История европейской архитектуры — это череда возвращений к классическим канонам красоты, перемежающаяся периодами радикального от них отказа. Битва между классикой и «новым языком форм» идет и поныне. Причем сегодня особенно активно — в жилом строительстве.
Застройщики в последнее время все как один говорят о том, что привлечь потребителя можно только в том случае, если к доступной цене добавить «бонусов», о которых массовый потребитель раньше не мог и мечтать — это и планировки, характерные для дорогого жилья (двухуровневые квартиры, мансардные окна, пентхаусы и прочее), и благоустройство общественных зон от именитых дизайнеров, и авторская архитектура.
Все чаще в рекламе новых проектов звучат эти слова — «авторская архитектура от….». Естественно, в кризис и речи не идет о том, чтобы переложить расходы на архитектурную часть проекта на плечи потребителя — никто не купит. А значит, сейчас самое время «снимать сливки». И на этом фоне усилий застройщиков по привлечению покупателя заметной стала тенденция обращения к классическому стилю в архитектуре.
Что и говорить, классику в массе мы, наверное, все-таки любим больше, чем модернизм, возникший в начале двадцатого века как демонстративный отказ от всей предшествовавшей художественной традиции. Архитектура тогда стала tabula rasa, попыткой начать все с чистого листа. Но тяга к классике, как к некоему идеалу, понятному и заказчику, и архитектору, и обывателю, до конца никуда не исчезла. Эти два полюса сохранялись на протяжении всего прошлого века и плавно перешли в век нынешний.
Во второй половине ХХ века классические мотивы в основном подавались в постмодернисткой интерпретации: гротескной, в которой история представала как «каталог образцов для подражания», для всевозможных цитат и свободных, порой ироничных, трактовок. В частности, в таком ключе строил в 1980-х годах свои колоссальные жилые кварталы испанский архитектор Рикардо Бофилл, создавший новые города-спутники Парижа и застройку Антигоны в Монпелье на юге Франции. А недавно, кстати, поучаствовавший и в разработке новых российских панельных серий. Бофилл говорил о том, что ему в своих проектах, где цитировалась классика, так и не удалось создать гармоничную среду — не хватило целостности и, главное, инфраструктуры.
В 1980-90-е зародился так называемый новый классицизм, вернувший городам классические формы и градостроительные мотивы — уже безо всяких иронии и постмодернизма. В России, правда, тенденция оказалась с сильным налетом местной специфики: обрадованные открывшимися с переходом к рынку возможностями, застройщики нещадно перебарщивали с красотой, так что некоторые из первых элитных объектов похожи скорее на кондитерские изделия, чем на классические постройки. Хотя вдохновлялись архитекторы явно ими.
На Западе же необходимости наверстывать упущенное не было, и архитектура жилых зданий развивалась в своем естественном ритме. Теоретические основы нового классицизма создал люксембургский архитектор Леон Крие, призывавший к возврату к квартальной застройке городов и использованию архитектурного ордера. Что характерно, Крие не просто теоретизировал — он воплотил идеи на практике, а именно, под покровительством принца Чарльза спроектировал городок Паундбери в Дорсете в Англии. Город строился с полным соблюдением исторических традиций в планировочных решениях, образах построек и даже материалах.
Другой архитектор Паундбери, тоже любимый Чарльзом, — Куинлан Терри — также последователь классицизма — вплоть до того, что некоторые недоброжелатели называли его архитектуру историческими декорациями. Так или иначе, Терри убедил застройщиков в том, что успешнее с экономической точки зрения строить в духе «традиционной» архитектуры — хотя бы потому, что такие здания «красиво стареют». Примерно то же самое сегодня происходит и у нас.
И пока в Англии в бесконечном споре между модернистами и неоклассиками чаще побеждают первые — может, на фоне изобилия исторической архитектуры хочется чего-то нового и свежего, — в России неоклассицизм набирает популярность. Причем неоклассицизм не декоративный, не «вылизанный», а вполне естественный — которому, обещают архитекторы, старение пойдет только на пользу.
Первым и самым последовательным идеологом классического стиля в России стал Михаил Филиппов, проектировавший в нем начиная с середины 1980-х годов: сперва на бумаге, сейчас уже в масштабах города. «Классицизм — не стиль прошлого, — считает Филиппов. — Наоборот, это стиль будущего как российской, так и всей мировой архитектуры. Модернизм изжил себя: эстетически, эмоционально это краткосрочная архитектура. Мало кому интересны состарившиеся памятники модернизма, при этом все любят старые города за их красоту. Получается, что именно эта антинаучная категория — красота — больше всего ценима и востребована».
Филиппов первым же доказал, что классика, при всей своей элитарности, может быть доступной, создав проект социального жилья на улице Маршала Рыбалко. Она может быть и элитной, как в «Итальянском квартале» или «Римском доме», причем разница будет не столько в самой архитектуре, сколько в стоимости материалов и технического оснащения. Хотя сейчас застройщики массового жилья перестают экономить и на этом. В новом проекте Михаила Филиппова — UP-квартале «Римский» — по словам президента компании-застройщика ФСК «Лидер» Владимира Воронина, все решения не дешевле, чем в том же «Итальянском квартале».
Классицизм в России уже вышел на уровень градостроительства — в частности, в проектах «Ивакино-Покровское», «Город набережных», «Опалиха 2» Максима Атаянца и компании Urban Group под Москвой. И даже на уровень национальных проектов: самый яркий пример здесь — «Горки-город» в Сочи авторства Михаила Филиппова и Максима Атаянца, двух столпов отечественной неоклассики.
«Модернизм прекрасно работает на контрасте со старым городом, но сам по себе он не умеет создавать среду, в его истории нет ни одного качественно сделанного города, — говорит архитектурный критик Григорий Ревзин, — Москва уже исчерпала возможности точечной застройки в центре, и девелоперы строят огромные комплексы, по сути целые города, на удалении. Здесь современная архитектура часто проигрывает, особенно когда речь идет о доступном жилье. У классической архитектуры есть большая традиция создания доступной, человечной и удобной городской среды — это, к примеру, “сталинские” города, особенно некрупные». Как раз такие проекты создает Максим Атаянц, а недавно к ним добавился и «Римский» от Михаила Филиппова, презентованный в начале ноября 2016 года. Архитектор и застройщик называют этот проект новым городом с европейской архитектурой, построенным по римским градостроительным «лекалам» — с площадями, от которых расходятся улицы.
Максим Атаянц, который вслед за успешным «Городом набережных» строит сегодня для Urban Group новый проект «Лайково», уверяет, что его вдохновляют не столько классические образы зданий, сколько сам подход: «С 1955-56-го года, с отказом от сталинской классики, произошли радикальные изменения в архитектуре, и мы сегодня видим результаты этих изменений — это массовая застройка огромных площадей, которая породила отчужденную, недружелюбную человеку среду. Мы с ней боремся, программно и последовательно возрождая традиционное градостроительство, с его фасадами и центральными улицами, переулками и площадями, иерархией пространств, помогающей во всем этом ориентироваться. Мы стараемся вернуть представления о градостроительстве как о важной части строительного искусства, и эта традиционность подхода потянула за собой и архитектуру — традиционную».
Об экономике неоклассицизма говорят и девелоперы. «Неоклассическая архитектура может быть эстетически содержательной и при этом исполненной в разумном бюджете. Для модернистских форм это невозможно. Например, минимализм кратно дороже в исполнении, чем неоклассика — как в интерьерах, так и в экстерьерах. Все, что выглядит чуть интересней, чем стандартная панель, обходится минимум вдвое-втрое дороже в строительстве. “На круг” модернистские стили требуют вложений, которые не по карману массовому потребителю. А если сэкономить, то неизбежен провал с эстетикой», — говорит председатель совета директоров Urban Group Александр Долгин.
Пользуется успехом традиционная архитектура и у потребителя. «Неоклассика сегодня популярна, как среди покупателей, так и среди девелоперов, — подчеркивает Алексей Трещев, директор по городской и загородной недвижимости Knight Frank. — Интерес связан прежде всего с тем, что она не теряет своей актуальности и не выходит из моды. Выбирая квартиру, покупатели в первую очередь обращают на расположение объекта и его цену, но и внешний облик играет важную роль — особенно в жилой недвижимости. Покупатели ищут не просто квартиры, а образ жизни, на который влияет и архитектура».
Отрадно слышать, что сейчас этот подход «спустился» из элитного девелопмента в массовый сегмент, и теперь жилье с классической архитектурой и уютной городской средой стало доступным широкой аудитории. Конечно, эти проекты строятся не в центре, а в ближайшем Подмосковье. С другой стороны, предлагать покупателям проекты, из которых долго и неудобно добираться до Москвы, сегодня ни один здравомыслящий застройщик не рискнет. Так что тем, у кого почему-то еще остались «живые» деньги, достаточные для приобретения жилья эконом- и комфорт-класса, в ближайшие годы будет из чего выбирать.