21 ноября 2013 года в центре Киева началась акция протеста, получившая позднее название «Евромайдан», поскольку формальным поводом для нее послужило решение правительства Николая Азарова о приостановке подготовки к подписанию соглашения об ассоциации между Украиной и Евросоюзом. Уличное противостояние привело в итоге к многочисленным жертвам, государственному перевороту и гражданской войне. «Лента.ру» решила разобраться, насколько успешно новые киевские власти реализуют политическую программу Евромайдана.
Во второй половине дня 21 ноября 2013 года было обнародовано распоряжение правительства Украины, подписанное премьером Азаровым, о приостановке процесса подготовки к подписанию соглашения об ассоциации между Украиной и ЕС. В документе объяснялось, что такое решение принято с целью «более детального изучения и обработки комплекса мер, которые необходимо осуществить для восстановления утраченных объемов производства и направлений торгово-экономических отношений с РФ и другими государствами — членами СНГ, (…) восстановить активный диалог с РФ и другими странами Таможенного союза и государствами — членами СНГ относительно оживления торгово-экономических связей с целью сохранения и укрепления общими усилиями экономического потенциала».
Страсти накалились мгновенно. Нынешний премьер, а в тот момент лидер фракции «Батькивщина» Арсений Яценюк сразу же обвинил президента Виктора Януковича и премьера Николая Азарова — ни много, ни мало — в государственной измене. Европейский комиссар Штефан Фюле, курировавший процесс «ассоциации» Украины и собиравшийся в тот день посетить Киев, показательно отменил свой визит. Его примеру последовал государственный секретарь США Джон Керри, а Евросоюз в своем комментарии заявил о «разочаровании не только для Евросоюза, но и для всего украинского народа».
Поздно вечером на Майдане собралось около тысячи человек, сюда же подтянулись ведущие оппозиционные политики — Яценюк, Виталий Кличко (нынешний мэр Киева), растерявший весь электорат и рейтинг лидер «Свободы» Олег Тягнибок, а также Юрий Луценко (ныне — глава фракции «Блок Петра Порошенко» в Верховной раде). Сам Порошенко в тот знаковый день никак не проявился. Моментально доставили звуковое оборудование для выступлений и прочие «майданные» атрибуты, соорудили сцену.
В ночь на 22 ноября украинские СМИ рапортуют: в разных регионах страны недовольные приостановкой процесса евроассоциации выходят на улицы. Есть даже новости из Донецка — сообщается, что здесь на импровизированный митинг в защиту европейского вектора собрались целых четыре человека. А наиболее активно 21-22 ноября выступил Львов — три тысячи протестующих, сразу прозвучали заявления об акциях гражданского неповиновения, мэр города Андрей Садовый (сейчас лидер партии «Самопомощь») призвал горожан к «всеобщей мобилизации». То есть драйвером первичного протеста выступила именно столица Галичины — днем 22 ноября на Европейской площади в Киеве осталось лишь 100-150 человек, а на Майдане не было и вовсе никого.
21 марта 2014 года — после референдума в Крыму, но еще до восстания в Донбассе — представители ЕС и Арсений Яценюк от лица Киева подписали политический блок соглашения об ассоциации. Суть этого документа — Брюссель признает «европейские устремления» Украины, приветствует ее «европейский выбор» и не берет на себя никаких реальных обязательств.
В июне, после избрания и вступления в должность нового президента Петра Порошенко, стороны торжественно подписывают экономическую часть соглашения, однако уже в сентябре украинских фанатов евроассоциации ждет сюрприз — в Брюсселе на переговорах в формате Украина — Россия — ЕС достигнута договоренность об отсрочке имплементации соглашения о создании зоны свободной торговли Украина — ЕС до 31 декабря 2015 года. И киевская власть подает это как нечто само собой разумеющееся.
Собственно, активное обсуждение проблем, которые ожидают Украину после полноценного открытия ЗСТ с ЕС 1 января 2016 года развернулось только после того, как Россия совершенно логично внесла Украину в список стран, в отношении которых действует продовольственное эмбарго (об этом объявили 18 ноября 2015 года), то есть фактически — спустя полтора года после подписания политического блока.
Самое любопытное, что никаких даже формальных гарантий Киеву Брюссель не дает, более того, когда летом этого года Порошенко решил закинуть удочку и объявил, что через 5-6 лет Украина якобы будет соответствовать критериям, необходимым для подачи заявки на членство в Евросоюзе, последовали (и продолжают следовать по сей день) жесткие ответы. Например, на тот момент президент Европейского парламента Мартин Шульц сообщил, что «понимает» Порошенко, однако советует ему «фокусироваться не на далеких вопросах, а на существующих проблемах», добавив, что «говорить о каких-либо сроках в нынешней ситуации — невероятно сложно». Еще более категоричен был глава Европейского совета Дональд Туск, представитель Польши — признанного европейского адвоката Украины: «Членство в ЕС Украине никто не обещал, даже в будущем».
На сегодняшний день процесс ратификации соглашения об ассоциации Украины и Евросоюза не завершили две страны из 28 — это Бельгия и Нидерланды. С последней связана занимательная инициатива — здесь собрали необходимое (и даже изрядно сверх того, 450 тысяч при 300 тысячах требуемых) количество подписей для проведения консультативного референдума о ратификации соглашения с Украиной. Любопытна позиция организаторов, отмечающих, что в целом они не согласны с тем, как Европейский союз реагирует на роль России в донбасском конфликте, а саму эту ассоциацию называют «провокацией и угрозой для благополучия нашего и украинцев».
В итоге консультативный референдум по данному вопросу назначили на 6 апреля 2016 года — и хотя его результаты носят рекомендательный характер и не являются обязательными для исполнения, если в плебисците примет участие не менее 30 процентов электората, голландское правительство обязано рассмотреть этот вопрос и отреагировать. А к этому вопросу там относятся серьезно — например, после подтверждения корректности решения о назначении референдума в судебном порядке, из бюджета на дискуссии относительно Украины выделили 2 миллиона евро.
Перед самым запуском Майдана в 2013 году введение безвизового режима с Европейским союзом протестующим на Украине представлялось само собой разумеющимся бонусом к процессу ассоциации. О проблемах и обязательствах, сопровождающих этот режим, рассуждать в те времена не было принято. Подстегивали воображение и высказывания западных чиновников — например, в мае 2014 года глава представительства Европейского союза на Украине Ян Томбиньски допустил, что уже к концу 2014 года украинские граждане смогут свободно ездить в Европу без визовых ограничений. Однако реальность и тут оказалась крайне далека от ожиданий.
Конечно, в конце 2014 года никакого решения об отмене виз не случилось, как собственно, нет его и по сей день. Поскольку просто забыть об этом никак нельзя, украинцам раз за разом сдвигают сроки решения этого вопроса. Последний рубеж был назначен на май 2015 года, тогда считалось, что принципиальное решение может быть принято на саммите «Восточного партнерства» в Риге, а вступит в силу уже с 1 января 2016 года. Быстро выяснилось, что даже эти сроки не имеют под собой реальной почвы. Зато Киев регулярно отчитывается о дипломатических победах на этом фронте.
Сейчас, ровно через два года после начала Майдана, совершенно понятно, что безвизовый режим получить так просто Украине не удастся. Лишь для того, чтобы поговорить об отмене виз, Брюссель выставил Киеву требования принятия парламентом ряда законодательных актов, самым скандальным из которых была поправка в Трудовой кодекс, запрещающая дискриминацию в сфере труда по признаку сексуальной ориентации.
Обществом и некоторыми депутатами эта поправка в целом была воспринята как первый шаг к легализации на Украине сексуальных меньшинств и однополых браков. Подлил масла в огонь и глава фракции Блока Порошенко Юрий Луценко, который объяснил, в чем собственно проблема — оказывается, что изобретательные украинцы приезжают в Европу и объявляют себя ЛГБТ-активистами, давая понять, что в родной стране их права не гарантируются. На этом основании они получают политическое убежище. Причем, похоже, проблема достигла серьезных масштабов, поскольку крайнее недовольство этим обстоятельством выразили европейские партнеры. После многочисленных проваленных голосований «сексуальную» поправку парламент все же принял. Теперь Киев обозначил новые сроки введения безвизового режима — украинцам предлагают подождать до осени 2016 года.
****
В сухом остатке, даже спустя два года после вспышки возмущения украинцев, у которых осенью 2013 года «отобрали европейскую мечту», ситуация мало поменялась. Ни одно из принципиальных требований активистов Евромайдана так и не было выполнено, а по ряду позиций ситуация даже ухудшилась.
Например, введение безвизового режима с Европейским союзом ключевые западные чиновники уже увязали с вопросами полного искоренения коррупции в стране. Что это означает в переводе с дипломатического языка, можно понять, заглянув в Индекс восприятия коррупции, который готовит Transparency International. Согласно данным за 2014 год, Украина занимает в нем 142-е место из 175 — то есть у страны пока нет даже гипотетических шансов добиться выполнения хотя бы одного требования возмущенных активистов Евромайдана. Та же ситуация и с остальными требованиями.
9 ноября президент Украины Петр Порошенко подписал указ о праздновании Дня достоинства и свободы 21 ноября — в годовщину Евромайдана. Документ предписывает провести в столице и других населенных пунктах торжества и мемориальные мероприятия, которые, по всей видимости, призваны отвлечь внимание от главного вопроса: во имя чего 21 ноября 2013 года украинцы вышли на Майдан?