В России 4 миллиона гектаров свалок, что вдвое превышает территорию Израиля и равно площади Нидерландов. Казалось бы, при таких объемах какая разница: одной свалкой больше, одной меньше… Но есть нюанс: наша героиня — не просто незаконная и стихийная свалка. Она растет на берегу Москвы-реки, прямо напротив парка Коломенское, занимает не менее 10 гектаров бесценной столичной земли, тихонько горит изнутри и одновременно сочится жидкостью невообразимого запаха и цвета, стекающей в главную артерию порта пяти морей. Репортаж-расследование корреспондента «Ленты.ру» с Курьяновской свалки, расположенной непосредственно напротив парка Коломенское в Москве.
Cвалка, прописавшаяся в промзоне Курьяново московского района Печатники, — одна из самых молодых в городе и от рождения обладает удивительным иммунитетом. Несмотря на четыре года активного противостояния с инициативной группой района, возглавляемой местным депутатом Максимом Мотиным, несмотря на вдохновенные разоблачения по центральным телеканалам и письменные обращения граждан к городским чиновникам, вплоть до администрации Собянина, она живет и процветает. А в летний сезон, словно в качестве демонстрации способностей, еще и покрывается волшебным огородом. Прямо поверх восьмиметрового слоя гниющего мусора вызревают гигантские мутанты тыквы, кабачка, помидора и даже арбуза.
Впрочем, по мнению специалистов-ботаников, особенной загадки в свалочном плодородии нет: перегнившие органические вещества превращаются в удобрения, а углекислый газ, выделяющийся при горении бытовых отходов, служит естественным ускорителем фотосинтеза. Другой вопрос, можно ли считать курьяновские арбузы и кабачки хотя бы условно съедобными? И не курьяновской ли зеленью и овощами торгуют малоимущие пенсионеры у ближайших к «дикому» огороду станций метрополитена?
Моим проводником на эту необычную обочину столичной жизни стал уже упоминавшийся выше непримиримый депутат по району Печатники Максим Мотин. Десять минут движения от одноименной станции метро, и жилые районы сменились заборами комбинатов. А после окончания Проектируемого проезда №4386 и шлагбаума с «кирпичом», закончился асфальт. Мы попали на территорию, по ландшафту очень похожую на пойму Лужников. Удобное место для спортивных сооружений, парков или комфортабельного жилого района. Однако стечением обстоятельств берег Москвы-реки превратился в огромную дикую помойку.
— Вот здесь, слева, вдоль Москвы-реки, у нас одна из лучших в Москве трасс для мотокросса, — не прерывая движения, рассказывал Максим. — А плато, возвышающееся справа, — это как раз и есть свалка. После всех наших протестов, ходатайств и обращений во все возможные инстанции, свалку разровняли бульдозером и присыпали сверху грунтом, но по сути ничего не изменилось.
Начинается гигантская помойка прямо напротив комплекса старинных храмов в парке Коломенское, от забора Курьяновских очистных сооружений, и тянется по течению реки примерно на километр, до горы ржавых контейнеров и улицы 5-я Курьяновская. Ширина разная, где-то больше, где-то меньше 100 метров. Толщина мусорных захоронений — 7-9 метров.
Проехав над стадионом для мотокросса, мы попали на разбитую тяжелым транспортом грунтовую дорогу. По ее сторонам новый мусор закапывают тракторами вглубь старого, что, по мнению сотрудников ЖКХ, придумано остроумно и изобретательно. Трактор мусорную поверхность выравнивает, ее чуть-чуть присыпают грунтом… и как будто никакого мусора здесь никто и не хоронил. И все это напротив замечательного парка Коломенское, на когда-то заливном лугу когда-то чистой реки.
У резервуара Курьяновских очистных сооружений дорога уперлась в начало свалки. Натянув болотные сапоги, мы поднялись на плато твердых бытовых отходов. Сквозь тонкий слой земли тут и там торчали пластиковые бутылки, остатки одежды и обуви, линолеум, консервные банки, сношенные автомобильные коврики, части мебели и бытовой техники, останки детских колясок, лоскуты пластика, ржавая арматура...
Местами грунт лопнул и по краям обуглился, через образовавшиеся трещины в атмосферу выходил дым от тлеющих в недрах свалки отходов. В торце насыпи, возвышающейся непосредственно над забором местной очистной станции, можно было в деталях рассмотреть и изучить многочисленные «культурные» слои, пересыпанные тонкими пластами земли. Огибая мусорное плато, в сторону Москвы-реки заворачивал полутораметровой ширины фиолетово-зеленый ручей. И над всем этим постиндустриальным апокалипсисом плыл ни с чем не сравнимый запах гниющих отходов человеческой жизнедеятельности.
Известно, что утилизация мусора и отходов достаточно прибыльный и быстро развивающийся бизнес. Для примера, в США почти шесть сотен мусороперерабатывающих заводов, в сфере утилизации ТБО (твердых бытовых отходов) действует 56 тысяч предприятий, а годовой оборот отрасли равняется четверти триллиона долларов.
Надо признать, что и в России есть предприимчивые люди, тем или иным образом готовые связать свои капиталовложения со сферой утилизации. За примером далеко идти не пришлось. Буквально в 250 метрах севернее того места свалки, куда нам удалось забраться, кто-то построил парник производственных размеров. Приблизиться к парнику и ознакомиться с ассортиментом выращиваемой там зелени и овощей, к сожалению, не удалось: дышать без противогаза становилось все сложнее, ноги все глубже и глубже проваливались в бытовые отходы разных стадий разложения, а вероятность провалиться в одну из выгоревших подземных пустот казалась вполне реальной.
А вид, между тем, открывался со свалки замечательный: жилые районы Печатники, Люблино и Марьино на этой стороне реки; купола церквей над парком Коломенское, комплексы МИФИ и ВНИИ химических технологий на стороне противоположной…
— Горит днем, ночью, зимой и летом, в дождь, снег, всегда, но в жару сильнее всего, — жаловались мне жители близлежащих районов. — Там такая атмосфера, что даже бомжи не удерживаются. Покрутятся-покрутятся вокруг и уходят.
При горении ТБО, особенно медленном, в воздух выделяются сотни специфических ядовитых веществ. Одни только ДСП, ДВП и фанера при горении выделяют цианиды, формальдегиды, фенол и еще больше десятка высокотоксичных компонентов. При горении поливинилхлорида, из которого сделана изоляция кабелей, выделяется хлористый водород, способный при вдыхании привести к летальному исходу. Горящие автомобильные покрышки и другая резина выделяют сероводород, двуокись серы и еще несколько веществ, не совместимых с жизнью. Ну, а тлеющий кусок линолеума или старый пластмассовый чайник обеспечивают воздух диоксинами и дибензофуранами. Наверное, и без дальнейших пояснений понятно, что все эти вещества являются канцерогенами (вызывают рак), мутагенами (изменяют наследственные структуры клеток), тератогенами (вызывают уродства плода) и так далее.
Но хуже того: отлетев от огня и, соответственно, от свалки, эти вещества никуда не исчезают и не возносятся в космос. В Москве преобладает западный перенос, то есть воздушные массы идут с запада на восток. Прежде чем добраться до Каширского шоссе, московский воздух уже успевает собрать выхлопы с половины столицы, затем он, в соответствии с розой ветров, делает пару витков над Борисовскими прудами, и выходит из столицы через Люберцы. Грязный-грязный юго-восток, а тут еще и курьяновская свалка!
Как уже говорилось, инициативная группа, называющая себя «Народный совет района Печатники», борется с курьяновской свалкой уже четвертый год. За это время были написаны десятки обращений во все возможные инстанции, включая депутатские запросы и личные (записанные на видео) обращения к Сергею Собянину. Борьба идет с переменным успехом: в середине 2014 года удалось перекрыть подъезды к свалке, и мусор на нее сваливать перестали, но уже в декабре его принялись свозить сюда вновь.
Курьяновское противостояние экологов и мусорщиков проходит в формате многосерийного триллера. В какой-то момент активистам из Печатников удалось поставить на въезде на свалку шлагбаум и охранника, но это был лишь тактический успех. Коварные мусорщики придумали, как обойти шлагбаум. Теперь они сжигают мусор в огромной яме на территории склада старых контейнеров с восточной оконечности свалки. Разведчику экологов, замаскировавшемуся под независимого водителя мусоровоза, удалось даже установить таксу — три тысячи рублей за машину.
— Однажды мы даже поймали экскаваторщика, — рассказывает активистка Печатников, девушка с голубыми волосами, Юля Живцова. — Как-то вечером узнали, что на свалку въехал экскаватор, чтобы рыть яму для нового мусора. Приехали, задержали.
Но поймать исполнителя было лишь половиной дела. Экологам нужны были заказчики. Экскаваторщика сдали приехавшей на вызов полиции. Однако добраться до заказчиков так и не удалось.
Полицейский УАЗик, в который посадили задержанного, удивительным образом оторвался от кортежа инициативной группы. А когда те добралась до отделения полиции, десять минут спустя, экскаваторщика там уже не было. Полицейские объяснили, что нарушитель «допрошен и отпущен». Выяснить еще что-то о его судьбе ни в этот день, ни позже так и не удалось.
Прошедшей осенью районная управа Печатников сообщала, что с западного края свалки вывезено 13 тысяч кубометров бытовых отходов, и в настоящее время разрабатывается техзадание на рекультивацию остальной части захоронения.
Мне показали участок, с которого вывезен мусор, — это пятачок метров 25 на 25 в плане и пять метров в глубину. Нехитрый подсчет показывает, что со свалки вывезли не 13 тысяч, а всего 3 тысячи 125 кубометров ТБО. Вся же свалка, по приблизительным подсчетам, хранит минимум полмиллиона кубометров мусора и отходов.
Стоимость рекультивации таких объемов мусора может составить от 300 миллионов рублей и больше, так что рассчитывать на быстрое ее исчезновение, скорее всего, преждевременно.
— Дело не в нашем упрямстве, — Максим подводит итог нашей экскурсии, а я возвращаю ему болотные сапоги, которые теперь нужно отмывать. — Подобной свалки в принципе не может существовать в цивилизованном городе. Любой дождь или растаявший снег проходят через все захоронение и выносят в Москву-реку такой концентрат ядов, что страшно представить. Свалка постоянно горит, и город этим дышит!
На следующий день я позвонил в компанию ООО «МСК-НТ», которая в 2013 году стала победителем правительственного тендера на вывоз бытовых отходов по ЮВАО и теперь единолично заведует всем мусором этой части столицы. Трубку передали пресс-секретарю Игорю Орлову, который очень удивился, узнав, что напротив парка Коломенское есть такая свалка, и попросил перезвонить через два часа. Ну, а через два часа трубку уже никто не взял.
Санитарно-эпидемиологические нормативы устанавливают зону отчуждения вокруг подобных свалок радиусом 1 километр. Таким образом, кроме Москвы-реки в зону отчуждения курьяновской свалки должна войти набережная и часть парка Коломенское. Если соблюдать санитарные нормы, конечно.