Как связаны между собой колебания курса доллара и мировых цен на нефть? Что будет с российской экономикой в 2016 году и что сейчас сдерживает ее от падения? По какому пути она будет развиваться в дальнейшем? Об этом на лекции в Культурном центре ЗИЛ, организованной Советом по внешней и оборонной политике (СВОП), рассказал доктор экономических наук, заведующий отделом международных рынков капитала ИМЭМО РАН Яков Миркин. «Лента.ру» публикует основные тезисы его выступления.
Структура нынешней российской экономики такова, что она сильно зависит как от экспорта сырья, так и от импорта оборудования, технологий и потребительских товаров. Более 70 процентов вывозимых из нашей страны товаров и услуг приходится на нефть, газ, металлы, лес и удобрения, а от поставок из-за рубежа больше всего зависят отечественные станкостроение и электронная промышленность (80-90 процентов), фармацевтика, тяжелая и пищевая промышленность (60-80 процентов), а также розничная торговля (40 процентов).
Поэтому сейчас наша экономика оказалась под сильнейшим давлением внешних факторов, а именно:
— падение мировых цен на сырье;
— вытеснение с прежних сырьевых рынков (Европа постепенно стремится сократить долю России на своем рынке топлива);
— экономические санкции, финансовый и технологический бойкот Запада при критической зависимости во многих отраслях российской экономики от импорта;
— циклическое укрепление доллара.
На колебаниях курса доллара остановимся подробнее, поскольку они тесно связаны с изменениями цен на сырье. Это происходит из-за того, что доллар является мировой резервной валютой, а сырье с 2000-х годов стало финансовым товаром, и все расчеты и цены на него формируются именно в долларах. При ослаблении доллара цены на сырье растут, а при его укреплении — наоборот, падают.
Но доллару свойственны длинные (по 15-17 лет) циклы колебаний: от ослабления до укрепления. С 2000 по 2008 год он был слабым, а высокие цены на сырье способствовали небывалому доселе росту российской экономики. После кризиса 2008 года доллар медленно укреплялся, и вслед за этим постепенно падали цены на металлы (2011-й), зерно (2012-й) и нефть (2014-й). Поэтому следует ожидать, что эпоха сильного доллара и дешевой нефти продлится примерно до 2018-2019 годов, если не случится неожиданного вмешательства внеэкономических факторов (например, новых геополитических шоков и других «черных лебедей»).
Помимо внешних обстоятельств, на российскую экономику серьезным образом воздействуют и внутренние факторы:
— огромная административно-регулятивная нагрузка на бизнес;
— высокая инфляция;
— сверхвысокий банковский процент;
— тяжелое налоговое бремя при слабых налоговых стимулах для роста (60-70 процентов стран имеют меньшую фискальную нагрузку, чем Россия);
— общая деградация финансовых институтов и сверхконцентрация в финансовом секторе;
— рост военных расходов, приоритет затратных мегапроектов и опора на неэффективные госкорпорации;
— сверхжесткая финансовая политика, направленная на снижение денежной массы.
Казалось бы, при таком внушительном наборе внешних и внутренних негативных факторов в последние два года отечественная экономика должна была бы катастрофически обрушиться. Есть несколько объяснений, почему этого не случилось:
— «жирок», накопленный российской экономикой к началу кризиса (минимальный госдолг, положительное сальдо торгового баланса, большие золотовалютные резервы и бездефицитный бюджет);
— положительный эффект от девальвации рубля, создавший возможности для импортозамещения в сельском хозяйстве и фармацевтике;
— сохранение прежних объемов добычи и экспорта сырья (сырьевые компании до сих пор прибыльны, что тоже стало одним из эффектов девальвации рубля);
— огромный размер теневой («серой») экономики — свыше 42 процентов ВВП России (по данным Всемирного банка);
— рост военных расходов, ожививший оборонную промышленность;
— передача заказов от иностранных предприятий к отечественным производителям (хотя при этом есть риск «окукливания» экономики и превращения ее в автаркию).
Мы видим, что наша экономика после сильного шокового удара несколько стабилизировалась и медленно стагнирует. В этой связи возникает очень важный вопрос: можно ли в принципе отследить, когда состояние экономики ухудшится настолько, что неминуемо приведет к социальному взрыву и политическому кризису? Таким индикатором служит уровень валового внутреннего продукта (ВВП) на душу населения: когда он резко опускается в 2-3 раза, тогда действительно в стране можно ожидать серьезных потрясений.
Например, на Украине ВВП на душу населения сократился с 4,1 тысячи долларов в 2013 году до 2 тысяч долларов в 2015-м (то есть ровно в два раза). В России за аналогичный период времени этот показатель снизился с 14,5 тысячи долларов до 8,4 тысячи долларов, а в Москве — с 30 тысяч долларов до 18 тысяч. Поэтому и для нашего общества, и для российской власти очень важно не допустить в дальнейшем его резкого обвального падения.
Можно с осторожностью прогнозировать, что в 2016 году российская экономика будет продолжать медленно и стабильно деградировать. Цены на нефть марки Brent будут колебаться в коридоре от 33 до 43 долларов за баррель, а курс отечественной национальной валюты — от 75 до 90 рублей за доллар. Инфляция в России составит 12-18 процентов, при этом будут регулярно расти установленные государством тарифы. Валовый внутренний продукт окончательно станет отрицательным (от -1 процента до -5 процентов), а ВВП на душу населения сохранится на уровне 7400-8000 долларов.
Санкции против нас не отменят, и Россия все больше станет замыкаться в себе, увеличивая технологическое и институциональное отставание от Запада. Экономика страны станет еще больше мобилизационной и милитаризированной, но ее состояние мало кого будет волновать — все внимание переключится на геополитические проблемы. Следует оговориться, что все это может случиться, если не произойдет ярких перемен в экономической политике и в образе мира, которым руководствуются те, кто принимают решения на высшем уровне.
Теперь рассмотрим наиболее вероятные сценарии будущего российской экономики на ближайшие годы и их возможные последствия.
Крайне неблагоприятная внешнеэкономическая конъюнктура, полный разрыв с Западом и, как следствие, обострение экономического кризиса с переходом в политический шторм. Россия превращается в страну-изгоя, в морально устаревшую державу, завернутую в санкции, в заповедник раритетной техники с милитаризированной экономикой. Отрицательный кадровый отбор приводит к бессмысленным попыткам «рвануть вперед» за счет увеличения военных расходов и новых сверхзатратных мегапроектов, которые закономерным образом разобьются о стену технологического тупика.
Сокращение ВВП и потребления домохозяйств приводит к включению печатного станка, введению фиксированного валютного курса, а затем к замораживанию цен и продуктовому дефициту. Резко падает производительность труда и реальные доходы населения — Россия становится чем-то средним между прежним Ираном (до отмены санкций) и нынешней Венесуэлой. Вероятность такого развития событий — 10-15 процентов.
Полузакрытая стагнационная экономика латиноамериканского образца с устаревающими технологиями, где все крупные хозяйственные процессы заморожены, а соседние страны постепенно сокращают зависимость от России как основного поставщика сырья. На горизонте в 5-10 лет нарастает технологическое устаревание, происходит дальнейшее упрощение структуры экономики и сокращение промышленной базы. Экономика становится все более неустойчивой и зависимой от мировых цен на сырье при стабильно низких темпах роста в 0-2 процента и постоянных резких колебаниях курса рубля.
Для этого сценария характерны уровень инфляции свыше 10 процентов и постоянный рост государственных тарифов, а также усиление налогового и административного давления на бизнес. Иностранные инвестиции ограничиваются отдельными сырьевыми проектами, а из России вымываются последние качественные людские ресурсы и капиталы.
Низкий рост производительности труда и «замораживание» реальных доходов населения сопровождается бодрыми реляциями о трудовых победах и успехах экономики. В перспективе при таком сценарии Россию ждут неизбежный надлом и дестабилизация. Вероятность его реализации — 40 процентов.
Кадровые перестановки на всех уровнях власти в рамках неизменной политической системы и вертикали власти. На смену неэффективным и вороватым руководителям под лозунгом экономической модернизации приходят молодые амбициозные технократы. Этот вариант является разновидностью предыдущего сценария, но он более гибкий и менее однозначный — при нем прежняя экономическая модель дополняется новыми элементами модернизации и реконструкции. Иными словами, это модернизация паровоза, который, сколько ни отмывай и ни перекрашивай, все равно остается паровозом.
При таком развитии событий сползание к дестабилизации проходит чуть медленнее, с периодическими попытками улучшить систему при помощи устранения ее «отдельных недостатков». Этот сценарий очень похож на попытки испанского диктатора Франко на рубеже 1950-1960-х годов модернизировать экономику страны по либеральным рецептам (стабилизационный план 1959 года). Его вероятность составляет 30 процентов.
Радикально-либеральный план, предусматривающий попытку создать собственное «экономическое чудо» и уйти в экономический форсаж. Власти объявляют о политике дешевого кредита и дешевого процента, о сильных налоговых стимулах для ведения бизнеса, о сокращении налогового бремени, о введении сильного антимонопольного регулирования и максимума льгот для среднего и малого бизнеса. Россия восстанавливает контакты с Западом (особенно с Европой), активно сотрудничает с ним в борьбе с международным терроризмом и религиозным экстремизмом.
Решительная и неуклонная реализация этого сценария постепенно приводит к оздоровлению экономики, стабилизации валютного курса, ослаблению инфляции и взрывному росту прямых иностранных инвестиций. Это, в свою очередь, вызывает сокращение доли государства в экономике, прекращение порочной практики отмывания капиталов через офшоры, а затем и уверенный рост доли среднего и малого бизнеса в ВВП, а также повышение производительности труда и реальных доходов населения. Вероятность — 10 процентов.
Таким образом, мы видим, что первые три сценария неизбежно (разница лишь во времени) ведут к слому социально-экономической, а затем и политической стабильности в нашей стране. Лишь реализация элементов четвертого варианта дает России шанс на создание своего образа будущего в XXI веке. Конечно, все вышеперечисленные пути развития вряд ли будут воплощать в жизнь в их чистом виде — наиболее вероятно применение бесчисленных комбинаций из их элементов в зависимости от экономической или политической ситуации.
Но формулирование и обсуждение этих будущих стратегических развилок полезно уже тем, что позволяет сейчас создать альтернативную повестку дня для нашего общества. В любом случае, чтобы адекватно ответить на усиливающееся внешнее давление, Россия обязана уйти от неудачной экономической модели последних 25 лет, базирующейся на постоянном дележе ресурсов и полномочий, к экономике стимулирования развития и роста — только тогда у нашей страны будет будущее.