Аграрное чудо Столыпина Как главный реформатор XX века попытался преобразить экономику России

Портрет премьер-министра Российской империи Петра Столыпина (он занимал этот пост в 1906-1911 годах) кисти Ильи Репина — необычный. Написан менее чем за год до смерти ключевого политика России начала прошлого века. Столыпин предстает перед зрителями в обыденном костюме, без традиционных для жанра парадного портрета регалий. Очевидно, художника интересовала сама неординарная личность реформатора, а не его высокий государственный статус.

Столыпин пришел в российское правительство в тяжелейшее время революции 1905-1907 годов, когда государственная система балансировала на грани краха. В связи с этим его принципом было «сначала порядок — потом реформы». Действительно, революционная волна вскоре пошла на убыль, и к 1907 году политическая ситуация в стране стабилизировалась. К этому моменту премьер и развернул реформаторскую деятельность.

С именем Столыпина в первую очередь связывается знаменитая аграрная реформа. По сути, премьер-министр первым из русских государственных деятелей в полной мере понял, насколько остро стоит крестьянский вопрос в стране, где на селе проживало более 80 процентов населения.

Отмена крепостного права в 1861 году решила проблемы крестьянства частично, параллельно создав множество новых. К началу века русские крестьяне, большинство которых работали в условиях экстремального земледелия (учитывая климат и в основном плохие почвы Нечерноземья), в силу демографического роста столкнулись еще и с малоземельем. Передельная община, вопреки традиционному мнению, не присущая изначально крестьянству России, а созданная государством и помещиками для налогового контроля, тормозила всякое развитие хозяйства.

Прирост производства в российском агропроме был столь мал, что едва обгонял рост населения — во многом благодаря отсутствию стимулов к развитию и технической отсталости. Кроме того, крестьяне после реформы 1861 года были обязаны выплачивать дворянам-землевладельцам выкупные платежи, что приводило к еще большему обнищанию.

Россия была чуть ли не единственной страной в Европе, где государство фактически пустило сельское хозяйство на самотек. Это, к слову, обходилось в копеечку и самому государству — расходы на поддержание сельского хозяйства на плаву (вместо его модернизации) стоили казне в 1891-1906 годах около 800 миллионов рублей. Для сравнения, суммарная стоимость столыпинских реформ составила чуть более полутора миллиардов рублей.

Отмена выкупных платежей, проведенная 1 января 1907 года, стала первым шагом столыпинского кабинета по продвижению аграрной реформы. Это действие, превратившее крестьянские общины в полноценных собственников земли, было необходимым для расчистки поля под более существенные преобразования.

Замысел премьера состоял в том, чтобы крестьяне смогли превратить наделы в частную собственность, параллельно ликвидировав чересполосицу (система, при которой участок одного владельца был разделен участком или участками других), а затем уже принимать решение, выходить им из общины или нет. Он рассчитывал, что часть крестьян, которая выделится из общины, сможет стать не только ключевым производителем на селе, но и опорой существующего строя.

Тем же, кто в общине останется, предлагалось наладить кооперацию или продать свой участок (за деньги, превышавшие стоимость городской квартиры) и выселиться в город. Наконец, существовала еще и опция переселения в Сибирь или на окраины, что решало проблему внутренней колонизации и более равномерного развития регионов.

Несмотря на сопротивление, встреченное Столыпиным во властных кругах, реформа крестьянской общины все же состоялась. Многими она сейчас называется неудачной, поскольку не сумела предотвратить революцию, но ее успех по количественным показателем никаких сомнений не вызывает.

При учете итогов реформы стоит сразу иметь в виду, что сам Столыпин рассчитывал срок ее проведения примерно в 20-25 лет. В 1914 году естественный ход преобразований прервала Первая мировая война. Но даже промежуточные результаты (из-за революции оказавшиеся окончательными) производят сильное впечатление.

Производство зерна в 1913 году примерно на 20 процентов превысило дореформенные показатели и на 30 процентов — сборы в США, Канаде и Аргентине вместе взятых. Во многом это случилось благодаря резкому увеличению площади сельскохозяйственных земель в обороте — более чем на 4 миллиона гектаров.

Увеличилась и интенсивность использования земли. Объем ежегодных закупок сельхозтехники вырос в два с лишним раза. Стремительно росло число агрономов-профессионалов, которых прежде на селе остро не хватало. В 1907-м на всю Россию приходился 141 казенный и 600 земских агрономов. К 1912 году их количество увеличилось до 1400 и 3300 соответственно, то есть почти в восемь раз. В 1905-м на сельскохозяйственных чтениях для обучения крестьян, которые проводили казенные и земские агрономы, присутствовали 32 тысячи слушателей, а к 1912 году это число достигло двух миллионов. Технологический рост в русском сельском хозяйстве неизбежно вел к планомерному повышению урожайности, часто на землях, которые ранее считались негодными.

Более трех миллионов человек из европейской части России выселились за Урал. Часть из них — около 20 процентов — впоследствии уехали домой, что примерно равно количеству вернувшихся европейских эмигрантов в Америку. Одной из основных причин возвращения, помимо адаптации к непривычной среде и природным условиям, стала неготовность участков, выдаваемых переселенцам.

К 1916 году из общины выделилась примерно четверть всех крестьянских хозяйств. При этом заявки на землеустройство подали две трети крестьян. Удовлетворены, впрочем, были менее половины из них. Ход реформы в целом показал, что энтузиазм крестьян превышал готовность государства разбираться с их нуждами и потребностями. Нехватка специалистов-землемеров, к примеру, была столь же актуальной, сколько и недостаток агрономов (несмотря на быстрый рост их числа).

Столыпинские реформы, принятые как консерваторами, так и социалистами в штыки, тем не менее пережили своего создателя. Наиболее интенсивно маховик аграрных преобразований разошелся после убийства Столыпина осенью 1911 года и продолжал, пусть и в замедленном темпе, работать в Первую мировую. Лишь революция и последовавшая за ней радикальная смена общественного строя прервали процесс, рассчитанный, как предупреждал премьер-министр, «на двадцать спокойных лет».