Шпроты остаются едва ли не главным экспортным товаром из Прибалтики. Спрос на этот продукт сохраняется и сейчас — во многом благодаря тому, что в СССР они считались непременным атрибутом праздничного стола. Однако вот уже больше года как Россельхознадзор закрыл балтийским консервам доступ на российские прилавки. «Лента.ру» разбиралась в истории «шпротных войн», которые идут не первое десятилетие.
В Прибалтике шпроты — больше чем просто консервы. Это предмет гордости, своеобразная торговая марка региона. Классическая технология производства шпрот предполагает копчение кильки или салаки на ольховых опилках. Старожилы жалуются, что нынче вкус у рижских шпрот не тот, что раньше. Связано это с введением директив Евросоюза: в Брюсселе посчитали, что оригинальная национальная продукция была уж слишком копченой. В 2009 году европейские эксперты обнаружили в латвийских шпротах повышенное содержание диоксина и бензапирена и предложили снизить содержание этих веществ на 37 процентов.
Производство по традиционной технологии не соответствовало нормам ЕС, а их соблюдение не позволяло сохранить знаменитые особенности цвета, вкуса и запаха шпрот. Поговаривали даже о запрете консервов, чему совсем не обрадовалась балтийская общественность. Однако, к счастью для производителей, в итоге Европа все же «амнистировала» шпроты: 11 октября 2010 года на заседании экспертной группы в Брюсселе было принято решение не распространять требования по содержанию бензапирена в копченой рыбе на этот продукт. А в 2014-м прибалтам окончательно удалось добиться разрешения продолжать коптить рыбу традиционными методами, лишь немного изменив рецептуру.
Что касается России, то в первый раз Москва запретила ввоз шпрот в 2006 году. Введенные тогда в РФ нормы оказались в пять раз строже европейских. Запрет оставался в силе в течение двух лет, пока Россия не приняла европейские нормативы допустимой концентрации бензапирена в рыбных консервах. Впрочем, два крупных латвийских предприятия «первую шпротную войну» не пережили. Но и после этого случались инциденты: Россельхознадзор выявлял превышение допустимого уровня канцерогенов в шпротах из Эстонии и Латвии в 2013 и в 2014 годах.
Однако в 2014-м, когда началась «санкционная война» между Россией и ЕС, шпроты и другие рыбные консервы не попали в список пищевой продукции, на которую Москва объявила эмбарго. Для прибалтов это послабление оказалось важным источником прибыли. Общий объем рыбного экспорта из Эстонии в Россию, например, составил в 2014 году 22 тысячи тонн (на 3,2 миллиона евро). А Латвия в 2013 году поставила в Россию рыбных консервов и готовой рыбной продукции на 40 миллионов долларов. «Не в интересах Латвии развязывать какие-то войны с Россией, в наших интересах — сотрудничать и продолжать продавать свои товары. Понимаю, кому-то хочется острых сюжетов, но эскалация этого вопроса Латвии совершенно не нужна», — взывал президент Латвийского рыбопромышленного союза Дидзис Шмитс.
В марте 2015-го раздался очередной «звоночек»: Россельхознадзор вновь заявил о превышении в шпротах допустимой концентрации вредных веществ. Это вогнало латвийских рыбопромышленников в панику, и все их дурные предчувствия вскоре оправдались: уже в конце мая того же года Россия ввела запрет на импорт рыбной продукции из Латвии и Эстонии, обосновав его «системными нарушениями» на предприятиях-производителях. При этом в Прибалтике сочли данный запрет политическим шагом, обусловленным продолжающимся ухудшением отношений латышей и эстонцев с восточным соседом.
Незадолго до этого министр иностранных дел Латвии Эдгар Ринкевич сделал скандальное заявление: «Чем больше смотрю на современную Россию, тем больше прихожу к выводу, что она закончит как Германия после Первой и Второй мировых войн». Президент Эстонии Тоомас Хендрик Ильвес высказывался немногим менее жестко: «Проблема России заключается в том, что это авторитарный режим, легитимность которого основана на ностальгии по авторитарной культуре… Они ненавидят нас за то, что мы доказали им: можно быть не такими, как они».
Такое отношение к соседу, от экономических отношений с которым во многом зависит благополучие их стран, вызвало возмущение у местных прагматиков. Бывший министр экономики Латвии Вячеслав Домбровский негодовал: «Взять, например, недавний запрет на экспорт нашей рыбной продукции в Россию. В цифрах потери выглядят ужасными. Из 200 миллионов евро, которые производит эта отрасль, пропало 100 миллионов. Казалось бы, надо что-то срочно делать, бить тревогу. А отношение сверху было поразительно спокойным: "Ну и что?"». Вскоре после того, как запрет вступил в силу, рыбоконсервный комбинат Kolumbija Ltd решил существенно уменьшить объемы производства и уволить примерно 240 работников. Ранее об увольнении 400 сотрудников сообщила и другая крупная латвийская рыбоперерабатывающая компания Brīvais vilnis («Свободная волна»). Компания Gamma-A, являющаяся крупнейшим производителем шпрот в Латвии, объявила о падении оборота на 34 процента.
В адрес Россельхознадзора немедленно понеслись упреки в «политизированности». Евродепутат от Латвии Сандра Калниете указывала: «Технические санкции против латвийских шпрот — это геополитика Российской Федерации по принципу "разделяй и властвуй"». По мнению главы МИДа Ринкевича, со стороны российских экспертов, нашедших в местной продукции вредные вещества, было неправильно посетить только несколько предприятий, а ограничения ввести против всей отрасли. Однако в ноябре 2015-го повышенный уровень бензапирена в латвийских шпротах обнаружило даже эстонское Продовольственно-ветеринарное управление.
Наиболее забавный вариант спасения отрасли предложил глава Евангелическо-лютеранской церкви Латвии Янис Ванагс. Архиепископ опубликовал в соцсетях свое фото с баночкой шпрот и подписал его: «Начинаю постную акцию "Съешь шпроту!" Присоединяйся — несмотря на Россельхознадзор». Почти сразу местные бизнесмены выступили за то, чтобы потребовать компенсаций у ЕС. Но глава Министерства земледелия Янис Дуклавс отозвался на это скептически: «Я, конечно, обращусь за поддержкой. Ведь так, как мы, никто не производит! Но ясно, что Европа нам так просто не поможет». Поставки шпрот пытались наладить в Китай, Иран и США — однако же дело не выгорело. Ведь шпроты как «ностальгический» продукт больше всего ценили именно на постсоветском пространстве. А вот иностранцу трудно понять, в чем прелесть мелких рыбок, приготовленных по особому рецепту.
В начале августа прошел очередной визит экспертов Россельхознадзора в Латвию. Группа инспекторов проверила латвийские предприятия по производству шпрот на предмет систем самоконтроля и лабораторных исследований, на соответствие гигиеническим требованиям, риски загрязнения и так далее. После проверки россияне отправились домой обобщать результаты — о них обещают сообщить позже. «Мы показали все изменения, внедренные в течение года, но инспекторы информацией не делились. Невозможно прогнозировать, когда в России будут известны результаты инспекции, но есть надежда, что перемены возможны. Не знаю, имеет ли смысл для России тратить деньги на визит инспекторов только для галочки», — сказал руководитель Продовольственно-ветеринарной службы Латвии Марис Балодис.
Латвийский политолог, издатель делового журнала «Капитал&Регион» Артем Губерман высказал в беседе с «Лентой.ру» свое мнение: «Потеря российского рынка для наших рыбопроизводителей оборачивается огромными убытками, закрытием предприятий, недостатком рабочих мест. Но все относительно: для огромной России исчезновение прибалтийских шпрот является потерей совершенно незначительной. Тем более что в рамках политики импортозамещения россияне успешно справляются с задачей выпуска подобной продукции своими силами. В частности, шпроты изготавливают рыбзаводы Калининграда. И, на мой взгляд, в ситуации не надо искать политических моментов. В России к пищевой продукции до сих пор применяются весьма строгие стандарты, унаследованные со времен советских ГОСТов, — они куда жестче европейских. Ну, а то, что Россельхознадзор не торопится с ответом, так тут дело скорее в бюрократической нерасторопности, а не в желании намеренно позлить латышей… Дескать, у нас и так полно забот, так что подождете, не дворяне…»
Надежда на возвращение настоящих рижских шпрот на стол российского потребителя остается. Ее связывают с усилением на политической арене Латвии прагматичного «Союза зеленых и крестьян» (СЗК), который уверенно теснит ранее всесильную проамериканскую партию «Единство». Президент Латвийской Республики Раймонд Вейонис, премьер Марис Кучинскис, министр сельского хозяйства Янис Дуклавс, министр сообщения Улдис Аугулис — все они ставленники СЗК. Более того, по неподтвержденной информации, они уже начали, пока неофициально, искать контактов с российскими властями.
Уход отношений двух стран от конфронтационной линии в Латвии связывают с надеждой на возобновление торговли, в том числе теми же шпротами. «Я думаю, нужно поблагодарить, в частности, Улдиса Аугулиса, который многое делает для размораживания диалога на восточном направлении. Твердо надеюсь на то, что это обернется конкретными результатами, ибо наша экономика крайне нуждается в возобновлении нормальной торговли с Россией. Это касается не только рыбоперерабатывающей промышленности, но и продукции сельского хозяйства, транзита и многого другого. Торговать куда лучше, нежели враждовать», — прокомментировал «Ленте.ру» ситуацию депутат Сейма Латвии от СЗК Рихард Эйгим.