Радонеж находится всего в часе езды от Москвы в сторону Ярославля. Это звучное, как колокольный звон, название неразрывно связано с именем одного из самых почитаемых православных святых — Сергия Радонежского. «Лента.ру» узнала больше о небольшом, но славном селе.
Деревенька из двух десятков дворов вдоль улицы, ведущей к храму, дорога, круто уходящая под гору, в густые леса, да собаки, полаивающие из-за дощатых заборов, — вот и весь Радонеж.
Как и положено заповедному месту, он скрыт от случайных глаз. Сюда столетиями стекаются паломники — люди верующие и самые обычные туристы. Не все они знают богатую историю Радонежской земли, но почти каждый проникается ее особенным волшебным очарованием.
Очарованию этому люди были подвержены даже в совсем неромантичные времена. Неизвестно, когда появился Радонежский холм и что за тайные духовные сокровища скрываются в его глубинах. Зато известно происхождение его имени. Когда первые славяне искали в здешних дремучих лесах места для своих родовых поселений, красивый холм нашел князь Радонег. Поставил на нем город — то есть огородил вершину холма крепостной стеной, и назвал его своим именем. Радонеж — это значит принадлежащий Радонегу.
В последующие века городок Радонеж много раз переходил от одного славянского князя к другому — сделать его своим владением желал каждый. И дело даже не в том, что холм — идеальное место для крепости, а полноводные в те времена реки Пажа и Воря — идеальные водные пути для торговых перевозок. Была в этом месте какая-то загадка. В годы татаро-монгольского нашествия даже ханские наместники, собиравшие дань со всего Московского княжества, вели себя здесь прилично: крестьян не обижали и не обирали, храм не сожгли, а наоборот — поставили к востоку от Радонежского холма своих каменных идолов. Память о далеких событиях прочнее всего хранится в топонимике: в окрестностях Радонежа до сих пор существуют Ханская и Баскакова пустоши, а вершина соседнего холма, где было языческое капище, называется Белые Боги.
По загадочным причинам городок Радонеж никак не желал превращаться в торгово-ремесленный центр. А ведь все этому способствовало: помимо уже упомянутых водных путей он был связан сетью дорог и с Москвой, и с городами соседних княжеств, а позже волостей. Но Радонеж хранил свои малые границы и свое целомудрие. Бывали времена, когда он слегка разрастался, и поселение вокруг крепости насчитывало три, а то и четыре улицы, но потом неизбежно возвращался к прежним размерам, ограниченным периметром Радонежского холма.
Радонеж так и не вырос. А в начале XVII века, во время войны с поляками, и вовсе был сожжен дотла. Сохранилось лишь несколько самых дальних от холма дворов. С той поры на долгие века, до самых советских времен, Радонеж отказался от своего звучного имени — словно бы для того, чтобы привлекать к себе как можно меньше внимания. Жители сожженного города отстроили новые дома и назвали бывший легендарный городок Радонеж просто: село Городок. С этим названием он и жил до 1989 года. Теперь звонкое имя вернулось.
Там, где кончается единственная улица Радонежа, стоит красивая Преображенская церковь в белой ограде. В ней есть придел преподобного Сергия Радонежского — иконы XIX века и частично сохранившиеся более ранние росписи. Эта церковь из белого камня была построена в 1836-1842 годах на средства прихожан и паломников на месте прежде существовавших деревянных храмов, которые то горели, то просто ветшали и разрушались, но неизменно отстраивались вновь. Может быть, потому, что место это создано больше для храма, чем для крепости: высокий зеленый холм, благодаря которому купола видны со всей округи, а от самой церкви открывается такой вид, что даже неверующие восклицают: «Боже мой!..»
Склон холма переходит в широкую долину, разделенную извилистым руслом узкой речки. По периметру пейзажа — кудрявый лес, через речку перекинут мост, а дальше — еще одна, дальняя долина, слева теснящаяся крутым лесистым холмом, справа сопровождаемая все той же извилистой речкой и уходящая за горизонт, к темно-синей полосе сказочного дремучего леса.
Если спуститься с холма по крутым ступеням, попадаешь на узкую мощеную дорожку, ведущую к святому источнику. В субботу и воскресенье, особенно в дни церковных праздников и на Крещение, здесь выстраиваются очереди из желающих набрать святой Радонежской воды и унести ее с собой. Люди стоят подолгу — кто с бутылкой из-под пепси-колы, кто с большой канистрой, а кто и с 50-литровыми бидонами, в которых раньше возили с ферм молоко. Родниковая вода течет тонкими струйками, и очередь, конечно, осуждает жадных обладателей больших емкостей, но все кротко помалкивают из уважения к священному месту.
Неподалеку от источника устроены деревянные мостки, на них бревенчатый сруб с маленьким куполом — купель. Внутри можно раздеться и, перекрестившись перед образом преподобного Сергия, спуститься по деревянным ступеням прямо в воду и троекратно окунуться с головой. Вода в речке ледяная, поэтому из бревенчатого домика то и дело доносятся восторженные возгласы окунувшихся смельчаков. Надо сказать, желающих причаститься таким способом много даже зимой — ключевая вода не замерзает и в самые лютые морозы. И детей приводят, особенно если ребеночек хворает. Говорят, что от таких ледяных купаний никто никогда не заболевает — наоборот, больные выздоравливают. Ведь вода эта особенная, чудотворная — Радонежская.
Церковный двор и его окрестности с ранней весны до глубокой осени в цветах, — их высаживают послушницы из окрестных монастырей и паломницы, живущие в двух специальных гостевых домах за церковью. Для мужчин здесь тоже находится работа — более серьезная. В лесу за рекой есть лесопилка и огороды, за церковью — хозяйственные постройки, благоустройство территории ведется практически постоянно.
Рядом с церковью ведется небойкая торговля: продают молоко от монастырских коров и коз, творог, булочки и мед. Есть и лавочка с иконками, крестиками и книгами, трогательной богородской игрушкой. Самый же лучший товар — сделанные по старинке, вручную, свечи. Из чистого пчелиного воска, они вкусно пахнут медом и горят ясным некоптящим пламенем.
Собственным хозяйством Радонежский храм обзавелся относительно недавно, в 90-х годах прошлого века, когда получил официальный статус Радонежского подворья Троице-Сергиевой Лавры, то есть стал чем-то вроде филиала главного православного российского монастыря. А до этого была просто церковь, и паломники не приезжали, как теперь, в больших туристических автобусах, а добирались сложными путями: на поезде до станции Абрамцево, а оттуда — пешком, шесть километров через леса и поля.
Многие и сейчас ходят пешком — тропа не зарастает. Иначе какое же это паломничество. В хорошую погоду эти шесть километров пути превращаются в сплошное удовольствие: красивые виды и удивительная тишина, нарушаемая только щебетом птиц да жужжанием насекомых. Природа здесь и вправду заповедная: зимой на снегу видны цепочки заячьих и косульих следов (это в шестидесяти-то километрах от мегаполиса!), летними вечерами исполняются лягушачьи симфонии, в реке кроме рыбы водятся толстенные пиявки — живое доказательство того, что вода в ней наичистейшая.
На одну майскую неделю Радонежские леса из зеленых становятся почти сплошь белыми: здесь очень много черемухи. И если в городе она больше похожа на кустарник, то местная черемуха — это огромные деревья, все в гроздьях душистых пенных соцветий. В дни, когда цветет черемуха, вся округа благоухает и гудит — это поют слетевшиеся на сладкий запах пчелы.
Радонеж и в другое время года хорош — зеленый летом и белоснежный зимой. Даже осенняя хмарь и распутица его не портят. И темные тучи, тяжело нависшие над холмом, едва не касаясь церковной колокольни, ему к лицу. Зимнее солнце и вовсе делает Радонежские угодья сказочной картинкой. А летом, особенно поутру, когда трава блестит от росы, пара оставшихся в живых петухов перекрикивают ранних птиц, а над рекой, повторяя ее изгибы, слоится туман, рассеиваясь радугой в первых лучах солнца, становится понятно, что именно в таких благословенных местах отроки с Божьей помощью превращаются в великих святых и чудотворцев.
Может быть, именно в такое чудесное утро взойдя на Радонежский холм, боярский сын Варфоломей, которому предстояло стать великим и почитаемым российским святым Сергием Радонежским, посвятил себя Богу и захотел стать первым православным отшельником.
Когда Варфоломею было 15 лет, его семья перебралась из Ростова Великого в Радонеж. Несмотря на довольно юный возраст, мальчик уже понял, что его удел — служение Господу, а в Радонеже его решение укрепилось. Он сам назначил себе строгий пост: хлеб и вода в обычные дни, а в среду и пятницу — вообще никакой еды. Такого поста он будет придерживаться до конца жизни.
Родители просили Варфоломея не уходить в монахи, пока они живы, и сын исполнил их волю. В 20 лет, похоронив мать и отца, он принял монашество, а с ним и новое имя — Сергий, и ушел отшельничать в лес, как давно мечтал. Поначалу с ним отправился брат Стефан, который после смерти жены тоже решил стать монахом. В глухом лесу братья рубили деревья, построили церковь и келью. Но старший брат не выдержал лишений уединенной жизни и вскоре перебрался в Москву, в обычный монастырь. А Сергий остался, и с каждым днем обретал все большую духовную силу.
Дикие звери его не трогали. Когда волки и медведи приходили к келье, Сергий давал им еды из своих скудных припасов. Особенно настойчив был один медведь, который наведывался за своей долей отшельнического хлеба ежедневно. Иной раз еды у Сергия не было, и ему приходилось увещевать мишку молитвами, которым голодное животное, однако, послушно внимало и Сергия не ело. За это благое поведение медведь тоже вошел в историю: его часто изображали рядом с преподобным Сергием на старинных картинках в житиях святых, да и сейчас иногда рисуют святого в компании добродушного на вид зверя.
Вскоре о святом отшельнике чудесным образом узнали далеко за пределами Московского княжества. Имя преподобного Сергия стало известно и в Иерусалиме, и в Константинополе, и на Афоне. Трудно представить, как это происходило в XIV веке, при отсутствии привычных нам способов распространения информации. Иначе чем промыслом Божьим и не назовешь.
Вскоре в лесном монастыре у Сергия поселились 12 иноков, его избрали главой общины. Однако начальник продолжал работать наравне со всеми и больше всех, брал на себя самую тяжелую работу: строил кельи, носил воду, рубил дрова, шил одежду, делал свечи, пек хлеб и готовил пищу для братьев, да еще и каждый день проводил церковные службы, поражая всех своей бодростью и неутомимостью. Сергий был высоким, крупным мужчиной, и при этом пост, тяжелый физический труд и молитвенные бдения, казалось, не отнимали у него силы, а наоборот — прибавляли их. Люди узнавали о святом Сергии Радонежском, исцеляющем все недуги молитвой, и шли к нему из самых отдаленных мест — при монастыре были устроены больницы и приюты.
Так келья отшельника, затерянная в глухом лесу, выросла в большой монастырь. Многие века Троице-Сергиева Лавра хранит святую славу преподобного Сергия Радонежского и его благих дел. Выросший вокруг монастыря город получил название Сергиев Посад. А Радонеж даровал свое звонкое имя самому Сергию, и гордится этим по сей день — но тихо, с достоинством.
Побывав однажды в заповедном Радонеже, редкий человек не захочет сюда вернуться. И возвращаются. Или всю жизнь мечтают об этом.