Ученые признают, что соцсети сформировали различные практики поведения и новые способы самопозиционирования. О том, как выжить в спорах в интернете, в ходе своей лекции рассуждала доцент отделения социокультурных исследований РГГУ и Института общественных наук РАНХиГС Оксана Мороз. «Лента.ру» публикует выдержки из ее выступления.
Недавно Facebook установил, что с мобильных устройств в сеть заходит около миллиарда пользователей. Для этого не нужен компьютер или ноутбук. Иными словами, многие из нас в любое время готовы к коммуникации.
Во «ВКонтакте» сейчас зарегистрировано порядка 350 миллионов пользователей, и около 60 процентов из них старше 25 лет. То есть мы уходим от стереотипа, что социальные сети привязаны к каким-то конкретным возрастным группам. Те инструменты, которые изначально были популярны среди определенных социальных категорий, становятся полезными для всех.
Активно применяются сегодня и мессенджеры. Например, на Дальнем Востоке ими пользуются больше, чем в Москве. Это неудивительно — высокоскоростной интернет там долгое время был очень дорог из-за невозможности прокладки оптоволокна. В прошлом году в Магаданской области за неограниченный трафик на скорости всего 512 килобит в секунду требовали почти 80 тысяч рублей в месяц. Доставляющие информацию без картинок и рекламы мессенджеры оказались весьма кстати.
Сегодня мы окружены сетями, функционирующими на мобильных устройствах. Люди уже не представляют себя без смартфонов и приложений. Так что если мы признаем, что живем в условиях онлайн-среды, нам будет гораздо проще говорить о том, как мы общаемся в ней.
Речь идет о среде, в которой живет огромное количество людей. Они не просто периодически подключаются к ней, они не мыслят себя без онлайна.
Почему это важно? С одной стороны, есть миф о том, что интернет-зависимость — страшная вещь, с которой нужно бороться. Но с другой стороны, то, что мы называем зависимостью, иногда бывает просто другой формой общения. У этих людей совершенно иначе происходит коммуникация, меняется само представление о том, каким должно быть общение.
Нельзя отнять телефон и сказать: «Все, иди во двор и играй». Мы лишим человека той среды, к которой он привык. Интернет становится средой обитания, а существенная часть коммуникаций, не только повседневных, но и профессиональных, завязаны на онлайн. У нового поколения, воспринимающего интернет как свою среду обитания, есть на то конкретные причины.
Я называю их «законами цифры». Первый из них гласит, что сеть социальна, и влияние того или иного сообщения в ней зависит от того, кто выступает спикером. Если, скажем, во время конфликта в онлайне говорить будет человек с большим количеством френдов и подписчиков, а значит, и влияния, то это сообщение воспримут лучше, чем от человека с минимальным количеством френдов.
Более того, сегодня решение каких-либо задач проще осуществить через ту сеть, которую вы формируете вокруг себя, а не через централизованные сервисы. Например, практически все мои знакомые ищут квартиры через социальные сети. Когда им говоришь про какие-то специализированные сайты по поиску недвижимости, у них округляются глаза. У них есть своя сеть из людей, которым они доверяют. В этой сети у них есть агенты влияния — люди, обладающие расширенным функционалом, — им доверяют еще больше.
Таким образом, первый закон говорит нам о том, что идея равенства в сети не действует. Если у вас тысяча френдов, а у вашего друга — пять, то это будет проблемой. Да, сеть выглядит открытой и свободной, но какой она получается в итоге, зависит от того, какие пользователи и как в ней взаимодействуют.
Второй закон утверждает, что сеть расширяется, призывает все новых участников и фактически настаивает на том, чтобы вы входили в нее. Вас могут стимулировать посредством некоей привилегированности. Скажем, это может быть раздача промокодов, участие в цифровых промоакциях — вы не получите всего этого, если у вас нет доступа к той или иной сети. А вас манит доступ к той информации, которой нет у остальных.
Третий закон отмечает, что расширение сети приводит к ее невероятному умножению, потому что какие-то ее фрагменты становятся недостижимы потенциально для любого пользователя. Сейчас некоторые узнали про даркнет, который состоит из страниц, не индексируемых поисковиками. По разным подсчетам, таких страниц в интернете от 90 до 96 процентов всего контента.
Да, в даркнете продают наркотики и оружие, но там делают не только это. И в определенной мере все зависит от того, как вы воспринимаете интернет. Для вас он, скажем, помойка, развращающая детей и подростков. А для многих — пространство, в котором можно учиться, знакомиться и расширять свои горизонты. Это только ваша ответственность — среда сама по себе не агрессивна по отношению к вам. Она просто ждет определенного вызова, чтобы сформировать на него ответ.
Четвертый закон: сеть состоит из маленьких миров и сообществ, и все они могут быть удалены друг от друга и вообще не пересекаться. Но все они оказываются в состоянии коммуникации, и в ходе сетевых конфликтов это заметно особенно хорошо.
Недавно прошла неделя грудного вскармливания — это серьезный международный проект, в котором женщины делятся своими ощущениями. Почти все городские издания опубликовали статьи, призванные сформировать конфликтную коммуникацию. «А вы кормите публично грудью?» — спрашивают экспертов. Или выставляют из Instagram фотографии обнаженной молодой женщины с ребенком.
Казалось бы, кому захочется комментировать эти публикации? Наверное, тем, кому это интересно. Ничего подобного. Комментируют те, кто считает, что женщина должна чуть ли не в парандже ходить. Мужчины, сообщающие о том, как они переживают, когда видят кормящую женщину. И разумеется, приходят всякие тролли. Получается, что в этом пространстве сталкиваются люди с самыми разными интересами. Чем больше таких столкновений, тем лучше для изданий — больше перепостов, больше комментариев.
Таких примеров много, и это означает, что даже если вы выстроите вокруг себя маленькую сеть из людей, разделяющих ваши ценности, то даже среди них обязательно найдется тот, чьи взгляды отличаются. Это обязательно спровоцирует определенную дискуссию и столкновение с другим миром в сети. Можно даже сказать что-то абсолютно нейтральное, и это все равно приведет к спору. В сети невозможно отдыхать. Вы все равно функционируете в ней с определенным набором инструментов, ощущений и возможностей.
Пятый закон: коммуникация в сети построена на возможности ограничения внимания. Чем больше мы в сеть сообщаем, тем меньше внимания нам уделяют. Если у вас есть знакомый, каждые пять минут выкладывающий фотографии или жалующийся в статусах, то в конце концов вы устаете, ведь это насилие над вами (человек об этом не думает, но именно так получается).
В рунете в этом плане наблюдается некоторый перекос — довольно сложно оказаться публичным спикером. Количество спикеров и ньюсмейкеров очень ограниченно, поэтому здесь пятый закон не действует. Можно постоянно много писать, а внимание публики не иссякнет.
Шестой закон: сеть расширяется только за счет ссылок. Речь о том, что интернет расширяет только видимую свою часть за счет пользователей. Это значит, что популярное станет еще более популярным, а неизвестное — еще менее известным, а со временем — вообще элитарным.
Седьмой закон: сеть усиливает переживания из офлайна. Поэтому то, что мы видим в ней, — это более интенсивное проявление того, что мы делаем за ее пределами. В этом смысле любой онлайновый конфликт не стоит рассматривать как некую экзотику.
Разве не бывает так, что в реальной жизни мы ругаемся и рвем друг другу волосы? Но в офлайне у нас есть некоторые ограничения, правовые и культурные, наша совокупность привычек. В онлайне так не всегда. Почему? Во-первых, эта среда только развивается, к ней надо привыкнуть. Во-вторых, в ней действительно можно решиться на то, что невозможно в реальном мире. То, что для тебя характерно, может выразиться еще ярче.
Казалось бы, что общего в известных онлайн-конфликтах последнего времени? Одни касаются представителей власти, другие — благоустройства и общественных пространств. Третьи — представления о дозволенном (некоторые, например, не считают таковым танец тверк). Есть конфликты, связанные с ужасными преступлениями, а есть просто имеющие отношение к нашим привычкам. Я как культуролог попыталась выделить общие характеристики этих споров, и вот что у меня получилось.
Прежде всего эти конфликты средовые. Иными словами, они начинаются в одной среде, но у них обязательно есть расширение в онлайне. Для их возникновения необходимо, чтобы это столкновение было крупным, чтобы были люди, которым эти противоречия почему-то важны.
Эти конфликты разворачиваются вокруг нас с вами и решаются здесь же. История про няню-убийцу закончилась в суде и психлечебнице, история про Патриаршие и благоустройство Москвы завершается сейчас, тоже в городе. История с грудным вскармливанием заканчивается для любой женщины, когда она перестает кормить, здесь онлайн вообще ни при чем.
Важно, что в интернете говорят люди, у которых обычно ничего не спрашивают. Тут они имеют влияние — никто не отменял петиции и организацию DDOS-атак.
Плюс надо помнить, что любой такой спор — это диалог, коммуникация. Без конфликта система вообще жить не может — если он приводит к положительному результату, это некоторый способ упорядочить энтропию. Если вы сформировали в результате некий общий подход, это замечательно. Например, в случае с употреблением слова «телочка» — оно теперь в СМИ внесено в стоп-листы.
Когда вы сталкиваетесь с троллем как со своим оппонентом, это очень неприятно и обидно. Тролли затрагивают те темы, на которые невозможно не отреагировать эмоционально. Женщины, по статистике, обычно мягко уходят, предлагая закончить спор, мужчины чаще сразу банят. Как же бороться с троллями?
Если мы говорим, что это больные садисты, которых надо лечить, значит, это должно делать государство. «Я не хочу этого видеть, пусть придет кто-нибудь и все это уберет, чтобы мне было комфортно». Но проблема в том, что с подобными неприятностями бороться очень сложно. Кроме того, если вы имеете только одного регулятора, то формируете очень инфантильную аудиторию, которая не научится сама общаться, ведь постоянно будет кто-то, говорящий, как правильно. Инфантилизация приводит к тому, что люди начинают воспринимать эту среду как потенциально опасную.
Есть и другая точка зрения. Давайте не ограничивать все, а воспитывать культуру спора и толерантность, пестовать свободу слова, избегать троллинга. Но если вы пойдете по этому пути и будете пропагандировать культуру нулевой толерантности по отношению к тому, что вам не нравится — к любым оскорблениям, проявлениям вражды, ненависти и так далее, то, опять же, создадите инфантильную аудиторию, живущую в огороженном загончике. Это подушка безопасности, в действительности ни от чего не защищающая.
Ни один из этих вариантов не работает. И если перед вами стоит человек, говорящий, что у него есть 100-процентное решение всех этих вопросов, то это шарлатан или популист. Единственное, что можно сделать в такой ситуации, — это действовать на индивидуальном уровне и ощущать личную ответственность за свои слова.