В Китае деятельность неправительственных организаций строго регламентируется. Однако в стране действуют десятки правозащитных организаций. Правда, борются они за права не человека, а животных. И это встречает самое горячее одобрение официального Пекина. Почему — разбирался профессор Питер Ли, автор журнала Foreign Affairs. «Лента.ру» представляет вниманию читателей перевод его статьи.
За последние годы поле для политического инакомыслия в Китае значительно сократилось, зато все большую популярность набирает движение в защиту животных. В прошлом месяце тысячи китайских пользователей буквально заполонили китайский сегмент интернета гневными сообщениями о похищении собаки-поводыря по кличке Цяоцяо — они опасались, что пса продадут на мясо. Через 35 часов после начала интернет-кампании вор вернул собаку без какого-либо выкупа, приложив анонимную записку с просьбой о прощении.
Обычай китайцев употреблять в пищу животных, которых в других странах держат как домашних питомцев, широко известен. Столь же широко известны и усилия китайских борцов за права животных, пытающихся положить конец этой практике. Каждый год для кулинарных нужд в Китае убивают 10 миллионов собак, 70 процентов из которых — украденные домашние животные. В 2011 году активисты добились закрытия ежегодного фестиваля поедания собак в провинции Чжецзян, чья история насчитывает не одно столетие. Однако самый популярный фестиваль поедания собак, проводимый в городе Юйлинь (провинция Шэньси) с 2010 года в надежде привлечь туристов, не закрылся. В 2014-м активисты на севере Китая перехватили 18 грузовиков, битком набитых собаками, и спасли восемь тысяч животных. В 2015-м аналогичная акция спасла еще три тысячи собак.
Но движение за права животных в КНР этим не ограничивается. Его формы столь же многообразны, как и сам Китай. Долгие годы активисты пытаются покончить с практикой содержания на фермах диких животных. Спрос на рынке медвежьей желчи, оцениваемый в 1,6 миллиарда долларов, привел к отлову свыше 10 тысяч азиатских черных медведей и пяти тысяч тигров. Звери находятся сейчас на фермах и используются исключительно для извлечения желчи, входящей в состав косметических и фармацевтических средств, традиционных лекарств. Кроме того, в КНР на животных до сих пор испытывают косметические препараты, хотя местные ученые работают в тесном контакте с британскими коллегами, чтобы найти альтернативу — к примеру, искусственно выращенные клетки кожи.
Китай — крупнейший в мире производитель мяса. Только за 2013 год китайские животноводы продали 80 миллионов тонн мяса — в два с лишним раза больше, чем американские. При этом в КНР до сих пор почти не применяются гуманные методы забоя. Первые эксперименты в этом направлении относятся к 2007 году. Пару лет спустя правительство выпустило документ, предписывающий забивать животных без лишних мучений, но воз и ныне там.
В китайских зоопарках с животными обращаются жестоко, избивая их, если они не выполняют требования смотрителей. Тигров и львов намеренно морят голодом, чтобы они с большей яростью убивали и пожирали своих жертв во время публичных кормлений. Под давлением зоозащитников и посетителей зоопарки в крупнейших городах Китая — Пекине и Шанхае — изменили отношение к животным, полностью отказавшись от публичного кормления хищников. Но это скорее исключение: Пекин и Шанхай — огромные мегаполисы, куда съезжаются туристы со всего мира. Зоопарки там просто вынуждены соответствовать стандартам, диктуемым соображениями гуманности.
В Китае с присущими ему идеалами конфуцианства, даосизма и буддизма история борьбы за права животных насчитывает многие века. Поэт времен династии Тан призывал не убивать птиц по весне, так как «птенцы ждут в гнездах своих матерей». Император Юнчжэн из династии Цин любил собак и запретил их употреблять в пищу. Древние китайские законы предписывали умеренность в рыбной ловле, охоте по весне, разрушении птичьих гнезд и добыче яиц, а также запрещали плохо обращаться со скотиной.
Первая в стране ассоциация защиты животных была образована в 1930-х годах в Нанкине — тогдашней столице Китайской Республики — китайцами, получившими иностранное образование. Однако движение за гуманное отношение к четвероногим угасло, не успев зародиться. В 1949-м к власти пришел Мао Цзэдун, считавший защиту животных «буржуазной сентиментальностью». В период его правления — он находился у руля государства до 1976 года — такие выражения, как «защита животных», «любовь к животным» и «сострадание к животным» почти исчезли из китайского лексикона.
Голод 1959-1961 годов, унесший жизни от 20 до 40 миллионов человек, существенно повлиял на отношение китайцев к еде. В то время любое животное, которое удавалось поймать, отправлялось в котел. После того как в 1979-м у власти оказался Дэн Сяопин, одной из главных забот государства стало развитие и обеспечение продовольственной безопасности многомиллионного населения. Китайская модель развития не предусматривала какого-либо гуманизма в том, что касалось забоя скота. Однако по мере того, как страна открывалась окружающему миру, популярные на Западе идеи защиты животных все больше проникали через китайские границы. В 1980-е Всемирный фонд дикой природы (WWF) открыл в КНР свое отделение. WWF и Международный фонд охраны журавлей (International Crane Foundation) — первые иностранные зоозащитные организации, пришедшие в материковый Китай. Они принесли с собой представления об экологической этике и гуманном отношении к животным.
В 1992 году основана первая инициативная группа, пропагандирующая идею защиты прав животных, — Китайская ассоциация по защите мелких животных (CSAPA). Она вела активную просветительскую деятельность и организовала ряд кампаний, направленных на изменение законов о содержании домашних собак — громоздкого свода правил, призванного ограничить число собаковладельцев. Сперва активисты добились отмены закона, принятого еще при Мао, который в принципе запрещал держать дома собак, — тогда считалось, что эта практика пришла в Китай из-за границы и противоречит идеалам социализма. Тем не менее требование об обязательной регистрации собак сохраняется до сих пор.
CSAPA превратилась в символ борьбы за права животных: ее активисты доказывали общественности и властям, что благополучие зверей — вопрос серьезный. CSAPA поставила перед собой три цели: положить конец жестокому обращению с животными, информировать общественность обо всех случаях такого обращения и добиться законодательного разрешения содержать четвероногих в домах. В итоге к концу 1990-х по всему материковому Китаю действовали сотни групп зооспасателей, добровольных объединений и приютов для животных. На сегодняшний день в КНР насчитывается более 130 миллионов собак, из которых 30 миллионов — домашние. Более того, китайское общество становится все более терпимым по отношению к собаковладельцам.
Новое поколение китайцев, особенно городская молодежь, не приемлет жесткого обращения с животными. В отличие от старших родственников, помнящих пустые прилавки при Мао, молодежь меньше думает о количестве продуктов и больше — об их качестве. Молодые люди осознают, что качество пищевых продуктов напрямую зависит от благополучия животных: к примеру, если скотину кормили концентратами, она может заболеть и ее мясо станет небезопасным для употребления в пищу.
Деятельность китайских зоозащитников уже вышла за пределы страны. В 2012-м американская компания ZZYX Entertainment предложила Китайской народной Ассоциации дружбы с зарубежными странами, действующей под патронажем МИД, организовать самое больше в мире родео-шоу на национальном стадионе в Пекине. Эта инициатива сразу же наткнулась на жесткое противодействие со стороны 68 китайских НПО во главе с пекинской Ассоциацией защиты животных (CAWA). При поддержке американских противников родео из организации SHARK Ассоциация провела переговоры с чиновниками китайского МИД и американскими бизнесменами, финансирующими проект, а также устроила три конференции, на которых рассказала о жестокости, царящей в этом виде спорта. В результате китайские НПО добились своего — шоу отменили.
Еще одну победу китайские активисты одержали на экономическом поле. В 2010-м Канада попыталась организовать продажи тюленьего мяса в КНР. Официальный Пекин отнесся к этому положительно, но китайские зоозащитники во главе с CAWA обратились к правительству с призывом запретить импорт мяса тюленей. Они устраивали акции протеста на международных выставках и шоу, где канадские компании пытались экспонировать продукцию тюленьего промысла. Все же к январю 2011 года переговоры о сделке вышли на финишную прямую. Тогда активисты обвинили канадцев в расизме, указав на то, что Оттава считает Китай «свалкой для тюленьего мяса», поскольку импорт этого продукта в Европу был запрещен в 2009-м. Вскоре после этого китайское правительство взяло тайм-аут для дополнительного изучения обстоятельств дела, а затем и вовсе положило сделку под сукно. В апреле 2014 года канадский министр рыболовства и океанических ресурсов Гейл Ши обвинила защитников прав животных в срыве контракта.
Хотя многие группы активистов действуют неофициально из-за строгих бюрократических правил, затрудняющих регистрацию НПО, кампании по защите прав животных проходят успешно — благодаря крепкой команде активистов, помощи чиновников, сочувствующих их делу, международной поддержке, широкому освещению в СМИ. Но важнее всего то, что зоозащитники не лезут в политику. Власти КНР уделяют вопросу политической стабильности особое внимание, и поэтому их куда больше волнуют активисты, борющиеся за права трудящихся и права человека, сепаратистские группировки в Синьцзяне и Тибете, а также секты «Фалуньгун». Акции зоозащитников, как правило, не представляют непосредственной угрозы стабильности государства.
В целом действия защитников прав животных находятся в русле усилий китайских властей по модернизации страны как в культурном, так и в экономическом отношении. Хотя на рынке добычи медвежьей желчи крутятся немалые деньги, он ничтожно мал в общем масштабе экономики Китая, ВВП которого насчитывает 10 триллионов долларов. Прекращение добычи медвежьей желчи не навредит китайской экономике, но поможет улучшить отношения со странами, осуждающими эту практику. Если китайцы улучшат условия содержания скота на крупных предприятиях, это, разумеется, приведет к увеличению издержек. Но в то же время существенно повысится и качество продукции, а на это китайское правительство обращает большое внимание со времен меламинового скандала 2008 года, когда заболели десятки тысяч детей.
Слишком долго зоозащитники по всему миру молчали о страданиях животных в КНР, возмущаясь лишь раз в год — в дни фестивалей летнего солнцестояния, когда забивались и съедались тысячи собак. Конечно, это серьезная проблема, которую Китаю необходимо решить, если страна действительно желает модернизироваться. Но в КНР насчитывается шесть тысяч видов позвоночных — больше, чем где-либо в мире. А защита прав животных касается не только какого-то одного зоологического вида.