В прокате уже несколько дней идет «Стив Джобс» — нестандартный байопик, который кристаллизует характер создателя Apple в трех получасовых сценах, предшествовавших презентациям главных детищ Джобса (Macintosh, NeXT и iMac). Режиссер Дэнни Бойл рассказал «Ленте.ру» о стиле фильма, внутреннем панке и сиквеле «На игле».
«Лента.ру»: Джобс в вашем фильме называет себя дирижером, управляющим оркестром. Похоже на работу режиссера, не правда ли?
Дэнни Бойл: Мы использовали другую метафору, компьютерную. Сценарий Аарона Соркина — это процессор, моя режиссура — операционная система, а актеры — самые необходимые программы, без которых существование компьютера будет бессмысленным. В итоге главной задачей было заставить весь этот механизм работать. Все нужные элементы были на месте.
Вы известны выразительным, узнаваемым визуальным стилем. Насколько вообще ваше кино зависит от качественного сценария? Вы сами их не пишете, но всегда удачно работаете с текстами Алекса Гарленда («28 дней спустя»), Джона Ходжа («На игле»), Саймона Бофоя («Миллионер из трущоб») и вот теперь Соркина.
Безусловно, сценарий — 50 процентов успеха. Еще 49,5 процента — это выбор правильных актеров. На моей совести лишь полпроцента, только никому не говорите (смеется). От оператора тоже многое зависит, но, на самом деле, важнейший человек для кинопроцесса — монтажер. Все мои фильмы делались в монтажной. Именно там, в этой комнате чудес, можно как запороть прекрасный материал, так и сделать конфетку из... много чего. Конечно, вы можете возразить на это тем, что все участники процесса должны делать то, что им говорит режиссер. Но режиссер всего лишь подает идеи и подсказывает генеральную линию партии, тогда как монтажер должен выудить из отснятого материала самое необходимое и собственными руками сделать из этого внятную историю. И только потом вступают мои полпроцента, когда я либо одобряю результат, либо нет.
Понятно, что актерам было нелегко заучить текст Соркина, а как вы с ним справлялись? Он ведь использует очень театральную по духу структуру из трех актов, действие которых к тому же происходит в замкнутом пространстве.
Сценарий настолько самодостаточен, что не предполагает множества интерпретаций на уровне смыслов. Поэтому все, что мне оставалось, это поиграть немного с картинкой и музыкой. Первый акт мы сделали довольно панковым: сняли его на 16-миллиметровую пленку, и картинка в нем выглядит довольно зернистой, потрепанной, старой, как будто этот фрагмент нашли в подворотне где-то в конце 1970-х. В этом акте Джобс ершист и целеустремлен, им движут максимализм и желание немедленно изменить мир. Во втором акте он подбит, ранен и изгнан: его выперли из Apple, и он замышляет месть. В его хитрый план входит презентовать компьютер, который не работает, о чем герой прекрасно знает. Эту часть мы сняли на 35 миллиметрах, сделали ее оперной и плавной: через нее подземной рекой протекает коварный замысел, который зрителю непонятен до самого конца. Здесь есть и нуаровые тени, и золотые интерьеры, и бархатные красные портьеры. Когда дело доходит до третьего акта, все становится ясным и простым, потому что перед нами открываются безграничные возможности цифрового мира. Этот акт снят на цифровую камеру Alexa, и изображение в этом формате настолько четкое, что можно укрупнять план до бесконечности. Между зрителем и происходящим на экране уже нет преград, потому что в кадре Джобс запускает iMac и задумывает iPod, и его новый образ — чистый и ясный.
Аарон Соркин сказал, что считает Джобса антигероем. Можете ли вы так же легко поместить его на темную сторону?
Для меня он все же более неоднозначная фигура. Как планета с феноменальной гравитацией. Все эти люди, которые фигурируют в нашей картине, вращаются вокруг него спутниками даже после его смерти. Возьмите Джона Скалли — он будет тащить на себе до конца жизни бремя человека, уволившего Джобса из Apple. И никому нет дела до всех остальных его достижений — довольно нешуточных, надо сказать! Невозможно наверняка сказать, протагонист Джобс или антагонист — он вне этих определений, на него не навесить ярлык. Вокруг него слишком много мифов и домыслов. В одних людях он вызывает восхищение, в других — отвращение. Кому-то важны его профессиональные достижения, а кому-то их затмевает то, как плохо он обращался с окружающими. В фильме есть одна сцена, в которой Возняк говорит: «Ты можешь быть порядочным и одаренным человеком одновременно. Это не двоичный код». В этом я с ним абсолютно согласен.
Но можно ли в таком случае быть самым лучшим? Хорошим человеком быть всегда почетно, но есть мнение, что самые большие гении обычно, как бы это сказать помягче, козлы.
Совсем не обязательно. В мире полно порядочных людей, которые по-настоящему талантливы. И наоборот — хватает бездарностей, которые ведут себя, как уроды. Я так расстроился, когда прочел книгу «Беспечные ездоки, бешеные быки» Питера Бискинда: там почти все великие режиссеры 1970-х предстают редкостными сволочами. Особенно неприлично они вели себя по отношению к женщинам. Единственным нормальным чуваком среди них оказался Фрэнсис Форд Коппола. Вот, кстати, отличный пример того, кто многого достиг и при этом сохранил человечность. Если бы у него в кошельке оставалось 10 долларов, и это были бы его последние деньги, он отдал бы их вам, не задумываясь. А потом пришел бы Джордж Лукас и у вас бы эти 10 долларов украл.
Признайтесь, вы ностальгировали по 1980-м, пока работали над фильмом?
Не очень. В конце 1970-х я отчаянно панковал — тогда в Британии это было не самым редким явлением среди 20-летних. И я вроде как оставался панком на протяжении 1980-х, несмотря на то, что сама субкультура медленно, но уверенно затухала. Так что мне повезло, я не успел побывать в тисках «популярных» 80-х — того самого жуткого стиля, который ассоциируется в общественном сознании с этим десятилетием. Сейчас мы смотрим на видеозаписи или фото из той эпохи и думаем: «Боже, какой ад, что на них надето?» Все эти подплечники, челки с начесом, розовые флуоресцентные цвета... Ну нет, я к такому не готов! В основном, конечно, это касается женщин — мода на женскую одежду меняется радикально и регулярно. С мужчинами как-то проще, мы десятилетиями носим одно и то же. У нас на площадке собралось порядка трех тысяч статистов — они пришли в выходной, да еще и бесплатно, потому что у нас не было денег на такую толпу. Однако мы их попросили, раз уж они собираются прийти, надеть что-нибудь в стиле 80-х. Некоторые девушки действительно расстарались не на шутку, вырядившись, как Бой Джордж в лучшие годы. А парни просто явились в своей обычной одежде, которую они и так носят каждый день. Они могли с тем же успехом сделать вид, что изображают 70-е или 90-е, и никто не заподозрил бы подвоха. Мы вообще, кажется, за полвека не изменились. И ничего хорошего в этом нет — это все от лени.
Вы говорите, что были панком... Как думаете, жив ли в вас еще этот бунтарь, бросающий вызов системе?
Ну, я только что снял фильм для студии Universal, так что мой внутренний панк умирает в агонии (смеется). Все, кто видел мой договор о получении процента с прибыли, сразу так и говорит: «Вот это я понимаю, бунтарь так бунтарь!» Ладно, чего уж там, все мы время от времени продаем душу подороже — главное, чтобы покупатель нашелся. Но вообще, да, я по-прежнему люблю ту энергию, тот драйв, что генерировала панк-субкультура. Чуть позже мне похожее чувство дарила хаус-музыка, но все же это было нечто более мирное, кроткое и безобидное.
В ваших фильмах хватает культовых сцен, связанных с музыкой, но особенно славен этим «На игле». Вы, наверное, ждете не дождетесь, когда сможете вернуться в мир эдинбургских торчков в будущем сиквеле?
Ох да, я ужасно рад, что у меня будет такая возможность. Вы как хотите, а я по этим парням очень скучал. Съемки пройдут в мае и апреле будущего года, а в прокат фильм выйдет под конец 2016-го — в двадцатую годовщину релиза оригинальной картины. Мы все в шоке и до сих пор не можем поверить, что это случилось так давно! 20 лет как не бывало. Все актеры дали согласие на участие в сиквеле, хотя нам придется постараться, чтобы утрясти проблемы с расписанием: Джонни Ли Миллер и Роберт Карлайл заняты на съемках американских телесериалов, и времени у них не то чтобы навалом. Но мы обязательно все уладим и покажем вам, чем живут Рентон, Бегби, Больной и другие 20 лет спустя.