В конце мая в Киргизии закончили разработку законопроекта, появления которого здесь ждали как манны небесной — по крайней мере, прекрасная половина населения. Новый закон «Об охране и защите от семейного насилия» обещает предусмотреть более эффективные методы борьбы с домашним деспотизмом. Норматив, призванный вывести киргизок из средневекового мрака бесправия, размещен на сайте парламента для общественного обсуждения. Поможет ли этот законодательный шаг разрушить традиционный семейный уклад, при котором жены вынуждены терпеть унижения и жестокое обращение со стороны супругов, попробовала разобраться «Лента.ру».
«Я просила его успокоиться, не оскорблять меня. Он в ответ: "Это мой дом — что хочу, то и делаю. Я встала и говорю: "Ладно, делай, что хочешь". Собралась выйти из комнаты, а он : "Стой, где стоишь". Я обернулась, но муж уже двинулся ко мне. Я — на улицу, он меня догнал, схватил за волосы и ударил головой о цементный настил во дворе. Я страшно перепугалась и стала просить прощения...» — рассказывает Гульнара представителю международной правозащитной организации Human Rights Watch (HRW).
В отличие от большинства подобных случаев ее история стала достоянием общественности и предметом судебного разбирательства. Дать ход уголовному преследованию Гульнара решилась только после того, как муж ударил ее ножом. До этого она десять лет покорно терпела издевательства, много раз пробовала уходить от деспотичного супруга и даже добилась развода. Но всякий раз возвращалась, объясняя свое решение тем, что не хотела презрительного отношения к детям, растущим без отца. Дело в отношении мужа Гульнары рассматривается уже третий год.
Когда Айгуль пыталась уйти из дома, муж всякий раз ловил ее у выхода и жестоко избивал. Однажды в результате побоев она получила черепно-мозговую травму, но супруг запретил ей обращаться к врачу. «Я хотела пойти в больницу, но он меня из дома не выпустил. Сказал: "Никуда ты не пойдешь. Они уговорят тебя заявление на меня написать. Хочешь меня упечь в тюрьму? Решила избавиться от меня? Нет уж, я сам от тебя избавлюсь». Это выдержка из другого интервью правозащитникам, собиравшим материал для доклада о реагировании государства на семейное насилие в Киргизии.
Подобные методы «воспитания» жен в этой среднеазиатской стране — не редкость. Зачастую благоверные не ограничиваются банальными побоями, а прибегают к более изощренным наказаниям: выгоняют женщин раздетыми на мороз и часами не пускают обратно в дом, бьют головой о стену или мостовую, лупят скалками, сковородками и другой тяжелой кухонной утварью, гоняются за ними с ножом или лопатой, душат, ломают челюсти, поджигают волосы или плюют в рот, что считается верхом презрения. Разъяренных супругов не останавливает даже интересное положение жен: часто самопроизвольное прерывание беременности у киргизок связано именно с побоями.
При подготовке доклада HRW были опрошены 90 человек, 28 из которых — женщины, пережившие домашнее насилие, остальные респонденты — судьи, работники милиции, служб помощи и лидеры местных общин. По итогам исследования правозащитная организация сделала вывод, что проблема семейного насилия в Киргизии стоит как никогда остро.
Тем не менее гласности предаются лишь единичные случаи домашнего террора. В основном женщины предпочитают не выносить сор из избы. По данным республиканского медико-демографического исследования, около трети женщин и девушек в возрасте от 15 до 49 лет, когда-либо состоявших в браке, подвергались различным видам насилия в семье. При этом почти половина из них никогда не обращались за помощью и никому не рассказывали о случившемся. Виной тому — национальный менталитет. Общественные устои Киргизии требуют сохранения семьи любой ценой, поскольку разведенная женщина и дети, растущие в неполной ячейке общества, считаются позором. Кроме того, терпимости к домашним издевательствам и сокрытию этого способствует традиция винить в случившемся жертву.
Обвинять в семейном насилии слабый пол в Киргизии не стесняются даже судьи. Так, в Нарынской области служитель Фемиды заявил на судебном процессе, что потерпевшая сама подтолкнула мужа к жестокому обращению. «Да, муж побил жену — это факт. Но, может, она сама его спровоцировала? Иной раз такие жены попадаются, что без насилия никак», — заявил судья.
Еще одним немаловажным фактором молчания киргизок, подвергающихся жестокому обращению в семье, является их полная экономическая зависимость от мужей. Выходя замуж, девушка, как правило, оказывается полностью отрезанной от своей родни и знакомых, лишаясь любых привычных социальных связей. А поскольку браки в республике нередко заключаются не официально, а лишь по религиозному обряду, то в случае развода жена не имеет прав на совместно нажитое имущество. По официальным данным, только один процент женщин, переживших физическое или сексуальное насилие, обращаются за помощью к адвокату — они просто не имеют возможности оплатить адвокатские услуги.
Не способствует обращению за помощью к киргизским властям и неверие женщин в правоохранительные органы и «справедливый суд». Когда Асю, живущую в Оше, жестоко избивал муж, она дважды пыталась вызвать милицию. «Они спрашивали: "У него нож? Пытался убить?" Я говорю: "Нет. Но он меня сильно избил". В милиции ответили: "Вызывайте, когда будет убивать. У нас тут и поважнее дела есть"».
Но самое главное — женщины в Киргизии уверены: то, что муж бьет жену, абсолютно нормально. Последнее медико-демографическое исследование в стране показало, что треть представительниц слабого пола и ровно половина мальчиков и мужчин в возрасте от 15 до 49 лет считают, что у мужа в определенных ситуациях есть право бить жену. «В Киргизии все так живут. Все мужья колотят жен. Ничего здесь такого», — говорит 46-летняя Томарис, которая уже четверть века подвергается физическим и словесным издевательствам со стороны супруга.
Действующий в Киргизии закон о семейном насилии, принятый в 2003 году, требует проводить расследования по заявлениям пострадавших. Но милиция ограничивается лишь регистрацией заявления, предпочитая не вмешиваться в дела семейные и относя это к незначительным правонарушениям. По данным МВД республики, в 2015 году в стране зафиксировано 3538 фактов семейного насилия. К административной ответственности привлечен 2381 человек, в основном за «мелкое хулиганство». И только 238 уголовных дел возбуждено с формулировкой «семейное насилие».
«Вы должны понять, что милицию вызывает одна из тысячи женщин, подвергшихся жестокому обращению. Насилие в той или иной форме есть во всех наших семьях», — объяснил правозащитникам судья Ошского городского суда. И судебная, и правоохранительная системы в первую очередь нацелены на примирение «повздоривших» сторон. «Я объясняю обоим супругам, что такие проблемы — дело обычное, их случай — не уникален. Если жена после беседы со мной правильно понимает ситуацию, она забирает заявление», — рассказывает нарынский судья.
Помимо государственной судебной системы, в Киргизии официально существуют суды аксакалов. Закон о семейном насилии дает пострадавшей право обратиться и в эту судебную инстанцию, чтобы добиться штрафа или хотя бы общественного порицания для мужа-тирана. «Мы можем наложить финансовые санкции или потребовать публичных извинений виновника, но в 90 процентах случаев рассматриваемые нами дела решаются полюбовно. Мы разговариваем с супругами, помогаем им осознать ошибки, помириться и "перевернуть страницу". А другие меры воздействия — штраф или прилюдная просьба о прощении — могут лишь навредить их отношениям», — поясняет старейшина.
В обосновании нового законопроекта «Об охране и защите от семейного насилия» подчеркивается, что национальный опыт демонстрирует неэффективность уголовного и административного воздействия в случаях бытового деспотизма. Законотворцы объясняют это тем, что жертва и виновник — близкие люди, поэтому пострадавшие часто не готовы к применению карательных мер. Вновь разработанный законопроект, помимо выстраивания системы взаимодействия структур, направлен и на профилактику. По мнению инициатора нового документа, депутата Таалайкул Исакуновой, принятый в 2003-м норматив работает плохо и требует корректировки в части создания действенного механизма защиты жертв.
«Новый закон предусматривает право пострадавшим от бытового насилия на помещение в государственное или муниципальное убежище для безопасного временного проживания, а для виновников семейной драмы — требование по решению суда пройти коррекционную программу», — подчеркивает Исакунова. Кроме того, в законопроекте расширено понятие «семейное насилие», к которому теперь предложено отнести и экономический фактор. Также новый документ предлагает трактовать угрозу совершения насилия как состоявшееся действо.
В Киргизии жертвы семейного насилия не чувствуют защиты государства — главный тезис доклада омбудсмена республики о соблюдении прав и свобод человека в 2015 году. «Проблема насилия в отношении женщин была и остается одной из самых больных в нашем обществе», — отмечает акыйкатчи (омбудсмен). По мнению Хиллари Марголис, исследователя HRW по правам женщин, хорошо уже то, что официальный Бишкек признает: насилие в семье является серьезной проблемой для развития общества. «Тот факт, что чиновники киргизских министерств согласились встретиться и побеседовать с нами, показывает готовность властей обсуждать это зло», — говорит правозащитница. Кстати, в 2015 году Минсоцразвития республики получило грант от целевого фонда ООН по искоренению насилия в отношении женщин.
На ближайшие три года Киргизия избрана членом Совета ООН по правам человека. Президент Алмазбек Атамбаев считает ее почетное членство вполне заслуженным: республика прошла сложный путь, чтобы стать страной, где права человека являются наивысшей ценностью.