С 18 по 30 октября в бывшем шоколадном цехе фабрики «Красный Октябрь» пройдет фотовыставка вокалиста, автора песен и лидера группы «Звери» Ромы Зверя.
Фотография — язык, на котором художник говорит с миром. Это сложный язык, требующий от адептов не меньше времени и сил, чем греческие музы, и гораздо больше денег. Организация же фотовыставки вообще похожа на грандиозный переезд. Зачем же человеку, в арсенале которого уже есть один художественный язык — устоявшийся, хорошо слышимый, вот уже 15 лет собирающий поклонников по всему русскоязычному миру — учить второй? Об этом, а также о том, как Роман начал фотографировать, по каким вехам изучал мастерство выстраивания кадра, как получаются лучшие снимки и откуда взялась идея выставки — наш разговор.
— На тех 60 работах, что я готовлю к показу, в основном будут люди. Люди в моменты эмоциональных всплесков. Молодые, но также и старые, и дети. Люди — это самое интересное для меня, — рассказывает Роман. — Пейзажи, насекомые, архитектура, натюрморты как-то не вдохновляют. Нет, конечно, я фотографирую пейзажи, но это для себя — что вот мы с женой или с друзьями катаемся на серфе на Бали, заглядываем в кратер вулкана на Тенерифе, гуляем по Сейшелам или едим селедку в Амстердаме. Это фотографии на память. Такие вполне достаточно делать на телефон. А на выставку я готовлю самые удачные кадры, сделанные за шесть последних лет. Это фото, на которых мне удалось что-то подсмотреть, запечатлеть, совместить форму и содержание. Это фотографии, которые я снимал целенаправленно, двигаясь или замирая на улицах и набережных Парижа, Лондона, Берлина, Амстердама, Флоренции, Севастополя и многих других городов. Фотографии с сюжетом — то есть репортажные, драматические, или с любопытной геометрией, или с симметрией, с невероятным освещением — одним словом, лучшие. Фотографии, которые мне было очень трудно выбрать.
Роман говорит, что очень любит побережья океанов, волны, уникальные уединенные уголки мира, куда трудно добраться; но больше всего любит города. За последние шесть лет он побывал в более чем полутораста городах мира, и всюду с ним путешествовал чемодан с фототехникой: цифровая камера с набором объективов и одна, две или три пленочные камеры. В каждом городе, будь то даже гастрольная поездка, Роман выделял хотя бы один вечер на то, чтобы побродить с камерой по не самым людным местам и поймать несколько хороших кадров.
Он увлекся фотографией, будучи уже совсем взрослым: в 2008-м, в 31 год. Началась история максимально современно — с покупки серьезной камеры.
— Мой товарищ рассказал мне, — с улыбкой вспоминает Роман. — Что компания Canon выпустила новый полноматричный фотоаппарат Mark II, на который можно снимать видео. Сделали такой впечатляющий технический прорыв. Я посмотрел картинки, почитал обзоры и решил, что должен приобрести эту камеру. На тот момент с одним штатным объективом — 24-70 мм. Фотографировал ли я до этого? Как все — на телефон, но фотографией это назвать сложно.
Сначала Рома, как большинство начинающих владельцев современного цифрового фотоаппарата, «щелкал» все подряд. Из каждой поездки привозил по полторы тысячи кадров, которые позже очень тяжело было рассортировать. Но в отличие от большинства фотографов-любителей он все-таки находил время на сортировку и даже редактирование снимков. Освоил фотошоп. Опять-таки в отличие от многих, через некоторое время понял, что «умная» камера — это хорошо, но она не освобождает от необходимости учиться фотографии. Начал учиться и не только не испугался трудностей, напротив — увлекся всерьез. От чего это зависело? Явно не от волевых усилий. Гены? Взаиморасположение выделенных зон на коре головного мозга? Углы наклона созвездий в момент рождения? Милость богов… Да кто же это знает.
— У меня есть знакомые фотографы, — продолжает лидер группы «Звери». — Первые шаги помогали сделать они — вводили меня в дисциплину. Потом, уже понимая, в каких местах мои знания нуждаются в углублении, я находил информацию в интернете. Более-менее разобравшись с азами техники, я стал покупать фотоальбомы и ходить на выставки фотохудожников. Смотришь на фотографию — и стараешься понять, как именно это сделано. Как делали сто лет назад, пятьдесят лет назад, сегодня. Как художник нашел сюжет, почему именно так скомпоновал кадр, почему выбрал такой, а не другой ракурс, какой смысл в нюансах освещения. Пробуешь повторить, думаешь, понимаешь, начинаешь дальше изучать, снова пробовать. Потом уже можно искать собственный подход. Есть ли у меня любимые фотохудожники? Да, это в первую очередь француз Робер Дуано, а во вторую — тоже француз Анри Картье-Брессон и американец Гарри Виногранд.
Через пару лет Рома Зверь решил испытать «пленку». Хотелось проверить, на самом ли деле у нее столько преимуществ перед «цифрой», как об этом говорят: художественнее, выразительнее, пластичнее. Пробовал фотографировать и на цветную, и на черно-белую. Цветная прошла мимо, не зацепила, а черно-белая стала одним из основных инструментов.
— В черно-белом кадре нет лишней информации, только два цвета и градиент, ничего не мешает. При таком минимуме средств выражения никогда не получается сомнительных кадров — либо хороший, либо плохой. Если ты нашел сюжет, увидел в нем красоту, сумел правильно снять, передал настроение, глубину и наполнение, на фотографию потом будет приятно смотреть, ее будет приятно показывать. Из-за отсутствия цвета и особенностей пленки черно-белая фотография выглядит не так документально, не так реалистично, как цветная цифровая фотография, но в этом и смысл. Ведь искусство — это всегда или почти всегда переосмысление действительности. Поэтому я очень четко разделяю: фотографии, снятые в цвете на «цифру», — это реализм, репортаж, жизнь; а фотографии, снятые на черно-белую пленку, — художественная работа.
Чтобы найти свою пленочную камеру, Роман перепробовал их десятки. Чуть не начал коллекционировать. Хотел найти такую, которая позволила бы про себя забыть, срослась с автором, оставила человека и кадр один на один. Leica M7 и еще пару образцов приобрел новыми, остальные — б/у. В результате нескольких лет постоянной селекции на фотополке фронтмена «Зверей» сегодня остались восемь пленочных камер, в основном среднеформатных. Любимые среди них — Hasselblad 503CW и Graflex. Последнюю камеру, очень редкую, Рома не без труда выиграл в аукционе на eBay и очень ею гордится. Эта самая «графлекс» чаще других ездит с Романом по миру, так как вдвое меньше громоздкого «хассельблада», больше похожа на отечественный «Киев», а снимает просто божественно.
Именно из-за веса и размера поменялась со временем и цифровая камера в рюкзаке Романа: место Canon заняла Sony.
— Чемодан с Canon Mark II и набором объективов постепенно стал слишком тяжелым, — продолжает Роман. — Поэтому на смену им пришла первая беззеркальная полноформатная камера Sony, которая вдвое меньше и в полтора раза легче. Объективы к ней тоже маленькие и очень хорошие. Эта камера не такая скорострельная, как Марк II, но меня устраивает. В целом я пока больше не планирую развиваться в сторону нового «железа». Сейчас у меня есть все, чтобы продолжать искать и находить хорошие снимки.
Через восемь лет увлечения фотография продолжает приносить Роману радость — то большую, то меньшую, но никогда не опускающуюся до равнодушия. Размышляя о трудностях своего увлечения, он смог припомнить лишь две. Чтобы делать хорошие фотографии, как и для того, чтобы писать песни, надо остаться одному. В поездках, когда ты с кем-то, это удается не всегда. Но даже гуляя с близкими людьми, по любимым местам двух любимых столиц — Лондона и Парижа, он всегда находит время для съемки. Вторая трудность — необходимость слишком близко подойти к объекту съемки.
— В большинстве случаев, чтобы сделать хороший кадр, необходимо близко подойти к человеку, заступить в его личное пространство. Порой у меня это не получается из-за стеснительности и из чувства уважения к пространству других. Как это преодолеть? Возможно, нужно пользоваться телевиками. Раньше на «кэноне» у меня было «стекло» с фокусным расстоянием 200-400 мм, а сейчас, из художественных соображений, я пользуюсь объективами 35, 50 и 80 мм. Подходить приходится близко.
Когда разговор перешел на организацию выставки, Роман рассказал, что идея экспозиции не совсем его. Ему вполне хватало выкладывать снимки в Instagram и соцсетях. Но друзья и поклонники еще лет пять назад начали убеждать его, что необходимо выставляться. Голосов, как не трудно догадаться, было не мало: в Instagram у Зверя 89 тысяч подписчиков. Постепенно автор освоился с идеей выставки и начал готовиться к выходу в свет. Подготовка оказалась долгой и трудной. Самым трудным было выбрать из огромного банка всего 60 работ, к тому же объединенных общей идеей. Напечатать их форматом от 75Х50 до 142Х80 сантиметров было самым легким. Теперь все позади, до открытия выставки меньше недели. На вопрос, пойдет ли внутрь и не боится ли услышать критику, Роман отвечает, что, конечно, боится, но обязательно пойдет.
Мой последний вопрос — о путешествиях. Большую часть жизни Рома Зверь проводит на гастролях, в турне по России, Европе и Азии. Как говорится, «живет на колесах». Неужели по возвращении домой не хочется немного тишины и застоя, мягкого дивана и интересного кино?
— Конечно, хочется, — смеется Роман. — Но одного дня на диване мне хватает. Больше статики мне не перенести. Да, я все время в движении, но мне это нравится. Вчера прилетел из Амстердама, сегодня вечером буду в Питере, завтра — в Сочи. Не надоели ли мне путешествия? Нисколько. У меня еще много планов. Я ни разу не был в Южной Америке, например. Хочу побывать в Мексике, в Аргентине, в Бразилии. А вот Куба почему-то не привлекает. Маршрут обычно возникает так: я что-то читаю или смотрю интернете, вижу какую-то невероятную картинку и думаю: где это? как туда попасть? — и так далее... Например, во время гастролей в Якутск у меня был один выходной. В этот день мы 12 часов подпрыгивали на заднем сиденье внедорожника и еще на катере плыли, чтобы увидеть Ленские Столбы. И это оказалось такое удивительное, уникальное место, что я ни капли не жалею о потраченных усилиях. Да, пожалуй, мне хочется побывать во всех красивых местах на Земле. Кроме тех, где снег и холод.