88-летняя жительница Челябинска Антонина Самкова собственными руками вынесла с седьмого этажа своего дома горящую канистру с напалмом и на глазах соседей отнесла ее в безопасное место. Канистру поджег сосед-пироман, совершивший за последние годы немало аналогичных выходок. Почему закон не может защитить жильцов многоквартирного дома от одного психически неуравновешенного человека? И что могут сделать соседи, чтобы не оставаться безучастными наблюдателями?
«Горело медленно, канистра каплями горящими исходила, — говорит Юрий, сосед Антонины Ивановны. — Вероятно, к бензину было что-то добавлено».
Соседи 88-летней Антонины Ивановны Самковой уже знают, что смесь бензина с загустителем называется напалм. «Слово какое-то совсем не отсюда, из вьетнамской войны. Никогда мы не думали, что столкнемся с ним прямо у себя на дому, — удивляется Елена Владимировна, жительница дома на перекрестке челябинских улиц Энгельса и Сони Кривой.
«Уважаемые жители, — призывает объявление на первом этаже шестого подъезда. — В нашем подъезде живет человек, неоднократно пытавшийся учинить пожар в шахте лифта. Причем делал он это совершенно не спонтанно, а готовился к очередной хулиганской выходке заблаговременно. В прошлом году в мае пожара чудом удалось избежать, а в эту субботу канистра с зажженной смесью была оставлена в пустом лифте».
Дом построили в начале 2000-х. 43-летний Михаил П., отпрыск почтенной профессорской семьи, за это время успел многое. Несколько разбитых стекол на восьмом этаже — бил со своего девятого с помощью железки на веревке. Три попытки поджога лифта и почтовых ящиков, две из них успешные. Хулиганство — стрелял по соседям из пневматического пистолета.
И еще по мелочи, вроде удержания в своей квартире жэковского слесаря Геннадия Хананова. «Но это минут на пятнадцать-двадцать, не более, — уверяет Алена Кокшарова, инженер управляющей компании. — Никаких глупостей, просто не соглашался с актом работ, когда мы стояк тянули. Гена, правда, немного испугался». Геннадий — усатый мужчина небольшого роста — сидит рядом с Аленой Николаевной, улыбается и молчит.
«Ситуацию с канистрой спасла женщина, которой 88 лет, — говорится далее в объявлении. — Она живет в нашем подъезде. На наше с вами счастье Антонина Ивановна вышла из дома в тот момент, когда канистра с бензином уже полыхала в лифте. Увидев ее, она не растерялась, вытащила из лифта и несла пешком с седьмого этажа голыми руками, без средств защиты на улицу, поставила ее в безопасное место».
«Мне просто надоело равнодушие, безучастность жильцов, — поясняет автор обращения Татьяна Звездина. — В прошлом году в мае все закрыли двери и сделали вид, что десять литров бензина, разлитые Михаилом по подъезду и лифту, их не касаются. В этом году всех одна бабуля спасла. Ну еще мой сосед Анатолий помогал лифт заливать. Картина ярче некуда. Что еще должно произойти, чтобы мы из пассивных наблюдателей стали активными гражданами?»
«Болею я через этот подвиг», — говорит Антонина Ивановна. На скамейке у детской площадки ее можно увидеть почти всегда, даже когда идет дождь. Если встать пораньше, можно увидеть, как Антонина Ивановна висит на турнике: «Живу по системе, хочу дожить до ста лет». Сейчас у нее давление уже две недели скачет под двести.
Несмотря ни на что, пенсионерка прекрасно помнит устройство, снаряженное Михаилом П.: «Фляжка-канистра литров пять, крышечка, из крышечки трубочка, из трубочки шары огненные на пол лифта валятся». О сложных отношениях П. и лифта Самкова говорит так: «Мише, как он сказал, лифт мешает. Он грухатит-едет, ему спать не дает».
В восемь утра в субботу, накануне майских праздников, Антонина Самкова вызвала лифт. «А там огонь, сплошной огонь, — вспоминает она. — Одно пламя посередине, и ничего не видно. Я перекрестилась, и меня как кто поднял. Не хотела идти, а кто-то подталкивает: "Иди, иди". Я Богу молюсь, и это вот помогает. Я подкралась, смотрю — за ручку взять можно. Она же полиэтиленовая, не железная — значит, не горячая. Берусь, вниз бегу — ого-о-онь лети-и-и-ит! До низу сбежала, вынесла все. Люди там стоят, что-то вызывают. А я вот на лавочку села, всегда тут сижу. Полиция приехала, большие машины. И Игорь, мой сын, он в соседнем подъезде живет, выскочил: “Что случилось?”»
«Сосед — не вполне нормальный человек, — констатирует Игорь Самков, живущий в соседнем подъезде. — А мама — она человек старого воспитания, двадцать восьмой год рождения. Она в Курской области родилась, старшая из пятерых детей. Когда фашист-эсэсовец во время оккупации пытался ее заставить почистить ему сапоги, она плюнула на этот сапог. Каким-то чудом тогда спаслась. Она старых понятий. “Сталин наша слава боевая” и прочее. Но какой нынешний мужчина так на канистру горящую бросится?»
«Сын у Антонины Ивановны — нейрохирург в первой городской больнице. Он хороший врач, его знает весь город, — характеризует жильцов дома Татьяна Третьякова, глава управляющей компании. — Есть из муниципалитета женщина, нам спуску не дает. Из ФСБ человек. У руководства энергетикой и ГАИ тут по квартире».
«Дом выше среднего, потому и не очень дружный. Один сосед — понторез страшный. Приезжал сюда, если видел, что места на парковке нет — выскакивал из машины и с пистолетом бегал по двору, — вспоминает Татьяна Звездина. — Все сами по себе, а выбора-то нет: надо объединяться. Либо мы встаем за безопасность для себя и наших детей — либо один человек продолжает держать в страхе всех. Лично я не хочу уйти на работу и вернуться на горящие руины в один далеко не прекрасный день».
«Да уж, все власти в доме представлены. Знакомства, административка, бизнес, силовики. И еще человек живет авторитетный, — добавляет Третьякова. — Ну, вы понимаете...»
«Ничего не могу, — улыбается встреченный во дворе авторитетный человек в ответ на вопрос корреспондента «Ленты.ру», почему бы не разобраться с поджигателем по-мужски. — Не могу, не хочу, не буду. И никому не посоветую. К кому потом придут первым ходом — к вам, что ли? То-то же... Жить надо по закону, хоть это и трудно».
Человек раскланивается и исчезает в своем подъезде, сопровождаемый парой молодых людей в спортивном. Хотя в последний раз тут убивали давно — в середине нулевых: один из ныне покойных жильцов имел отношение к ликеро-водочному комбинату «Казак Уральский», вокруг которого шли криминальные войны. Сейчас в доме идет своя война.
250 тысяч рублей. В такую сумму родителям П. обошелся инцидент с участием их сына и Натальи Сергиенко, соседки с четвертого этажа. Частный предприниматель Наталья в конце января 2015 года спустилась в подъезд, где встретила вернувшегося из школы сына Даниила. «Я ему: “Привет, ты чего так рано?” — вспоминает Наталья. — Тут зашел еще и этот сосед, Михаил, с пакетами из продуктового магазина. Внимания на него не обращаю, с сыном разговариваю. Только слышу, как он пакетом шебуршит. Но я же не знала, что он хочет в меня выстрелить».
Выстрел из пневматического пистолета, разумеется, стал для Сергиенко неожиданностью: «Слышу хлопок, тут же в ноге боль. Соображаю что-то, поворачиваюсь к нему, а сыну говорю: ”Данил, пойдем-ка отсюда”, — боялась, что в сына может выстрелить. Набираю мужа Анатолия, прошу меня встретить — напугалась же, что у человека в голове, если он так неадекватно себя ведет».
Анатолий поднялся к соседу на девятый этаж — спросить, почему Михаил стрелял в его жену. В ответ тот протянул Анатолию пневматический пистолет со словами «Хочешь, и ты выстрели в меня» — и разговор прекратил.
«Кажется, он обозлился на одну женщину, у которой такая же собака, как и у нас — малый немецкий шпиц, — поясняет 14-летний Даниил. — Обозлился и перепутал с моей мамой. Что-то сказал и выстрелил в нее на первом этаже. Мы заяву написали. Там синяк на ноге был, болело долго. Так-то он спокойный все время, только иногда вот так».
Объяснение «Я вас перепутал» прозвучало и на суде. К тому времени стороны успели выйти на мировое соглашение. «Мама интеллигентнейшая женщина, папа интеллигентнейший человек, — описывает Наталья семью своего обидчика. — Мамочка говорит: “Давайте пойдем на примирение”. Я говорю: “Давайте. Только вы его отсюда забираете, чтобы он в нашем подъезде не жил”. Мамочка согласилась».
В отличие от обязательства выплатить четверть миллиона рублей, пункт о переезде на бумаге зафиксирован не был.
Разумеется, в каждом случае к двери П. подходил участковый, иногда вместе с врачами. «Позвонили в дверь, постучали и уехали», — уверяют соседи. До психиатрического освидетельствования в единственном уголовном деле процесс не дошел: мировое соглашение с Натальей Сергиенко сняло этот вопрос. «Я ей пеняю по-соседски иногда: “Наташка, вот ты деньги взяла, а страдаем мы все”», — говорит Татьяна Звездина.
«К сожалению, закон тут не на стороне страдающих от действий подобного человека», — признает Игорь Самков, сын Антонины Ивановны. Вопрос с освидетельствованием он рассмотрел всесторонне и квалифицированно: у него кроме медицинского диплома имеются и юридические «корочки». «Был перегиб в одну сторону: человека могли объявить ненормальным, и он исчезал, — напоминает Самков о временах советской карательной психиатрии. — Теперь другой перегиб: нельзя освидетельствовать предполагаемого пациента без его согласия. А какой психически ненормальный человек даст согласие на освидетельствование?» Игорь Самков призывает найти золотую середину и надеется, что выборы привлекут внимание кандидатов и к этой лакуне в законодательстве.
Родители 43-летнего Михаила П. от прямого общения с корреспондентом «Ленты.ру» отказались. «Мы постараемся, чтобы Миша тут не жил, — передают соседи слова матери П. — Он не со зла, ему лифт мешает спать. Мы постараемся все сделать, решить вопрос с квартирой. Хотим, чтобы он жил у нас постоянно. Пока это удается». Соседи благодарны ей за «пока», но напоминают, что год назад говорилось о том же и в примерно тех же выражениях, после чего Михаил вернулся к себе домой. И после выстрела в Наталью за неполные полтора года случились: попытка поджога лифта, поджог почтовых ящиков и нынешняя напалмовая бомба в лифте.
«Жильцы, будем говорить, сами не очень активны. Заявлений в милицию по поводу действий П. не подает никто — за исключением случая со стрельбой», — отмечает Марат Зинатуллин, инспектор по особым поручениям по взаимодействию со СМИ ГУВД по Челябинской области.
Услышав об этом, Татьяна Звездина извлекает несколько ответов по ее прошлогоднему заявлению: «несостоявшийся пожар, десятилитровая канистра с бензином, вонища страшная, несколько дней подъезд проветривали». Первая бумага — ответ из областного управления о передаче в УМВД по Челябинску. Вторая сообщает о переходе дела «по факту противоправных действий П.» в отдел полиции «Центральный». «Ваше заявление приобщено к отказному материалу», — гласит третье письмо за подписью начальника «Центрального», подполковника Бородина. Понять логику полицейских можно: поджечь тогда никто и ничего не успел, а подготовку как таковую за криминал не сочли.
Видимо, из-за такой реакции правоохранительных органов жильцы теперь не проявляют должной активности. Заявление в прокуратуру и полицию — «просим оказать содействие по привлечению Михаила П. к ответу в рамках правового поля, а также оградить нас от нежелательного соседства с данным гражданином» — подписали 13 жильцов подъезда номер шесть. Всего в подъезде 27 квартир.
Что может грозить поджигателю на сей раз? «Девять тысяч рублей, — показывает смету Алена Кокшарова, инженер управляющей компании. — С учетом ремонта лифта и покраски-побелки лестничной клетки». Деньги уже внесены за Михаила П. его матерью. Таким образом ущерб, и сам по себе небольшой, оперативно компенсирован.
Есть еще понятие «общественно опасный способ», что само по себе может обеспечить серьезные последствия. Опасность горящей пятилитровой канистры с напалмом, поставленной в лифт, в ближайшее время оценит следствие. Изначально соседи надеялись на 167 статью УК РФ — «Умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества», но требуемого статьей «значительного ущерба» благодаря Антонине Самковой не случилось.
А пока Антонину Ивановну чествуют по мере сил и желания. Последнее есть не у всех. Например, областное управление МЧС получило представление от городских властей, но награждать 88-летнюю героиню пока не торопится. Самкова, впрочем, от недостатка внимания не страдает. Во-первых, ее поздравили на районном собрании ветеранов перед Днем Победы. Во-вторых, «сердечную благодарность и искреннюю признательность за проявленное мужество, смелость и находчивость в предотвращении пожара в лифте» выразил городской Совет ветеранов. К грамоте прилагается подарок — комплект полотенец «Эльф».