В финансовом центре мира опять неспокойно. На Уолл-стрит говорят о новом кризисе. Чтобы предотвратить грядущий биржевой крах и очередную рецессию, Федрезерв готов установить отрицательные процентные ставки, однако это решение может окончательно лишить американских банкиров политического влияния.
Это становится недоброй традицией. Появлению у США нового президента предшествует «судный день» на Уолл-стрит. Рональд Рейган передал бразды правления Джорджу Бушу-старшему в то время, когда страна приходила в себя после «черного понедельника» — 19 октября 1987 года индекс Dow Jones рухнул на рекордные 22,6 процента.
В 1992 году, когда президентскую гонку выиграл Билл Клинтон, американские биржевики пожинали плоды европейского валютного коллапса. И прежде всего — обвала фунта стерлингов, на игре против которого сделал свои первые миллиарды Джордж Сорос.
Билл Клинтон уступил Джорджу Бушу-младшему кресло хозяина Белого дома на фоне краха доткомов — первого блина интернет-экономики. Барак Обама сменил Буша в то время, когда бушевал ипотечный кризис. А сегодня экстравагантные заявления участников праймериз сопровождаются предупреждениями аналитиков ведущих американских банков о грядущем «ойлмагеддоне». Дескать, развивающиеся нефтеносные страны уйдут в экономический штопор из-за падения цен на нефть, и это в сочетании с китайским замедлением приведет уже к глобальной рецессии.
И действительно — американские фондовые индексы с начала года ставят очередные антирекорды. Финансовые гиганты несут миллиардные убытки и увольняют целые подразделения. А их «топы» либо режут себе бонусы, как это сделал глава Credit Suisse Тиджиан Тьям, либо, как Джимми Даймон из JP Morgan Chase, направляют чуть ли не всю многомиллионную годовую премию на скупку акций своего банка, чтобы остановить снижение котировок.
При том что JP Morgan Chase по сравнению с коллегами-конкурентами завершил 2015-й весьма неплохо. А сам Даймон — один из немногих уолл-стритовских «тяжеловесов», кто недавно совсем не переживал из-за нефтяного «шторма». «Я надеюсь, что это признак большой трансформации. Той трансформации, которая гораздо лучше мучительной медленной смерти», — заявлял глава JP Morgan Chase программе CNN, посвященной Давосскому форуму. Сходную точку зрения высказал и финансовый директор Goldman Sachs Харви Шварц. Тот усомнился, что низкие цены на нефть отрицательно скажутся на глобальной деловой активности и уподобил их «попутному ветру» для потребителей.
Для сравнения: глава Bank of America Брайан Мойнихэн не был столь оптимистичен. По его мнению, американский потребитель пока не совсем понимает, что делать с деньгами, сэкономленными благодаря дешевизне топлива. А Джеймс Горман из Morgan Stanley считает, что инвесторы сегодня руководствуются скорее инстинктами, нежели расчетом. И это их иррациональное поведение заставляет лишний раз усомниться в перспективах стабильного экономического роста в ближайшие годы.
Замешательство одних банкиров и сдержанный оптимизм других вроде бы позволяет предположить, что JP Morgan Chase и Goldman Sachs, в отличие от своих менее проворных конкурентов, и являются главными «архитекторами» нынешней финансовой встряски. Тем более что многие влиятельные нефтяники считают, что именно инвестбанки играют на понижение стоимости барреля.
Но проблема в том, что теории могущества и коварства Уолл-стрит, управляющей чуть ли не всем миром, постепенно перекочевывают в предвыборные программы вполне респектабельных американских политиков. Финансовая конспирология уже не представляется американцам уделом исключительно маргиналов и популистов.
Кризис 2008 года сильно подкосил Уолл-стрит не только финансово, но и репутационно. И если поначалу у налогоплательщиков еще оставались сомнения в абсолютной вине и порочности банкиров, то пресса и Голливуд помогли эти сомнения развеять. За прошедшие восемь лет «фабрика грез» выпустила не менее пяти блокбастеров, общий посыл которых очень точно отражает рекламный слоган одного из них: «Main Street took the fall, Wall Street got the check» (в русском варианте это звучало бы так: «Пока все теряют — Уолл-стрит зарабатывает»).
Крах на рынке ипотечных закладных ударил по среднему классу намного сильнее, чем предыдущие биржевые обвалы. «Важнейшее из искусств», разумеется, должно было отреагировать на общественный запрос и обозначить, кто виноват. Но столь же недвусмысленно Голливуд указал, что делать.
Поэтому когда зрителю опять пришел черед становиться избирателем, критика Уолл-стрит и ее политических союзников из безнадежного популизма превращается в почти беспроигрышный ход. Еще четыре года назад республиканец Митт Ромни мог выйти в финал предвыборной гонки, несмотря на свой финансовый бэкграунд. Сегодня на республиканских праймериз неплохие результаты показывает ненавистник банкиров Дональд Трамп.
А у демократов Хиллари Клинтон, довольно тесно связанной с деловым истеблишментом, в частности с Goldman Sachs, наступает на пятки левый интеллектуал Берни Сандерс. Причем голоса Сандерс набирает тем, что пеняет Клинтон на ее уолл-стритовских спонсоров.
Для «партии осла» появление такого кандидата вообще равносильно маленькой революции. «Демократы всегда были ближе к Уолл-стрит, чем они хотели представить, а республиканцы всегда были гораздо дальше от нее, чем это казалось», — цитирует Politico одного из республиканских лоббистов.
Тем показательнее заверение демократического enfant terrible: «Goldman Sachs не проведет четвертого министра финансов в администрацию Сандерса».
К слову, формально из трех последних глав Федерального казначейства с Goldman Sachs был связан лишь Генри Полсон. Причем он-то был креатурой республиканца Буша-младшего. А Тимоти Гайтнер, первый министр финансов в администрации Обамы, больше «аффилирован» с JP Morgan Chase. Буквально на днях агентство Bloomberg сообщило, что этот банк предоставил Гайтнеру кредит на создание инвестфонда.
Такие новости, возможно, опровергают Сандерса, но объективно играют ему на руку. Уже нашлись наблюдатели, припомнившие роль Гайтнера в утверждении и реализации многомиллиардной программы помощи банкам, среди которых был и JP Morgan Chase.
Привычное политическое хеджирование становится для Уолл-стрит новым фактором риска. Оно делает более уязвимыми «своих» кандидатов. Вынуждает ради победы идти на компромиссы с популистами и их электоратом. Вполне возможно, что Белый дом возглавит кто-то более умеренный, чем Трамп или Сандерс. Но нет никакой гарантии, что этот «кто-то» сохранит лояльность финансовому лобби и убеждение, что ведущие американские банки по-прежнему «слишком велики, чтобы упасть».
Владелец хедж-фонда Pershing Square Capital миллиардер Билл Экман даже опубликовал в Financial Times колонку с говорящим алармистским названием «Америка в огне». В ней Экман призывает Майкла Блумберга включиться в президентскую гонку. Основатель информагентства и бывший мэр Нью-Йорка ранее не исключал своего участия в нынешней кампании, но в его окружении дают понять: Блумберг в качестве независимого кандидата выйдет только против Сандерса. С Клинтон он бороться не будет.
Эти резоны вполне очевидны. Настоящему миллиардеру не пристало выступать спойлером. А чем больше лихорадит биржу, тем больше аукается всей американской экономике. Растет популярность популистской риторики и, следовательно, выше вероятность дуэли Блумберга с Сандерсом. Вопрос в том, будет ли она успешна для Уолл-стрит.
Тем более что параллельно «подарок» банкирам готовит глава Федрезерва Джанет Йеллен. В минувший четверг она допустила возможность установления отрицательных процентных ставок. «В свете опыта европейских и других стран мы вновь изучаем этот вопрос, поскольку хотим быть во всеоружии в случае необходимости», — заявила Йеллен, отвечая на вопросы сенаторов.
Совсем недавно, в середине декабря, Федрезерв повысил процентную ставку. Экономист Лоуренс Саммерс, ссылаясь на неопределенность на финансовых рынках, призывал повременить и предупреждал: «В мире, где ошибки неизбежны, намного лучше делать легко поправимые ошибки, чем ошибки, которые исправить трудно». Теперь, похоже, сбывается худший из описанных Саммерсом сценариев.
Здесь немаловажно напомнить, что именно Саммерс был основным конкурентом Йеллен в борьбе за кресло главы ФРС осенью 2013-го. И проиграл он потому, что, будучи директором президентского Национального экономического совета, участвовал в ликвидации последствий кризиса 2008 года. То есть Саммерс вместе с Гайтнером спасал банки — вместо того, чтобы сажать их руководителей на радость жаждущим справедливости налогоплательщикам. Иными словами, Саммерс считается «агентом Уолл-стрит», а Йеллен — нет. Сегодня она готова прописать рынку такое лечение, после которого в Вашингтоне может вообще не остаться «банкирской» агентуры.
Глава Morgan Stanley Джеймс Горман еще в январе говорил, что будет «ошеломлен», если ФРС снизит ставку. Очевидно, что крупнейшие американские банки, чьи депозиты размещены в Федрезерве, потеряют миллиарды долларов. Но не меньше (а то и больше) отрицательные процентные ставки ударят по сбережениям домохозяйств. При этом Уолл-стрит будет фактически брать деньги с вкладчиков. Ждать после этого прилива народной любви к банкирам и их политическим союзникам — весьма опрометчиво.