Неизвестный оператор беспилотника оборвал жизненный путь муллы Мансура — второго лидера движения «Талибан». Его карьера оказалась недолгой: Мансур руководил талибами менее года и погиб как раз тогда, когда его отряды успешно теснили афганские правительственные войска. Кто станет преемником Мансура и что будет теперь с «Талибаном» — разбиралась «Лента.ру».
В субботу, 21 мая, в 15:45 по местному времени, ракета американского беспилотника в пакистанской провинции Белуджистан рядом с афганской границей поразила одиночную цель — белую Toyota Corolla. Прибывшие на место пакистанские пограничники обнаружили полностью сгоревшую машину и два обугленных трупа — водителя Мухаммеда Азама, ничем не примечательного работника прокатной фирмы, и пассажира, у которого при себе был паспорт на имя Вали Мухаммеда с открытой иранской визой. Портрет в паспорте поразительно напоминал фото муллы Ахтара Мансура — лидера «Талибана». И хотя движение до сих пор не подтвердило гибель своего руководителя, сомнений почти не осталось: мулла Мансур мертв. Его гибель подтвердили американцы и афганцы, а талибы уже сообщили о том, что в ближайшее время состоится большое собрание, на котором будет избран преемник безвременно почившего муллы. Дебаты обещают быть жаркими.
Ахтар Мансур возглавил «Талибан» в июле 2015-го после того, как было объявлено о смерти муллы Омара — создателя и бессменного лидера движения. Многие были недовольны избранием Мансура, среди талибов началось брожение, так что последующие месяцы у него ушли на то, чтобы консолидировать движение и доказать, что он достоин быть лидером.
В конце концов ему это удалось. Хотя от «Талибана» откололись несколько крупных отрядов, костяк сохранился. Одних полевых командиров и потенциальных лидеров Мансур перекупил или соблазнил высокими постами, других ликвидировал. Мулла заручился поддержкой мощной террористической группировки — «Сети Хаккани», наладил отношения с «Аль-Каидой». Оставалось главное: продемонстрировать, что он способен вести людей к победам.
Подготовка к большому наступлению началась еще зимой: талибы устраивали теракты по всей стране, а в провинции Гильменд им почти удалось захватить город Марджа. Они были отброшены лишь после того, как в бой вступил американский спецназ, поддержанный воздушной мощью ВВС США.
Основное наступление началось в апреле и получило название «Операция Омари» — в честь покойного основателя «Талибана». В Гильменде афганская армия отступала, теснимая талибами, бои начались уже в пригородах Лашкаргаха — столицы провинции. Талибы широко использовали тактику инфильтрации: то в одном, то в другом районе замаскировавшийся под полицейского боевик устраивал расстрел сослуживцев и уходил к своим — в горы.
Известия о ликвидации муллы Мансура вызвало негодование в Исламабаде. Пакистанское руководство потребовало от Вашингтона разъяснений, на каком основании американцы нарушили суверенитет независимого государства. Премьер Наваз Шариф поинтересовался, почему Вашингтон не уведомил его, прежде чем бомбить территорию Пакистана. Официальный представитель пакистанского МИД Мухаммед Нафиз Закария напомнил, что Исламабад считает главной задачей запуск мирного внутриафганского процесса, а военные действия только отдаляют решение проблемы — с явным намеком на то, что всего несколько дней назад американские, пакистанские, афганские и китайские представители провели очередной раунд переговоров о возобновлении мирного диалога между Кабулом и «Талибаном».
В принципе, недовольство Пакистана понятно: по некоторым данным, военные круги и разведка этого государства приложили немало усилий, чтобы после смерти муллы Омара лидером стал лояльный Исламабаду мулла Мансур. Так что удар американского дрона разрушил не одну хитроумную комбинацию руководства пакистанской Службы межведомственной разведки (ISI).
В Кабуле, напротив, царит демонстративное ликование. Афганский премьер Абдулла Абдулла объявил, что Мансур был «главной фигурой, мешавшей талибам присоединиться к мирному процессу». Пресс-служба президента Ашрафа Гани заявила: глава государства надеется, «что в результате этого удара в Афганистане начнется мирный процесс, который принесет стране стабильность».
В целом оптимизм афганского руководства понять можно: смерть Мансура существенно упрощает ситуацию для кабульского режима в ближайшей перспективе. Наступление талибов фактически сорвано, и Кабул получил относительно спокойное лето, которое позволит ему отвоевать утраченные позиции. Проблема в том, что в среднесрочной перспективе последствия гибели лидера «Талибана» предсказать практически невозможно. Если талибы не смогут договориться — движение распадется на множество мелких групп и кабульское правительство либо раздавит их, либо договорится с ними на своих условиях. С другой стороны, если «Талибан» изберет себе активного и амбициозного нового лидера — ему необходимо будет снова консолидировать движение. А сделать это можно лишь одним путем: начав активные боевые действия против официальной власти.
В амбициозных претендентах на пост руководителя движения недостатка у талибов нет.
Одним из наиболее явных является Сираджуддин Хаккани — первый заместитель муллы Мансура. В свое время мулла предложил ему второй по иерархии пост в движении в обмен на помощь «Сети Хаккани» в борьбе за власть в «Талибане» и союз в войне против Кабула. Сираджуддин Хаккани известен как один из самых активных талибских «ястребов», за его голову американцы назначили награду в пять миллионов долларов.
Главный актив Сираджуддина — сплоченная, агрессивная и преданная ему лично «Сеть Хаккани», а также давние связи с пакистанской разведкой, которая вполне может продвинуть его на пост главы «Талибана». На руку Хаккани играют и его тесные контакты с «Аль-Каидой», и репутация человека, который умеет находить общий язык даже с врагами, — именно его Мансур незадолго до смерти назначил главным переговорщиком с мятежной группировкой бывшего талибского полевого командира Мухаммеда Расула, и Сираджуддин успел добиться значительных успехов.
С другой стороны, Сираджуддин — типичный региональный лидер. Оплот Хаккани — восточная провинция Пактика, их семья принадлежит к племени джадран племенной группы карлани. Между тем наибольшим влиянием в «Талибане» традиционно пользуются выходцы из южной провинции Кандагар, где и зародилось движение талибов. Если Сираджуддин внезапно решит пойти ва-банк, ему придется несладко даже с пакистанской поддержкой.
На власть может претендовать и второй заместитель Мансура — маулави Хибатулла Акхундзада, бывший мулла из Кандагара, пользующийся среди талибов огромным уважением как религиозный авторитет, многие его ученики занимают сейчас высокие посты в иерархии талибов. При этом Хибатулла практически не имеет опыта руководства «в поле» — всю жизнь он только давал советы лидерам и никогда не был лидером сам.
Еще одна вероятная кандидатура — 27-летний мулла Якуб, сын муллы Омара. Год назад он уступил Мансуру место лидера, однако отказался присягать ему. После того как люди муллы Мансура убили одного из преданных сторонников Якуба — полевого командира Мансура Дадуллу, верховный лидер талибов во избежание дальнейших разногласий и возможной мести предложил мулле Якубу и его дяде Абдулу Манану кресла в высшем руководстве движения. Сейчас мулла Якуб возглавляет военную комиссию, которая контролирует 15 из 34 афганских провинций. У него есть имя, опыт, множество сторонников и поддержка бывшего министра обороны Абдула Каюма Закира. При этом и Абдул Манан, и Абдул Каюм Закир также рассматриваются как потенциальные лидеры на тот случай, если мулла Якуб покажется талибской верхушке слишком молодым.
Не следует сбрасывать со счетов и муллу Абдула Гани Барадара — бывшего помощника Омара по финансовой части, женатого на его сестре. Он известен как один из самых умеренных лидеров талибов. К тому же Барадар происходит из племени попользай дурранийского племенного союза — как и бывший президент Хамид Карзай. Мулла Барадар даже дружил с его братом, ныне покойным Ахмадом Вали Карзаем. Эта кандидатура, несомненно, устроила бы афганские элиты. Проблема в одном: с 2010 года мулла Барадар сидит в пакистанской тюрьме. Талибы неоднократно пытались вытащить его оттуда, но безуспешно.
Кто бы ни победил на выборах, и кабульские власти, и другие оппозиционные группировки, с которыми сражались талибы — «Исламское государство» и «Исламское движение Узбекистана», — получили передышку как минимум на полгода. Исламистам, правда, не стоит особенно радоваться: не исключено, что теперь, когда «Талибан» второй раз за год увяз во внутренних распрях, за них возьмутся американцы и афганские войска.