В понедельник, 12 октября, на официальном интернет-портале правовой информации был опубликован подписанный двумя днями ранее указ президента России, регулирующий порядок получения госчиновниками, военными и сотрудниками таможни наград от иностранных государств, международных организаций и политических партий.
Согласно этому документу, разрешение президента на принятие награды теперь обязаны получить госслужащие, назначение и освобождение от должности которых осуществляется президентским указом, все военнослужащие, а также сотрудники таможни. Ходатайство о разрешении на принятие награды или извещение об отказе от нее направляется непосредственно награждаемым своему руководителю в течение трех дней с момента извещения, а руководитель далее пересылает ходатайство президенту в течение месяца. В указе также отмечено, что соответствующий вопрос с членами правительства решается правительством РФ, а с послами и постпредами России за рубежом — министерством иностранных дел. Действие указа распространяется и на ранее врученные награды. Таким образом была поставлена точка в 97-летней истории наградного хаоса.
С 1699-го по 1782 год, пока в России формировалась собственная наградная система (первая дата — учреждение ордена Святого Андрея Первозванного, вторая — ордена Святого Князя Владимира), награждения орденами иностранных государств были явлением сравнительно редким и касались большей частью генералитета, придворных и высшего чиновничества страны. Чаще всего на груди российского сановника можно было увидеть польские ордена Белого орла и Святого Станислава, реже — ордена Пруссии, Дании, Франции и иных европейских стран. Разрешительной процедуры никакой не было, и де-факто согласование осуществлялось явочным порядком, тем более что кавалеров было относительно немного. Особняком стоят награждения голштинским орденом Святой Анны, в 1797 году включенным в российскую наградную систему — в силу династических связей он считался «почти русским».
Учрежденная императором Павлом I в 1797 году Орденская канцелярия, вскоре переименованная в Капитул Российского кавалерского ордена, помимо ведения дел российских орденов, должна была заниматься и вопросами награждения подданных русского императора иностранными наградами. В первую очередь это касалось учета награжденных для возвращения орденских знаков «на родину» после смерти награжденного — хранение наград в семье кавалера, привычное нам по советским временам, тогда не практиковалось. Выполненные из золота и серебра, зачастую с использованием драгоценных камней, «вернувшиеся» ордена нередко использовались повторно, для новых награждений. Именно поэтому, например, до нашего времени не дошли многочисленные иностранные награды генералиссимуса князя Александра Васильевича Италийского, графа Суворова-Рымникского — все они в 1800 году были отправлены иностранным монархам, наградившим великого полководца.
Несмотря на множащиеся случаи награждения российских подданных иностранными наградами, какой-либо регламентации по-прежнему не было. Единственно, установилось негласное правило — носить эти награды левее и\или ниже российских, при этом ордена располагались правее медалей. Вопрос с порядком расположения наград разных стран, несмотря на его регулярное возникновение, так никогда и не был решен. К началу ХХ века, опять-таки негласно, «правильный» порядок был таков: первыми шли награды Пруссии, Австро-Венгрии, Великобритании и Франции, затем награды прочих европейских государств, затем азиатские, американские и африканские ордена, а в самом конце — награды Бухары и Хивы.
Вал иностранных наград в период наполеоновских войн и после их окончания вынудил правительство принять некоторые меры. 22 декабря 1827 года Правительствующему Сенату был объявлен Высочайший указ, позднее включенный в качестве статьи 137 в «Учреждение орденов и других знаков отличия»: «Иностранные ордены могут быть жалуемы Российским подданным; но им запрещается носить сии ордены до получения на то Высочайшего соизволения. Чиновники Российской службы, которые удостоены награды каким-либо иностранным орденом, обязаны доводить до сведения Министра, в ведомстве коего они состоят, а Министр сей должен относиться к Управляющему Министерством Иностранных Дел, для исходатайствования Высочайшего соизволения носить пожалованный орден». Это правило действовало вплоть до вступления в силу Декрета ВЦИК «Об уничтожении сословий и гражданских чинов» 10 ноября 1917 года.
Несложно заметить два существенных различия между императорским указом 1827 года и президентским: во-первых, в Российской империи награжденный просил разрешения лишь на ношение, а не на принятие награды. Это логично проистекает из формального статуса орденов как рыцарских корпораций: необходимость подтверждать заслуги награжденного в принципе нет, рыцари друг другу на слово верят. Во-вторых, «имперская» цепочка утверждений дополнялась еще одним элементом — МИДом. Причина проста — на внешнеполитическое ведомство возлагалась упомянутая выше обязанность по возвращению наград умерших кавалеров, а также уточнение статуса орденов.
Однажды пожалованная, иностранная награда не могла быть отобрана российскими властями даже в случае, если кавалер попадал под суд. При этом по политическим обстоятельствам (разрыв отношений или война) Капитул мог не рекомендовать к ношению те или иные ордена: скажем, в годы Крымской войны русские офицеры и чиновники не носили британские, французские, сардинские и турецкие награды, а в годы Первой мировой — австро-венгерские, турецкие, болгарские и германских государств. Известны и случаи, когда император не утверждал ходатайство о ношении иностранных наград: например, бывшему командиру «Варяга» контр-адмиралу Рудневу не было позволено носить японский орден Восходящего солнца, пожалованный ему императором Мутсухито в знак уважения к храбрости русских моряков.
После Октябрьской революции и упразднения имперских знаков отличия вопрос порядка получения и ношения иностранных наград отпал сам собой — молодые советские республики учреждали свои собственные награды, сохранявшиеся даже некоторое время после вхождения в состав СССР. Проследить логику в награждениях этого периода непросто — к примеру, единственной наградой Владимира Ильича Ленина был формально иностранный орден Труда Хорезмской народной социалистической республики. Даже после признания Советского Союза большинством стран мира советских граждан, удостоенных иностранных наград, можно было пересчитать по пальцам. К слову, в период сотрудничества СССР и Третьего рейха не зафиксировано ни одного награждения наших соотечественников германскими орденами.
Вторая мировая война внесла свои коррективы. Маршалы Жуков, Конев и Рокоссовский были удостоены британского ордена Бани, многие генералы и несколько офицеров получили орден Британской империи, семь маршалов стали кавалерами большого креста и великими офицерами французского ордена Почетного Легиона — и это не считая множества наград стран нового социалистического лагеря. Тем не менее процедура оформления разрешения на ношение иностранных наград так и не была разработана.
Стоит заметить, что подписанный Владимиром Путиным указ касается относительно небольшого круга лиц — скажем, деятелей культуры и искусства, общественных деятелей он не затрагивает вовсе. Поэтому, скажем, спикеру Госдумы Сергею Нарышкину в соответствии с законодательными новеллами придется испрашивать разрешение президента на ранее полученный французский орден Почетного Легиона, а правозащитница Светлана Ганнушкина, также кавалер этого ордена, от данной процедуры избавлена. Впрочем, со временем фактически восстановленная норма «высочайшего соизволения» на иностранные награды наверняка распространится на всех граждан России.