДР и России, хотя пока все сводится к улыбкам, поездкам делегаций и декларациям о намерениях. Несмотря на постоянные разговоры о «возвращении России в КНДР», российский бизнес в этой стране практически не представлен. В 2014 году объем торговли России с Северной Кореей не превысил 95 миллионов долларов — в 260 раз меньше, чем у России с Кореей Южной.
Впрочем, опыт советских времен показывает, что Северная Корея вполне в состоянии игнорировать настойчивые просьбы даже со стороны тех стран, от которых она, казалось бы, крайне зависит. В вопросах, которые Пхеньян считал для себя жизненно важными, он легко игнорировал советские рекомендации даже в 1970-е и 1980-е, то есть в те времена, когда на СССР приходилось больше половины всей северокорейской внешней торговли. Сейчас на сговорчивость Пхеньяна рассчитывать, разумеется, еще труднее.
Тем не менее активизация политики России в КНДР, на каких бы зыбких основаниях она ни базировалась, уже принесла как минимум один результат — в Сеуле, да и в других столицах региона, Россию опять включают в связанные с северокорейскими проблемами дипломатические комбинации. И поэтому более или менее хорошие отношения с обеими Кореями приносят Москве определенные дипломатические дивиденды.