Мужчину можно прочитать по деталям. По прическе, аксессуарам, фасону пиджака. Если особых внешних черт нет — то и образ не складывается. У музыканта Игоря Бутмана с отличительными атрибутами все очевидно: как минимум это его саксофон, с которым он покорил все джазовые площадки мира. И не только джазовые. «Лента.ру» поговорила с маэстро о люксе, машине мечты и хоккее с президентом.
«Лента.ру»: Без каких деталей не может обойтись состоявшийся мужчина? И насколько важны бренды?
Бутман: Полагаю, что без одежды. Без часов. Без телефона. И, наверное, без машины. И бренды, конечно, важны — если можете купить то, чем восхищаетесь. Для мужчины вполне нормально иметь дорогие вещи. А когда нет возможности приобрести то, что хочется, то и бренды совсем не важны. Глупо же расшибаться и покупать на последние деньги фирменные часы.
Ну, кто-то, даже имея деньги, носит простые часы.
Да, бывают весьма состоятельные люди, которые предпочитают электронные часы (хотя это ведь тоже какой-то бренд). Но для этого надо быть очень богатым. Это высшая степень выражения успешности — часы за три копейки и стосемидесятиметровая яхта.
Насколько для вас важна цена?
Если я кому-то покупаю подарок, то мне неважно, сколько он стоит. Мне хочется делать приятное близким, демонстрировать внимание. Себе я бы никогда не позволил что-то слишком дорогое, брендовое. Но когда мне что-то подобное дарят — приходится принимать, у меня ведь уже нет выбора.
И что чаще всего дарят?
Часы. Мои первые часы — Blancpain — мне подарила жена. А потом у меня появились Omega, Rolex, еще Blancpain, сейчас на мне Harry Winston с турбийоном — самый дорогой презент на сегодняшний день. В общем, много.
Вам пора заводить специальный сейф!
У меня уже есть. Кстати, себе я часы никогда не покупал, а вот в подарок — много раз. Отцу, жене, брату, Сергею Мазаеву, еще кому-то. Недавно купил Vertu своему коллеге. Кажется, что дорогой телефон тебе ни к чему, но когда его дарят, ты понимаешь, как он тебе был нужен.
С вами расплачивались вещами за выступления?
Помню, как-то выступал за еду. Мой самый крутой гонорар в жизни! Это было двадцать пять лет назад. Я оказался в вегетарианском ресторане Нью-Йорка, и мне очень хотелось сыграть с местными музыкантами. За это меня накормили. Несмотря на то что после вегетарианской еды у меня несколько часов болел желудок, в целом все прошло отлично.
В каких часах выступаете?
Без разницы. Главное — их вовремя снять: когда вхожу в кураж, начинаю хлопать. Я хлопаю мощно, и часы слетают с руки. Не хочется платить за ремонт.
На какие мелочи во внешнем виде вы обращаете внимание?
Я стал внимательнее относиться к обуви. Внимательно слежу за ее чистотой. Если она красивая и дорогая, но грязная, это раздражает — и меня, и окружающих.
Какие атрибуты успешной жизни у вас появились с годами?
Действительно, я сейчас могу позволить себе какие-то вещи. Например, приобрести автомобиль, о котором раньше и не думал. Просто увидел, загорелся — и купил. Вообще, я с детства очень настороженно отношусь к машинам. Отец только о них и говорил. Сначала у нас был горбатый «запорожец», потом ушастый, а дальше — все варианты «жигулей». И, помню, с ними было столько проблем! Хорошо, что начальник техстанции — по тем временам просто бог — был нашим знакомым. И вот оттуда наши машины не вылезали.
Но мечта же все равно была?
Да, я мечтал о «мерседесе». Много лет назад меня на гастролях встретили на S-классе в 128-м кузове, и я загорелся. Подумал, что когда-нибудь стану знаменитым, и у меня будет такой же. В итоге появился S-класс в 221-м кузове. Но сейчас я его поменял на Gelandewagen, и это для меня очень неожиданное приобретение, потому что я ненавидел эту модель. Не понимал, как на этом «уазике» вообще можно ездить! Но теперь получаю удовольствие. Дальше, может быть, обращу внимание на Rolls-Royce.
Сколько нужно сыграть концертов, чтобы купить Rolls-Royce?
Сложно сказать. Надо стремиться к тому, чтобы его купить за один концерт. За два концерта — уже жалко отдавать…
Что у вас вызывает трудности в быту?
Мне очень тяжело собирать чемодан в короткие поездки. Я долго думаю, сколько костюмов взять, сколько пар обуви, мучительно рассчитываю количество возможных незапланированных встреч. Вдруг придется выступить. А вдруг встреча с главой города. В итоге беру все и решаю на месте.
А с техникой как?
Постепенно осваиваю смартфон. Привыкаю к Vertu. На нем для меня многие вещи стали проще и доступнее. И вообще уже плохо представляю жизнь без смартфона. Хотя есть успешные люди, которым вполне хватает маленькой старой кнопочной «нокии».
Успешные — как вы? Чем вообще вы измеряете успех?
Удовлетворенностью самим собой. У меня нет внутреннего конфликта. Если что-то не получается — значит, недостаточно над этим поработал. А еще я успешен потому, что занимаюсь любимым делом и у меня это получается. Люди все больше интересуются джазом. Играю не только для элиты. Хотя надо понять, кого мы называем элитой. Пойдешь на концерт исполнителей шансона или на группу «Ленинград» — и там будет вся элита…
Вас тоже там можно встретить?
Ничего не имею против такой музыки, но, скорее всего, нет. Разве что я там окажусь случайно.
А где бываете неслучайно вне работы? Какая-то разрядка же нужна...
Раньше играл в футбол, но после того как несколько раз ломал ногу, он мне стал даваться с трудом. Так что если можно не играть — я не играю. Сейчас лучшую разрядку дает хоккей.
А экстремальный отдых?
Он не для меня. Да, я прыгну с парашютом, если вдруг окажусь с ним в небе. Но специально рисковать жизнью не хочу. Неинтересно. Мне на пятидесятилетие друзья подарили полет на МиГ-29. Но один умный человек мне сказал: «Не надо тебе летать. Тебе уже пятьдесят. Зачем такие нагрузки…» Вот я и задумался.
А как же традиционная постановка вопроса: «Я что, не мужик, что ли?!»
Мужик! Но не полечу. И вообще, не этим измеряется мужественность. Вот сыграть в хоккей с Фетисовым, Касатоновым, Буре — это вызов, это адреналин. А получить от них одобрение — это высшая награда, большая удача.
Вы и с президентом играли. Кстати, в одной команде?
С президентом играл. И в одной команде, и в разных. Например, в «Ночной лиге» мы выступали друг против друга. Он традиционно там играет с легендами хоккея, а я — в так называемой команде звезд. Как раз в последней встрече удалось отличиться: забил шайбу команде президента.
Как менялись ваши ценности в течение жизни?
Главное, что поменялось, — это чувство времени. Сейчас многим молодым людям кажется, что нужно успеть все сделать в один миг. Как будто завтра последний день, завтра закончится жизнь. Мне скоро пятьдесят пять, а я смотрю на жизнь глазами двенадцатилетнего подростка. Такое ощущение, что у меня впереди еще вся карьера, что я еще всех поражу, что у меня еще много времени для того, чтобы все поменять, — шестьдесят, шестьдесят пять…
Я остался подающим надежды музыкантом, который еще сыграет свой лучший концерт. И я не тороплюсь. В отличие от тех, кому сейчас двадцать, — им нужно все успеть сразу. На самом же деле у нас у всех огромное количество времени.
Тут главное — не затянуть и не потратить его попусту.
Да, безусловно. То, что можно сделать сейчас, нельзя откладывать на завтра. И не нужно стесняться спрашивать о том, чего не знаешь. Потому что «нет» мы всегда имеем.