Северный полюс в последние годы стал популярным туристическим направлением. К виртуальной точке в Северном Ледовитом океане, через которую проходит ось вращения Земли, путешественники отправляются на атомных ледоколах, вертолетах, лыжах и собачьих упряжках. Известный путешественник Матвей Шпаро, который с 2008 года руководит экспедициями школьников на Северный полюс, рассказал «Ленте.ру» об арктических лайфхаках, встречах с белыми медведями и футболе на полюсе.
Я сбился со счета, сколько раз был на Северном полюсе — не меньше пятнадцати. С одной стороны, какая-то романтика ушла, экспедиции стали работой, но, с другой стороны, каждый март я начинаю сходить с ума без Арктики.
Помню первое свое впечатление от суровой зимы. Мне было лет 13-14, когда я первый раз пошел в зимний поход по Архангельской области на Новый год. Детская группа, которой руководил мой отец, путешественник Дмитрий Игоревич Шпаро, должна была пройти 100 километров. В первую ночь было минус 40, и мой отец лег в спальнике не в палатке, а рядом с ней. И я подумал: «А чем я хуже, дай тоже попробую поспать на улице». Я в первый раз испытал ощущение сна на морозе, понял, что тоже могу, что я ничем не хуже, чем мой великий папа. В том походе было много трудностей, у меня впервые в жизни были галлюцинации, но я очень хорошо запомнил слова отца о том, что эти семь дней путешествия по сложности были точно такими же, как любые семь дней его путешествия 1979 года, когда он впервые в мире дошел до Северного полюса. Эта оценка произвела на меня очень большое впечатление и заставила иначе взглянуть на мир.
В апреле, когда мы проводим экспедицию со школьниками, в Арктике температура минус 20-25, редко бывает минус 30. Это весна, для которой характерен антициклон, круглосуточно светит солнце. Я сейчас пришел к другу, и он говорит: «Ты откуда такой загоревший?» А я ему отвечаю: «С Северного полюса».
Летом на полюс попасть можно на ледоколе, существуют специальные круизы. Мы ходим на лыжах в апреле, потому что только в это время действует дрейфующая станция «Барнео», которую организует Русское географическое общество. Мы пользуемся гостеприимством и поддержкой полярников «Барнео», поскольку оттуда начинаются наши путешествия, там находятся вертолеты, обеспечивающие безопасность, — в детских экспедициях безопасность должна стоять на первом месте.
Сначала мы из Москвы прилетаем на Шпицберген. Далее на специальном самолете, который может садиться на лед, перелетаем на «Барнео». Там мы, исходя из условий дрейфа льда, прогнозов погоды, выбираем точку старта на 89-м градусе северной широты (полюс — это 90 градусов северной широты — прим. «Ленты.ру») и вылетаем к началу маршрута на вертолете.
Расстояние 110 километров до Северного полюса мы проходим на лыжах, с грузом, примерно за семь дней. В 2006 году я был гидом в экспедиции к полюсу князя Монако, и мы передвигались на собачьих упряжках. У Альберта II была идея повторить путь своего прадеда князя Альберта I, арктического исследователя. Экспедиция была более экстремальной, хотя и менее сложной физически. Там было больше рисков, потому что нужно было очень хорошо управлять упряжками, мы этому специально учились. На лыжах все намного медленнее, но легче контролировать ситуацию.
Оказавшись на полюсе, мы выполняем ритуальные вещи: играем в футбол, совершаем кругосветное путешествие. Для этого ставится ледяной столбик высотой 30-40 сантиметров или мачта с флагом — ось Земли, вокруг нее чертятся лучи-меридианы и круги-параллели. Если встать на параллель и побежать в любую сторону, то за минуту можно пересечь все меридианы и совершить настоящее путешествие вокруг Земли. Еще обязательно надо налить под ось немного оливкового масла — чтобы Земля лучше вращалась.
В арктических путешествиях не обойтись без разных хитростей. Например, батарейки надо хранить ближе к телу, чтобы не разряжались. Когда мы с моим напарником и другом Борисом Смолиным шли к полюсу полярной ночью (экспедиция 2008 года стала первым случаем в истории, когда люди дошли по полюса полярной ночью — прим. «Ленты.ру»), у нас было по 10 килограммов батареек на каждого. Мы рассчитывали на 90 дней пути. Тащили по двое саней со снаряжением, питанием, топливом, чтобы после первой половины пути выкинуть одни сани, после чего становилось существенно легче идти. Всего каждый вез по 140 килограммов груза.
Все наши дети, попадая в Арктику, хотят встретить белого медведя. Но за девять детских экспедиций мы видели медведя всего два раза и три-четыре раза — его следы. А когда мы с Борисом Смолиным готовились к ночному полярному путешествию и пересекали пролив Лонга, отделяющий остров Врангеля от Чукотки, нам за 14 дней встретилось 40 белых медведей. Когда идешь на лыжах и видишь медведя на расстоянии 200-300 метров, ты можешь достать ружье, выстрелить пару раз вверх, и зверь, скорее всего, испугается. Гораздо опаснее, когда ты установил палатку, лег спать и приходит медведь. Неизвестно, с какой стороны он зайдет, и ты не понимаешь, можно ли тебе сейчас выскочить из палатки. Поэтому мы разработали специальную сигнализацию-растяжку, которая устанавливается вокруг палатки. Если медведь пересекает этот периметр, раздается громкий звук. Получив сигнал, мы будем наготове. У нас всегда есть ружье, сигнальные пистолеты, ракетница. Никогда медведь на нас не нападал. Как говорилось в фильме «Укрощение строптивого»: «Это не люди, с ними договориться можно». Наши интересы не пересекаются: у медведя интерес тюленя найти, а у нас — до полюса дойти.
Самое сложное в экспедициях не холод или физические нагрузки, а верить, что у тебя все получится. Когда светит солнце, нет ветра, ты хорошо двигаешься вперед — все легко, сколько бы килограммов груза у тебя ни было. А когда тебе становится тяжело морально — хочется все бросить. И важно продолжать двигаться. Как только ты остановишься, ничего хорошего не будет. Все путешествия — это метафора обычной жизни. Стоит остановиться, и все: нет развития — ничего не происходит.
Уже девять лет я руковожу экспедициями школьников на Северный полюс. Главный критерий отбора участников для наших экспедиций — желание. Оно определяет, насколько человек готов отказаться от привычного комфорта, рискнуть, подстроиться под другие условия и других людей. Все остальное — умение ходить на лыжах, ставить палатку, разводить примус — это технические навыки, которые при правильном преподавании осваиваются в течение нескольких дней. Желающих попасть в экспедицию много, но тех, кто хочет по-настоящему, гораздо меньше. Все кандидаты проходят тесты: психологические, физические, физиологические. Некоторые выявляют мотивацию подростков, некоторые — физическую подготовку. Мы наблюдаем за ними. За девять экспедиций у нас не возникло ни одного промаха при отборе участников.
Экспедиции доказывают, что моральные качества детей превосходят их физические показатели. Например, два года назад наша команда состояла из детей, попавших в трудную жизненную ситуацию. Там был глухой парень Ахурамазд, который в какой-то момент сильно приморозил пальцы, они побелели. Было важно, чтобы дальше его руки не оказывались на холоде. И тогда другой парень — Никита из детского дома из Кемерово — сказал, что он станет руками Ахурамазда. В путешествии на морозе постоянно нужно снимать варежки: какой-нибудь шнурок завязать, ремень подтянуть, застегнуть молнию. И Никита пять дней следил за товарищем и делал все это вместо него.
Я хочу, чтобы дети, которые путешествуют со мной, чему-то научились. Но нельзя научиться ответственности, если на тебя не возложены какие-то обязанности. Каждое утро в нашем путешествии назначаются дежурные, которые должны разжечь примуса и растопить воду из снега для всех. Они встают за два часа до общего подъема. Я дежурю только в первый день, чтобы показать, как это делать. А дальше — следующие шесть дней — я говорю ребятам, что от каждого из них зависит, дойдем ли мы все до полюса.