Очередной скандал, связанный с памятью о холокосте, разворачивается в Литве. На минувшей неделе Эфраим Зурофф, глава израильского Центра Симона Визенталя, направил мэру Каунаса возмущенное письмо. Оказывается, в Седьмом форту Каунаса, где в 1941 году совершались массовые убийства евреев, теперь проводятся развлекательные мероприятия — свадьбы и детские праздники. Израильские СМИ единодушно называют это позором и осквернением памяти жертв холокоста. Чем нынешний скандал может обернуться для литовско-израильских отношений, разбиралась «Лента.ру».
Память о массовых убийствах литовских евреев в годы Второй мировой войны — традиционно один из самых проблемных вопросов в отношениях Израиля и Литвы. За время нацистской оккупации в Литве было уничтожено подавляющее большинство проживавших там евреев. По подсчетам историков, число убитых, в том числе женщин и детей, превысило 200 тысяч человек. Это примерно 10 процентов населения республики — чудовищная цифра для маленькой страны. Убийства в большинстве своем организовывались нацистами, однако непосредственными исполнителями были не только немецкие полицейские из айнзатцгруппы «А», но и литовские «национальные партизаны», 23 июня 1941 года восставшие против советской власти.
В то время как в Израиле вспоминали жертв массовых убийств, в Литве после распада Советского Союза предпочитали героизировать участников антисоветского «июньского восстания». Попытки напомнить о том, что «национальные партизаны» прямо причастны к массовым убийствам евреев, вызвали у литовских властей отторжение — даже когда об этом говорили в Вашингтоне.
Несмотря на давление США и Израиля, в Литве так и не вынесли приговор депортированному из США в начале 1990-х годов высокопоставленному руководителю литовской коллаборационистской полиции Александру Лилейкису. Хотя Министерство юстиции США предоставило документы, свидетельствующие о прямой причастности Лилейкиса к убийствам евреев, литовское правительство заявляло, что «прямых доказательств нет». В 2000 году Лилейкис так и умер неосужденным, в возрасте 92 лет. Его помощник Казис Гимжаускас был отдан под суд, но освобожден от наказания. Что же касается тысяч других палачей-литовцев, списки которых были в 1999 году подготовлены председателем израильской Ассоциации евреев-выходцев из Литвы адвокатом Йосифом Меламедом, то по ним никакого расследования не проводилось вообще.
Чего литовские власти не забывали — так это вручать посмертные награды и устанавливать памятные доски «национальным партизанам». На то, что большинство из них было причастно к убийствам евреев, внимания не обращали. В 1997 году президент Литвы Альгирдас Бразаускас посмертно наградил орденом Креста Витиса 1-й степени руководителя «лесных братьев» Йонаса Норейку. Его именем была названа школа, в Шяуляй установили памятный камень, а в Вильнюсе — памятную доску на фасаде библиотеки Академии наук. То, что именно по приказу Норейки 22 августа 1941 года в городе Жагаре было основано еврейское гетто, разумеется, забыли.
В 1999-м следующий президент Литвы Валдас Адамкус посмертно наградил орденом Креста Витиса ксендза Йонаса Жвиниса, в 1941-м командовавшего отрядом «национальных партизан». Этот человек был причастен к убийству 1200 евреев, что, впрочем, выяснилось годы спустя. А вот причастность к холокосту и убийствам гражданского населения Белоруссии офицера 2-го литовского полицейского батальона Юозаса Крикштапониса была полностью доказана уже в 2002-м, когда президент Адамкус посмертно присвоил ему звание полковника армии Литвы. Тем не менее награждение состоялось. Более того, в городе Укмярге ему поставили памятник на площади, названной в его честь.
Все это определялось не только государственной идеологией, но и личными пристрастиями. Президент Литвы Адамкус в конце Второй мировой успел послужить адъютантом у майора Антанаса Импулявичюса, командовавшего 2-м полицейским батальоном и отличившегося кровавыми расправами над евреями и в Литве, и в Белоруссии. Стыда за эту страницу своей биографии Адамкус явно не испытывал. Хотя, конечно, идеологические соображения были важнее: «национальных партизан», как мы помним, награждал и предшественник Адамкуса на посту президента Бразаускас. А он во времена СССР был не просто лояльным советской власти гражданином, но ни много ни мало — первым секретарем ЦК Компартии Литвы. Продолжила эту политику и сменившая Адамкуса в 2009 году Даля Грибаускайте, которую литовские журналисты вполне обоснованно подозревают в сотрудничестве с советским КГБ.
Именно с санкции президента Грибаускайте произошел наиболее вопиющий случай официальной героизации организатора преследования литовских евреев. Ни при Бразаускасе, ни при Адамкусе до подобного не доходило. В мае 2012 года в Каунасе, несмотря на протесты международных организаций, был торжественно перезахоронен привезенный из США прах Юозаса Амбразявичюса — главы так называемого «временного правительства Литвы», созданного «национальными партизанами» летом 1941 года. К перезахоронению Амброзявичюса была приурочена международная мемориальная конференция в Университете Витаутаса Великого, а также премьера посвященного премьер-министру «временного правительства» документального фильма.
Ни для кого из историков не секрет, что Амбразявичюс не только был нацистским пособником, но и прямо причастен к уничтожению евреев Литвы. 30 июня 1941 года «временным правительством Литвы» под руководством Амбразявичюса было принято решение о создании в Каунасе специального концлагеря для евреев. До нашего времени сохранился и опубликован подписанный Амбразявичюсом протокол заседания. В нем говорилось: «Кабинет министров постановил: ...Одобрить учреждение еврейского концлагеря и поручить это г-ну Швипу, вице-министру коммунального хозяйства в контакте с полк. Бобялисом». Концлагерь разместили в Седьмом форту Каунаса.
Построенные в конце XIX — начале ХХ века российскими инженерами форты Ковенской крепости в межвоенный период использовались не только литовской армией, но и полицией. Диктатор Антанас Сметона, правивший Литвой с 1926 по 1940 год, никогда не забывал о преследовании политических оппонентов, а потому в Литве в избытке имелись и концлагеря, и тюрьмы. Одна из тюрем строгого режима размещалась в Девятом форту, в подвалах Первого форта была оборудована газовая камера для приведения в исполнение смертных приговоров — литовский диктатор шел в ногу со временем. В Седьмом форте в межвоенный период был архив.
В место массовых убийств Седьмой форт превратили «национальные партизаны» в конце июня 1941 года. Город находился под контролем Фронта литовских активистов (ФЛА): советские войска уже оставили Каунас, а немцы еще не установили полный контроль над захваченной территорией. Боевики ФЛА арестовывали подозреваемых в сотрудничестве с советской властью и сгоняли их во двор здания Департамента государственной безопасности. К утру 26 июня там содержалось около 200 человек, в том числе немало евреев. Фамилии арестованных сравнили с составленными при Сметоне списками членов литовской компартии. Тех, кого не было в списках, отпустили, остальных (примерно 170 человек) тут же расстреляли. На следующий день гестаповцы запретили расстреливать задержанных без их разрешения.
29 июня 1941 года «временное правительство Литвы» под руководством Амброзявичюса приняло решение о создании в Седьмом форту еврейского концлагеря. Это был первый концлагерь на оккупированной нацистами территории Советского Союза. К началу августа 1941-го в Седьмом форту было расстреляно около 5 тысяч человек, большей частью евреев. Потом немцы разогнали «временное правительство».
Среди многочисленных концлагерей, действовавших в Литве, Седьмой форт Каунаса стоит особняком. Этот концлагерь создали и контролировали не нацисты, а литовское «временное правительство». Массовые убийства в нем осуществляли литовские «национальные партизаны». Это очень болезненная точка памяти, напоминающая о том, что прямую ответственность за холокост несут не только нацисты. Неудивительно, что о Седьмом форте долгое время предпочитали не вспоминать.
В 2009 году Седьмой форт был приватизирован: его собственником стала некоммерческая организация «Центр военного наследия». Новые владельцы организовали там военно-исторический музей, открывший свои двери для посетителей в 2011 году. Основное внимание в экспозиции уделяется военной и фортификационной истории. На территории музея проводятся не только мероприятия с реконструкцией исторических событий, но и свадьбы, а также детские праздники «в военном стиле». Не забывают в музее и о концлагере, некогда размещавшемся в Седьмом форту. Этой странице истории посвящена отдельная экспозиция. Однако в целом выставочный зал — совсем о другом, что и вызвало скандал.
Можно понять владельцев Седьмого форта: инвестиции надо как-то окупать, а музей, посвященный исключительно трагедии лета 1941 года, явно не привлечет посетителей. Можно понять и возмущение израильских общественных организаций: веселые праздники на месте массовых расстрелов действительно выглядят кощунством. Однако большее ли это кощунство, чем государственные торжества в честь убийц евреев? Или чем посмертное присуждение преступникам высоких государственных наград и открытие в их честь памятников? Обусловленные разным восприятием истории проблемы в отношениях Израиля и Литвы носят системный характер, и нынешний скандал — лишь маленькое дополнение к этим проблемам.