Химкинский городской суд признал многодетную семью курдов, покинувших Ирак из-за наступления боевиков «Исламского государства» (ИГ, запрещенная в России террористическая организация), виновными в попытке незаконно пересечь границу России. Гулистан Исса Шахо, ее муж Хасан Ахмед Абдо и их четверо детей два месяца прожили в транзитной зоне аэропорта Шереметьево. «Лента.ру» побывала на судебном заседании и попыталась разобраться в ситуации.
Гулистан Исса Шахо родилась 1 июля 1981 года в СССР — в столице Азербайджана Баку. Училась в школе, правда, только до пятого класса. Затем ее семья переехала в Казахстан. Там до сих пор живут родители, а Гулистан в 1998-м перебралась в Ирак и вышла замуж. Хасан, ее муж, — тоже курд, выходец из Сирии.
Молодожены обосновались в Эрбиле, столице Курдистана. В 2003-м, после начала военной операции США против официального Багдада, в спокойный Эрбиль стекались люди и капитал. Город процветал, население перевалило за миллион.
Хасан трудился в типографии, хорошо зарабатывал, и семья жила в достатке. В 2003-м родился первенец, в 2007, 2008 и 2012 годах на свет появились еще трое детей. Построили собственный дом, который, по словам Азата, мужа сестры Гулистан, оценивался в лучшие времена в 200 тысяч долларов.
Курды в Эрбиле давно уже фактически независимы от Багдада. В государственном и социально-экономическом отношении они ближе Сирийскому Курдистану, чем Ираку. Курды — разделенный народ, давно добивающийся образования единого национального государства. Но формально они граждане либо Ирака, либо Сирии, либо Турции. В Эрбиле у многих на руках сразу два паспорта — иракский и сирийский.
Счастливая жизнь закончилась с приходом на эти земли «Исламского государства». Армия курдов, конечно, — серьезная сила, но боевики были уже в 70 километрах от города. Люди начали разъезжаться. Сворачивался бизнес, дешевела недвижимость. Богатый дом Хасана уже стоил немногим более 10 тысяч долларов.
Хасан и Гулистан решили перебраться в Россию, под Самару, к сестре Гулистан — Тамаре. У нее там с мужем свой магазин одежды. Муж Тамары, Азат, приступил к строительству дома для большой семьи, который сейчас уже возведен под крышу.
Осталось решить вопрос с документами и визами. Тут и началась запутанная история, завершившаяся судом.
В суде Гулистан давала весьма противоречивые показания, что стало поводом для ходатайства прокурора о прочтении протоколов допросов, проведенных в ходе расследования.
В беседе с дознавателем Гулистан признала вину в попытке пересечь границу с поддельными документами, раскаялась в содеянном, оправдывая свой поступок естественным желанием спасти детей. На судебном допросе женщина пояснила: такие показания ей порекомендовали дать, чтобы «не возникли проблемы». Теперь же о подлинности паспортов она ничего сказать не может, поскольку этими вопросами целиком и полностью занимался муж.
Прокурор спросил у Гулистан, как она получила паспорт гражданки Ирака. Женщина рассказала, как ходила в паспортный стол и расписалась там в ведомости. Отметим, что этот документ нужен лишь тем, кто собирается покидать границы страны. Как российский загранпаспорт. На вопрос, почему же она не ходила сама за сирийским документом, Гулистан сначала ответила, что посетила организацию, помогающую курдам, и там расписалась за паспорт, а уже через пять минут изменила показания, сообщив, что документы забирал муж и она ничего не подписывала.
Необходимость сирийских паспортов женщина объяснила тем, что власти отказались дать двоим ее младшим детям иракские документы. И вообще сказали: «Ваш муж сириец, пусть в Сирии документы и получает». Хотя это странно: ведь у Хасана давно есть и иракское гражданство.
На вопрос прокурора о том, связывалась ли они как-то с российскими представительствами в Ираке или Сирии по вопросу о предоставлении убежища, Гулистан ответила отрицательно. Гособвинитель уже вроде как заманила ее в логическую ловушку. Следующий вопрос должен был касаться обстоятельств получения туристической визы на две недели, но прокурор дальше копать не стала.
Важен еще один вопрос, который не возникал в ходе судебного следствия. Была ли попытка въезда в Россию по поддельному паспорту с настоящей туристической визой РФ (предполагающей отдых в Воронеже) единичным случаем?
Есть вероятность того, что речь идет о канале переброски беженцев, чьем-то прибыльном бизнесе. Тогда понятно, откуда такая строгость к многодетной семье и почему дело вызвало общественный резонанс. Смысл в том, чтобы дать четкий сигнал мошенникам и тем лицам, кто прибегает к их помощи, что подобные схемы будут жестко пресекаться, без оглядки на бедственное положение людей, готовых на все, чтобы спастись от войны.
Обвинение, похоже, так и не конкретизировало, кто и за какие деньги изготавливал липовые документы, не поставило вопрос о привлечении к тому или иному виду ответственности сотрудников российского консульства, открывших в этих паспортах визы, и руководство воронежской компании, фигурирующей в качестве принимающей стороны.
Адвокат Роза Магомедова, в отличие от обвинения, объяснялась предельно конкретно: Хасану и Гулистан выдали подлинные сирийские документы, но не в той части, что контролирует президент Асад, а на территории умеренной оппозиции — в Сирийском Курдистане.
Магомедова привела аналогию с чеченскими документами времен Республики Ичкерия, когда, по сути, в советские паспорта ставились круглые печати с волком. Страница с установочными данными (которая и была признана поддельной в результате экспертизы) в сирийских документах семьи Хасана кажется куда более аккуратной работой оппозиционных паспортистов.
Конечно, Хасан, работник типографии, теоретически мог изготовить паспорта сам, но это маловероятно.
Версию легальных документов на нелегальной сирийской территории подтверждает противоречивый ответ из консульства Сирии в России. Там сказали, что паспорта — поддельные, но выразили готовность выдать подсудимым нормальные документы. У Хасана Ахмеда Абдо действительно двойное гражданство. В Сирии ему выдавалось свидетельство о рождении, индивидуальный идентификационный номер и удостоверение военнослужащего. Какой тогда смысл ему было подделывать то, чем он обладает легально?
Что касается вызвавшего в суде у многих улыбку ответа Гулистан на вопрос о том, какое она и ее дети имели право на сирийское подданство — «раз муж сириец, то и мы», то это лишь принцип «права крови», хорошо знакомый любому юристу. Реально действующий на территории большинства стран принцип, по которому право на подданство автоматически получает супруг и родные дети гражданина.
Если версия адвоката верна, то решение Химкинского городского суда — это прецедент того, что любые личные документы сирийцев, выданные оппозицией, будут признаны в России подделкой, а их владельцы понесут уголовную ответственность.
В настоящее время семья Хасана ждет ответа на повторное обращение о предоставлении убежища на территории России. Правда уже не в Шереметьево, а в Центре временного размещения ФМС России Тверской области.
Ранее в ФМС им уже отказали, отметив, что в ведомстве дождутся решения суда по уголовному делу.
С 10 сентября, когда они прилетели транзитным рейсом из Турции, семья Хасана и Гулистан фактически находится под стражей, причем на особом режиме, без прогулок и возможности помыться. Бывшая курилка аэропорта превратилась для них в тюремную камеру, которая порой становится еще и клеткой в зоопарке — люди проходят мимо знаменитых беженцев, разглядывают их, фотографируют, будто экзотических зверей.
Питанием и элементарными спальными принадлежностями их обеспечивали Азат с Тамарой. Деньги на продукты питания собирались всем миром через соцсети.
Примечательно, что в ходе следствия и судебного разбирательства Хасан и Гулистан формально находились под залогом. Тамара выплатила по 50 тысяч рублей за каждого из них. Но подсудимые ни шагу не могли сделать без соглядатаев в форме. Возмущению адвоката нет предела. Она была вынуждена кричать на приставов и говорить о неправомерном лишении свободы на судебном заседании. Реплики Магомедовой оставались без ответа. Судья просто игнорировала существенное нарушение конституционного права на свободу, которое есть не только у гражданина, а у любого человека, находящегося на территории России.
Подсудимые были признаны виновными в попытке незаконного пересечения границы и оштрафованы на 5 тысяч рублей каждый. Решение еще может быть отменено после обжалования. Приговор суда первой инстанции вступит в силу лишь 29 ноября.
По мнению верховного комиссара ООН по делам беженцев, правозащитников и экспертов, семья Хасана, безусловно, имеет право на предоставление политического убежища как беженцы из зоны боевых действий и поэтому не подлежат ответственности, согласно примечанию к статье 322 Уголовного кодекса России («незаконное пересечение государственной границы»).
Соответствующее ходатайство защитника было отклонено в ходе заседания 19 ноября и вообще из уст прокурора или судьи ни разу не прозвучали слова «война», «опасность», «бегство». Не рассматривался вопрос о том, насколько же безвыходным было положение семьи, как далеко от них в момент бегства находились боевики ИГ. Отметим, что в российском законе отражено состояние крайней необходимости, допускающее пренебрежение одними правовыми институтами с целью защиты других, более важных.
Адвокат зачитала в ходе заседания официальные данные Совбеза ООН о том, что только за последние три месяца в Ираке от боевых действий погибли 4785 мирных жителей, а с начала года — уже более 18 тысяч человек.