В странах Евросоюза все больше зреет недовольство лидерством Германии. Раньше многие страны выступали за усиление позиций Берлина, теперь же они ропщут из-за принимаемых Берлином решений. «Лента.ру» разбиралась, с чем несогласны члены европейской семьи и есть ли альтернатива немецкому доминированию в Евросоюзе.
«Германия — самая большая проблема для еврозоны» — с таким заголовком вышла в конце мая газета The Financial Times. Издание сообщает, что в последнее время партнеры по ЕС все более настороженно относятся к политике, проводимой Берлином.
Одной из главных проблем Германии сегодня называют то, что она стала слишком сильной, в то время как другие страны ЕС — слишком слабыми. Париж и Лондон, еще относительно недавно считавшиеся равновеликими центрами силы, сдали позиции: Францию раздирают внутренние проблемы, а Великобритания того и гляди вообще покинет состав Евросоюза. В итоге Берлин превратился в политическую столицу Европы, отодвинув на задний план не только Париж и Лондон, но и Брюссель.
То, что Берлин может очень жестко навязывать свои решения партнерам по ЕС, стало ясно во время кипрского финансового кризиса. Тогда Германия фактически заставила Кипр полностью изменить свою экономическую модель — многие тогда расценили произошедшее как показательную порку. Однако по-настоящему непреклонным лидером ФРГ проявила себя, когда экономический кризис разразился в Греции. Ангела Меркель и немецкие банкиры сумели обломать строптивого премьера Алексиса Ципраса, навязав ему свою волю.
Страны Южной Европы, экономика которых переживает не лучшие времена, с тревогой наблюдали за этим процессом, справедливо полагая, что вполне могут оказаться на месте Греции. Диктат Берлина, требующего от расслабленных южан собраться и затянуть пояса, вызывает у них все более заметное раздражение. Не озонировало атмосферу и введение антироссийских санкций. Такие государства, как Греция или Венгрия, будь на то их воля, давно бы либерализовали ограничительные меры, а то и вовсе отменили бы их. Но они слишком слабы, чтобы пойти наперекор воле Берлина, считающего, что санкции должны сохраняться.
При этом единоличным немецким лидерством разочарованы и страны, которые традиционно поддерживают Берлин. «Германия не может самостоятельно решать, какую экономическую модель выбирать другим странам ЕС», — заявил недавно министр иностранных дел Люксембурга Жан Ассельборн.
«Недовольство связано с тем, что, по мнению этих стран, Германия осуществляет руководство ЕС не ради коллективных интересов европейской семьи, а в интересах самой ФРГ, в частности — немецкого бизнеса. Произошла фундаментальная смена парадигмы позиционирования Германии в рамках Евросоюза. Так, Берлин искусственно поддерживает слабость евро и режим жесткой экономии в Греции, сохраняя при этом членство Афин в еврозоне, потому что это выгодно германской экспортноориентированной экономике, — рассказал «Ленте.ру» заместитель директора Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ Дмитрий Суслов. — Еще один пример — позиция Германии по Трансатлантическому торгово-инвестиционному партнерству: Берлин проталкивает этот договор в рамках ЕС, поскольку он отвечает интересам прежде всего германского бизнеса, стремящегося на североамериканский рынок. Другие страны — те, у кого протекционистская экономика, — Франция, Италия — недовольны».
Еще одним испытанием для европейского единства стала ситуация с беженцами, хлынувшими в Старый Свет в прошлом году. Чтобы правильно понимать суть проблемы, нужно учитывать, что Германия расположена в центре Европы. А по действующим правилам беженцы и мигранты — проблема той страны ЕС, в которую они въехали: именно ее властям предстоит разбираться с вопросом их статуса и так далее. Провозглашая политику открытых дверей, Берлин прекрасно понимал, что с попавшего в турбулентность Ближнего Востока бегут не только малограмотные искатели лучшей жизни, которые в ЕС пополнят ряды получателей пособий, но и представители среднего класса, квалифицированные специалисты. При этом если первая категория мигрантов стремится в Европу через Средиземное море и в итоге оказывается в Италии или Греции, то вторая, купив билет на самолет, попадает прямиком в ФРГ. Иначе говоря, Германия получает сливки (хотя, конечно, не только их), а наиболее проблемную часть потока беженцев — пограничные государства ЕС.
В то же время Берлин не раз заявлял, что мигранты — проблема общеевропейская, имея в виду, что часть бремени должна лежать и на тех странах, которым «политика открытых дверей» совершенно не по душе. Ради этого был разработан план по квотированию: каждое государство ЕС, в зависимости от его объема экономики, количества населения и других параметров, получало наказ принять определенное число мигрантов. Из-за того что решение о перераспределении мигрантов принималось не единогласно, а большинством голосов, страны Восточной и Центральной Европы возмутились и попросту отказались выполнять его, негодуя по поводу навязываемых им с подачи Берлина директив.
Вдобавок из-за миграционного потока некоторые страны Евросоюза усилили меры пограничного контроля, тем самым поставив под удар фундаментальный принцип европейской интеграции — свободу передвижения. Вину за это многие тоже возлагают на Берлин.
Сама ФРГ в роли не только экономического (как прежде), но и политического локомотива ЕС чувствует себя не слишком уверенно. После двух мировых войн немцев последовательно отучали от политических амбиций глобального масштаба. Долгие годы успешно действовала такая модель: Париж выступал в роли политического лидера Европы, а Берлин — экономического. Но поскольку, как уже отмечалось, Франция сейчас не может разобраться не то что с общеевропейскими проблемами, а и со своими собственными, Германия вынужденно взяла на себя новую функцию.
«У немцев отсутствуют как таковые лидерские навыки, есть даже некая боязнь этого лидерства, связанная с их печальным историческим опытом. Любые попытки гегемонии приведут к конфликтам внутри ЕС: это будет вызывать еще большее сопротивление остальных стран и вести к раскачке всей европейской системы», — полагает директор Центра комплексных европейских и международных исследований факультета Мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Тимофей Бордачев.
Схожего мнения придерживается и ведущий научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН Александр Кокеев: «Немцы себя чувствуют некомфортно, им, может, и не хотелось бы столь очевидно доминировать, поскольку амбиции Берлина моментально пробуждают в Европе подзабытые страхи».
Несмотря на все это, альтернативы немецкому доминированию сегодня не существует. Лидерство Берлина обусловлено объективными причинами — экономической мощью ФРГ и отсутствием конкурентов. До тех пор пока эта ситуация не изменится (а предпосылок для этого пока не предвидится), позиции Германии как европейского гегемона будут лишь укрепляться.