Подводя итоги уходящего года, «Лента.ру» составила список лучших публикаций 2016-го года. Этот текст — один из них. Две равноуважаемых фракции в Госдуме ведут политические бои долгие годы, однако друг друга полюбили члены этих фракций ― единоросска Мария Максакова, известная оперная певица и просто красавица, и коммунист Денис Вороненков. Год назад они вступили в брак, а 15 апреля стали родителями ― мальчика назвали Иваном Денисовичем. Рождение малыша отмечал весь депутатский корпус: с легкой руки коммунистов Рунет обошел плакат, которым счастливые родители приглашали коллег в буфет на бесплатное угощение. Так младенец Иван еще в пеленках стал звездой отечественной политики в титуле «первого межфракционного ребенка». «Лента.ру» расспросила Максакову и Вороненкова о том, как они планируют преодолевать идеологические разногласия при воспитании сына и не чувствуется ли осуждение их необычного «межфракционного брака» со стороны политиков. Или все наоборот ― им завидуют? Для чистоты эксперимента вопросы супругам мы задавали отдельно ― и теперь можно сравнить их позиции.
«Лента.ру»: Рождение «первого межфракционного ребенка» отмечали всей Госдумой ― это был спланированный перформанс или случайно так вышло?
Денис Вороненков: Совершенно спонтанно. Начали поздравлять ― и вроде бы не хотелось быть неблагодарным, потому что действительно было огромное количество поздравлений, тем более что у меня еще 10 апреля день рождения, мне 45 лет исполнилось. И Маша настраивалась родить на мой день рождения, но получилось чуть позже. В общем, мы решили [отпраздновать в Думе], нас поддержали, мы согласовали все, и так вышло. А первое спонтанное решение ― всегда самое правильное.
Мария Максакова: Мы даже не предполагали такого резонанса, мы были уверены, что это будет только среди своих. Мы были в затруднительной ситуации, ведь коллектив, в котором мы работаем, очень большой ― 450 человек. История наших отношений с Денисом развивалась у них на глазах, они были у нас на свадьбе, они очень активно начали нас поздравлять с рождением ребенка. И мы поняли, что надо с коллегами отметить на первом же пленарном заседании после рождения сына. Стол накрыли по-домашнему, я напекла блинов 150 штук. Это недолго, когда в руках две-три сковородки. А Денис купил рыбку красную, белую, красную икру ― вот, собственно, и все.
Как старшие дети в семье восприняли появление малыша?
Максакова: Ой, Илюша (старший сын Максаковой ― прим. «Ленты.ру») уже с ума сходит! Он же у нас в Суворовском и ждет не дождется каникул, чтобы увидеть брата. Каждый вечер просит, чтобы я его по «Фейстайму» показывала. Илье 12 лет, он взрослый парень, и разговаривает с малышом так серьезно: «Ну что, брат, ты меня узнаешь?»
Вороненков: Очень рады, хотят побыстрее познакомиться. У меня сын студент второго курса факультета международного права, дочка старшая окончила MBA, младшая ― чемпионка России, чемпионка мира по бальным танцам. Они все при деле, постоянно занимаются спортом. У нас все дети такие. Илья вот в Суворовском, играет очень хорошо на фортепиано, выступал в команде КВН ― они заняли второе место на России. Я считаю, что это самое главное для детей, чтобы они были постоянно заняты, чтобы заниматься никакой ерундой и в голову не приходило.
Кто имя выбирал?
Вороненков: Совместно. Мне всегда нравилось это имя ― Ванечка. Дед, прадед у меня были Иваны. А фильм «Офицеры» помните? Там суворовец Ваня, и я сам суворовец. Как-то так оно все вместе сошлось… Я бы оставил это право за Машей: если бы она сказала как-то по-другому, то, наверное, я бы согласился. Но она согласилась со мной.
Максакова: Имя понравилось Денису, и мне хотелось, чтобы он был доволен. Тем более что Иван Денисович ― это еще и персонаж замечательной повести. Конечно, обстоятельства его жизни очень грустные, но сам по себе герой чудесный, замечательный. Я почувствовала, что Денису так приятнее, что ему хочется, чтобы сына звали Иван, и уступила.
Как собираетесь воспитывать первого межфракционного ребенка? Во что он будет играть, чем заниматься? В конце концов, патриотические пеленки или импортные ползунки?
Максакова: Пока пеленаю. Пеленание такое не жесткое, не строгое, но все равно, чтобы ручками себя не беспокоил. Отечественное питание или импортное? Питание, слава богу, материнское молоко. А что касается игрушек, то я вообще сторонница кубиков Зайцева. У меня старшие дети через них прошли, читать научились рано. А вообще, у него замечательный характер, очень терпеливый, чудесный мальчик, у него все хорошо!
Вороненков: Безусловно, мальчик должен воспитываться не в жестком, но в строгом соответствии. Это всегда делает человека только лучше. Он начинает отделять плохое от хорошего, проявляет уважение к старшим, женщине. А вседозволенность мне не нравится. Все эти принципы Монтессори, мне кажется, не очень эффективны, и примеров тому множество. А самое главное, как я всегда говорю: воспитывать должен отец, а мама должна любить. Спорт обязательно. Надо смотреть, какие у ребенка навыки будут, к чему стремиться, как это корректировать.
Дети подрастают ― задают вопросы: почему развалился СССР, «красные» и «белые» ― кто плохой, а кто хороший. Как вы будете отвечать, ведь у вас идеологические противоречия!
Максакова: К сожалению, докопаться до каких-то правдивых источников, которые бы объективно оценивали то, что сделала та же самая советская власть, уже невозможно. Я многое не люблю в советском периоде, Денис очень многое любит в советском периоде, поэтому у ребенка, видимо, будет самая правильная (объективная!) картина мира (смеется).
Вороненков: Вы знаете, я могу ответить целой лекцией. Я всегда говорю, даже не стесняясь, почему рухнул Советский Союз. Потому что это была система, построенная на лжи. Нельзя врать своим гражданам. Там было очень много хорошего, и есть определенные нотки ностальгии. Сейчас у нас в массовой пропаганде, в средствах массовой информации, по телевизору, к сожалению, очень много того плохого, что взяли из Советского Союза. Не надо врать своим гражданам, понимаете? Когда Советский Союз рухнул, где были эти 60 миллионов коммунистов? Почему они запустили страну? Да потому что их обманывали! И сейчас, мне кажется, надо делать выводы из этого. А что коллеги по фракции? Как они меня за такие слова пожурят, если это правда? Я доктор наук, профессор, завкафедрой теории истории государства и права. Я коммунист, да, но я же не идиот.
Не возникнет ли в семье спора, куда ребенка записывать ― в пионеры или в «Молодую гвардию»?
Максакова: Я уже шутила на эту тему, что мы будем горячо и яростно бороться за партийную принадлежность Ивана Денисовича с его папой. В процессе этих дебатов, споров горячих и, возможно, даже тайного голосования у Ивана Денисовича, может быть, появятся брат или сестра!
Вороненков: Я против всего этого. Политика и политическая ориентированность должна приходить достаточно в зрелом возрасте. Я за то, чтобы занимался спортом, чтобы он хорошо учился, занимался музыкой. Конечно, если его заинтересуют какие-то политические процессы, то да, но навязывать это ― глупость.
А вот возьмет и станет либералом. И вступит, допустим, в партию «Яблоко». Что тогда?
Максакова: А вы думаете, когда ему исполнится 18 лет, партия «Яблоко» будет процветать? Впрочем, это такие гипотетические рассуждения! Ну как можно повлиять на выбор взрослого ребенка в политических пристрастиях?
Вороненков: Я думаю, что когда он вырастет, таких партий просто не будет.
Как коллеги смотрят сейчас на ваш союз, изменилось ли их отношение за год? Потому что, разумеется, это была большая новость ― брак между представителями разных фракций!
Максакова: Когда мы поняли, что нам важнее быть вместе, чем все остальное, мы, конечно, советовались в Государственной Думе: такой неожиданный ход, регистрация взаимоотношений ― насколько это возможно и не будет ли это как-то казаться неправильным? Но нас поддержали, сказали, что личная жизнь ― это личная жизнь, поэтому никаких не было сложностей.
Вороненков: Не изменилось никак, очень многие порадовались. Доброе отношение, хорошее, поздравляли.
Интересно, а фракции ЕР и КПРФ все-таки по-разному на это смотрят? Мне кажется, в ЕР чуть-чуть ревнуют, а коммунисты, наоборот, гордятся: мол, это наш такую звезду у единороссов увел!
Максакова: Я Геннадия Андреевича Зюганова уже знаю столько лет, что страшно сказать. Я была достаточно неплохо знакома с его дядей родным, он пересекался по работе с моим папой. И он был действительно искренне рад, что у нас сложились отношения с Денисом, потому что меня он хорошо знает. Я чувствую к себе лояльное, гостеприимное отношение.
Вороненков: Маша все-таки всемирно известная оперная певица, поэтому тут какие-то нотки зависти, наверное, присутствуют в некоторой степени. К тому же вы видите сейчас в Думе огромное количество разводов. И я думаю, это не только связано с подачей деклараций. На этом фоне мы единственные, кто не просто поженились, а детей рожаем. Это тоже вызывает определенную зависть, безусловно. Особенно, мне кажется, со стороны женщин-депутатов.
Обсуждаете ли дома политику, рабочие дела? Как законопроект проходит, когда он на голосование ставится?
Вороненков: Какие-то резонансные темы на злобу дня, наверное, да. Но чтобы мы каждый вечер это обсуждали ― нет. У нас, к счастью, очень много тем, на которые можно поговорить, и вообще интересов много.
Максакова: Безусловно. Вы поймите: я, конечно, с высшим юридическим образованием, но по специальности не работала, поэтому базовые знания у меня безусловно есть, и я в состоянии поддерживать разговор и кивать в нужном месте, когда говорит Денис. А вот он ― действительно грамотнейший специалист, правовед, профессор, доктор юридических наук! Поэтому когда речь идет о каких-то новых вещах и законах, он мне проводит интереснейшие параллели, исторические экскурсы правовых категорий: когда, где введено, какой давало эффект, как он любит говорить, регулирующего воздействия. Для меня это, конечно, познавательно, интересно, учусь у него!
Не было еще такого, чтобы приходилось друг против друга голосовать из-за фракционной дисциплины?
Вороненков: Очень много таких законопроектов «Единой России», которые мы не поддерживаем, а они наши, да. Но вот лично, допустим, где бы был законопроект Машин или мой ― такого нет. Но потом всегда есть исключения, мы можем поддержать, потом есть формы политического плюрализма, консенсуса, мы где-то договариваемся, ищем возможность компромисса. И все это нормальный процесс.
Максакова: Денис замечательные вносил поправки в Административный кодекс, которые были потом частично использованы нами («Единой Россией» ― прим. «Ленты.ру»). Денис выступал с трибуны, когда эти поправки вносил, наша фракция проголосовала «против», а я даже спросила руководство. Говорю: вы меня извините, но я не могу проголосовать «против»! Они мне сказали: голосуй как хочешь. И я проголосовала «за».
Видите ли будущее сына в политике?
Максакова: Когда ребенку неделя, мне кажется, об этом еще не стоит задумываться!
Вороненков: Да, это очень хороший опыт, умение себя контролировать, разговаривать с людьми, для этого необходимы знания определенные жизненные. Если он сочтет это для себя нужным, я буду поддерживать.
У вас непростой год: и выборы у обоих, и ребенок новорожденный. Как справляетесь?
Вороненков: Трудно. Из десяти дней я семь в самолете, она то же самое. Конечно, сложно, тем более сейчас Маша кормит ― хотя бы как-то процесс оптимизируем, чтобы это сделать. Сложно, а куда деваться, у всех так.
Максакова: Слава богу, сейчас еще лето впереди, летом в любом случае все процессы будут не так идти, как в другое время года, потому что большая часть людей все равно так или иначе в отпусках. Думаю, до сентября у меня будет время насладиться своим материнским счастьем, а потом, конечно, придется работать. И все же если мой пример вдохновит кого-то, кто думает: рожать, не рожать? Как с работой будет? ― то я готова бесперебойно вам рассказывать про подгузники, пеленки, выступать в новом амплуа ма-Маши. Самое больше счастье ― это общие дети.